Олег Кондратьев - Удар невидимки

Сейчас он раз за разом просматривал фотоснимки и печатные страницы, выискивая малейшую зацепку. Что-то было не так! Это «что-то» промелькнуло в его сознании несформировавшейся мыслью еще в кабинете помощника Президента. Теперь он не столько вчитывался в текст, знакомый уже наизусть, и не так пристально вглядывался в мелкие детали снимков, как надеялся вызвать внутри себя то же состояние осознания уже замеченной вскользь неточности…

Кафе, столик, газета. Улица, лоток, опять газета. Пожилой господин, зазывала-торговец. Вокзал, кассы, вновь газета в руке…

«Они» хотели, чтобы мы поверили во все это. «Они» сделали и подбросили фото. «Они» упирают на газету, как на некий опознавательный знак, пароль. Значит, это на самом деле не так. Значит, дело в чем-то другом. Фу, черт, совсем можно запутаться. Надо быть попроще. Что же все-таки показалось подозрительным? Гера вглядывался в такое знакомое лицо Редина. В общем-то молодое лицо, а волосы седые. Шрам на левой щеке…

Секундочку! Вот она, особенность! На всех трех «вокзальных» фотографиях не видно лица Сергея. Седые волосы есть, шрам запечатлен, но все вполоборота или, вообще, почти сзади. Неудачно выбранный фотографом ракурс? Это после-то чуть не десятка полноценных лиц Редина в кафе и на улице?! Даже не смешно.

Что-то еще заинтересовало Талеева. Подойдя к окну, он начал пристально всматриваться в одну конкретную точку на всех вокзальных фотографиях. Потом, чертыхнувшись, порылся, больше для порядка, в ящиках письменного стола и, не найдя элементарной лупы, которую, вероятно, позабыл в другой квартире на Бейкер-стрит, 221-Б, схватился за телефонную трубку.

– Ну-ка, Сеня, включай свою аппаратуру на прогрев, я тебе через 10 минут подвезу одну проблемную фотографию, а ты мне ее отсканируешь, отретушируешь и от… в общем, готовься, бабка, к тебе журналист едет!

А заинтересовала Талеева еще одна общая особенность этих трех снимков. Одна точка. В самом прямом смысле. Еле заметная точка на мочке левого уха Редина.

Многократно увеличенная на мощном компьютере, приближенная чуть не на весь экран, «подчищенная», она, безусловно, выглядела незарастающим следом от постоянно носимой там серьги!

Запечатленный человек был лишь искусно загримирован под Редина. В этом теперь не было сомнений. Как и в том, что в кафе и на улице был действительно Сергей. Первые кубики мозаики заняли свои родные места: завлечь Редина на вокзал не получилось или это даже не пытались сделать, чтобы не рисковать срывом всей операции. Его похитили где-то между улицей с торговцем и отелем. Всего-то два квартала. А всю игру с фотографиями затеяли, чтобы изначально направить поиски по ложному следу. Вот только мотивация похищения выглядела какой-то малоубедительной.

«Черт с ней пока, с мотивацией, – решил Талеев, – нам слишком дорого время, чтобы выстраивать безукоризненно полноценные версии, а потом отметать их одну за другой. У нас будет свой, «неправильный» метод: я рвану вперед за любой заманчивой версией, а ребятишки «хвосты» подчистят самостоятельно».

Первой понравившейся идеей оказалась нестареющая народная мудрость: искать надо там, где потерялось. А, может, и не народная…

В Швейцарию известный российский журналист Герард Усольцев прилетел, чтобы всесторонне осветить проводящийся в Лозанне европейский форум по защите прав и свобод ВИЧ-инфицированных и больных гепатитом С. Состав делегатов форума был чрезвычайно разношерстным, однако не менее дюжины посланцев, прилетевших в разные аэропорты страны из самых отдаленных уголков Европы, быстро сконцентрировались в двух-трех фешенебельных отелях Лозанны и даже на частных квартирах, предоставленных разными общественными и благотворительными организациями.

Это была Команда, которая без промедления включилась в работу по всем возможным направлениям. Жестко, зло, напористо.

Вечером того же дня прямо из особняка канадского консульства был похищен атташе по культуре. Охранники и обслуживающий персонал только недоуменно разводили руками, обнаружив в подвале дома выломанную каменную плиту настила и открывшийся за ней лаз старинной городской канализации, давно уже не используемой и заброшенной. По одному из полуразвалившихся тоннелей удалось добраться до вертикального люка, который вывел преследователей через тяжеленную чугунную крышку с отлитым штампом «Лозанна 1881» прямо на одну из старых улиц города. Здесь все следы обрывались: вероятно, похитителей на этом месте ожидала машина. А может, это и не похищение вовсе было…

Тревожная для сотрудников консульства ночь завершилась вполне обнадеживающим рассветом: исчезнувший накануне «культуролог» был обнаружен нарядом водной полиции, дрейфующим на угнанной от причалов лодке метрах в пятистах от берега по величавой и покрытой утренним туманом глади Женевского озера. Пикантная особенность состояла в том, что дипломат был не только сам абсолютно голым, но и находился в обществе столь же мало одетой дамы. Оба были абсолютно невменяемы от действия наркотиков и чудовищной дозы алкоголя, принятых ими совместно, о чем убедительно свидетельствовала гора пустых и не очень бутылок в лодке. По картотеке быстро определили даму: это была известная полиции весьма дорогостоящая проститутка по вызову, работающая в фешенебельных районах Лозанны.

Полицейский врач сокрушенно констатировал, что вряд ли они оба смогут хоть что-либо вспомнить о своем приключении, даже когда окончательно придут в себя. Суток через трое-четверо, и это при интенсивном и профессиональном медицинском обслуживании.

В нейрохирургической клинике, куда доставили потерпевшего, прогноз оказался еще менее утешительным: очень велика возможность, что жертва вообще никогда ничего уже не вспомнит о своей прошлой жизни. Слишком велика доза принятых весьма специфичных галлюциногенных препаратов психотропного действия.

Вот так. Это уже можно рассматривать как дружескую помощь от Команды нашим контрразведчикам. Все-таки одним шпионом меньше. Благодарности не надо.

Конечно, дело тут же замяли, несмотря на то, что, кроме целого букета тяжелых наркотиков и крепкого алкоголя, в крови канадца удалось обнаружить следы пентотала натрия – «сыворотки правды». И черт-то с ней, с правдой, лишь бы лицо не потерять!

А Герман Талеев, не выспавшийся, но бодрый, подводил первые неутешительные итоги. Атташе по культуре действительно не знал тех двух мужчин, которые несколько дней назад предложили ему сыграть одну совсем необременительную роль эдакого добродушного уроженца Лозанны, демонстрирующего заезжему туристу красоты швейцарской природы. Простенько, коротко, со вкусом. А вот аргументы «работодателей» были очень серьезны. Помимо значительной суммы денег эти господа на ушко сообщили канадцу такие подробности его же взаимодействия с рядом спецслужб весьма враждебных друг другу стран, что бедный «двойник» готов был и Макбета исполнить, даже «цыганочку с выходом».