Николай Марчук - Чумные времена

Главная площадь страны – майдан Незалежности была видна издалека. Поднимавшиеся вертикально верх многочисленные столбы дыма, вьющиеся из труб печей, создавали впечатление, что Степан подходил не к сердцу столицы страны находящийся в географическом центре Европы, а стану дикарей – кочевников. Трудно было поверить, что все эти люди, которые сновали, вокруг неся в руках камни, палки, доски и куски железа, не повстанцы из какого-нибудь африканского фронта сопротивления, а вполне цивилизованные европейцы, многие из которых имеют несколько высших образований. Что могло заставить этих людей, сменить удобство благоустроенных квартир на холод и вши армейских палаток и самодельных домиков?

Первое, что почувствовал Степан, подходя к границам Майдана – запах…и не просто запах, а ВОНЬ!!! Как будто где-то поблизости прорвало, переполненный фекальными водами канализационный коллектор. А, ведь до первых рядов палаток надо было еще пройти не меньше сотни метров, а уже в нос шибало так, будто на дворе не морозная погода, а был жаркий полдень, где-нибудь вблизи общественного туалета.

– Ну, шо зразумив чым свобода тхнэ? – заметив скривившееся лицо Степана, спросил Болик. – Нэ пэрэймайся, за декалька хвылын звыкнешь.

Степан ничего не ответил, лишь сильнее надвинул клетчатую ткань платка на лицо. Впору подумать о респираторе, хотя, толку от этого, одежда так пропитается «запахом свободы», что в маршрутках люди будут брезгливо воротить нос.

Когда троица пересекла невидимую черту – границу Майдана, людей вокруг стало настолько много, что возникло ощущение толчеи, присущей общественному транспорту в час-пик.

– Тримайся ближе, та за торбынамы слидкуй, инакшэ видирвуть чы порежуть, – оказавшись рядом со Степаном, посоветовал Болик.

Левченко прижал сумки плотнее к телу и шагал быстрее. Палатки, навесы, зонты и самодельные павильончики сменяли друг друга, железные бочки, вокруг, которых грелись, разномастно одетые люди, груды поленьев и дров, накиданные кучи тряпья, как на торговых развалах сэкенд-хэнда.

– Стоять, бояться! – зычный окрик заставил вздрогнуть и обернуться.

Обернувшись, Степан увидел, что отставший на пару метров Лелик, пытается вырваться из крепких объятий высокого мужчины одетого в натовский камуфляж с черным беретом на голове. Неожиданно, вокруг вдруг образовалось пустое пространство, которое еще несколько секунд назад было заполнено людьми.

– От курва матка! Тикай звидци, Степан, – Болик, отстранил в сторону Степан и воинственно вскинул бейсбольную биту.

Левченко скинул с плеча сумку и, поставив её на землю, вторая сумка, по прежнему оставалась в руках. Позади долговязого мужика в берете, собралась небольшая группа вооруженных битами и палками парней, упакованных в точно такой же натовский камуфляж. Получалось, что Степану, Лелику и Болику, противостояли семь человек. Из-за того, что у противников лица были закрыты масками, Степан не мог определить их возраст. Долговязому на вид было чуть больше сорока, лицо худое, хищное и злобный взгляд из-под тонких бровей.

– Где ваш сотник? А? Почему его не было на совете? – строго спросил долговязый, не выпуская из захвата рукав Лелика.

– Я откуда знаю? – пожал плечами Лелик. – Найди его и сам спроси!

– Слышь, ты? – долговязый подтянул к себе Лелика и выдохнул ему в лицо: – Я тебе сейчас ногу сломаю и ты уменя на пузе поползешь, ища своего пидора сотника, который фуй забил на совет старшин!

– Видчипысь вид нас. Тильки спробуй нас чыпаты, и цэ будэ вийна миж нашымы сотнями, – Болик сделал маленьких шажок вперед.

– ЧТО?! – надменно усмехнулся долговязый. – Ты мне угрожаешь? Что у вас есть? Три калеки и десяток малолеток? Все, вы мне надоели! – долговязый повернув голову вбок, бросил через плечо: – Бей, их!

Степан прыгнул вперед за мгновение до того, как долговязый повернул голову обратно. Используя импульс своего тела, Левченко метнул вперед сумку, ручки которой, так и держал в правой руке. Плотно набитый вещами десятикилограммовый баул, стенобитным тараном ударил долговязого в корпус…и опрокинул его назад.

Шестеро бойцов, которые были уже готовы ринуться в бой, замерли от неожиданности – их командир, получив удар сумкой, повалился на землю вместе с Леликом, чей рукав, он так и не выпустил из захвата. Заминка продлилась всего мгновение, но его было достаточно, чтобы Степан приблизился к врагу на расстояние удара. Левченко наносил стремительный удары, бил обеими руками, пытаясь достать сразу всех. Несколько секунд и на земле уже лежат двое бойцов, зажимая руками, разбитые в кровь лица…еще секунда и противник дрогнул и отпрянул назад, разрывая расстояние и прикрываясь фанерными щитами.

– Ну, шо, ты щэ хочешь воюваты? – гневно кричал Болик, избивая ногами катавшегося по земле долговязого.

Долговязый попытался встать, но удар Лелика битой, опрокинул его обратно.

– РАЗОШЛИСЬ! – раздался, усиленный громкоговорителем крик. – Разошлись, бляди, а то сейчас всех в асфальт закатаем!

Вдруг, как-то сразу стало многолюдно, Степан окружили несколько парней мощного телосложения, блокируя его действия, а уже через секунду, правая рука Левченко, оказалось вывернута и зафиксирована в болевом захвате. Вновь прибывшие были одеты в стандартный армейский камуфляж украинской армии, а на рукавах у них были желтые повязки «самообороны Майдана».

– Ось, шо знайшов? – произнес один из бойцов, протягивая своему командиру связку ключей, которая была зажата в правом кулаке Степана. – Ты, бач, яка хитра зверюга!

Командир группы быстрого реагирования, призванной гасить конфликты среди бойцов Майдана, зажав подмышкой мегафон, взял в руку, протянутую ему связку ключей, и с интересом рассмотрел её. Связка, как связка – шесть ключей и брелок. Вот только брелок был необычный – немецкий винтовочный патрон, гильзу, которого просверлили и, высыпав весь порох, повесили на кольцо, удерживающее ключи. Пуля, гильза и часть ключей на связке, были густо залиты кровью.

– Сам придумал или кто подсказал? – спросил старший «самообонцев» у Степана.

– Мать природа подсказала, – пробурчал себе под нос Степан. – Эти , первыми начали, мы всего лишь оборонялись.

– Ну, да, вижу, как вы оборонялись – у вас нет ни единой царапины, а у этих , трое легкораненых. При этом у вас даже щитов не было.

– Панас, что за дела?! – размазывая кровавые сопли по лицу, возмутился, поднявшийся с земли долговязый. – Ты же сам в курсе, что на сегодняшнем совете не было их сотника. И совет постановил: найти его и спросить, где он шляется!

– Ну, а пацаны здесь причем? Или ты видишь среди них их сотника? – спросил «самооборонщик», возвращая связку ключей Степану. – Свободны! Если увидите своего сотника, то передайте ему, что его немедленно ждут в штабе. Если сотника не будет, пусть его заместитель придет или кто-нибудь из десятников. Если в течение часа никто из вашей сотни не появиться в штабе, то вас разгонят!