Роман Стейн - Бархатная батарейка

Старик взглянул на говорящего единственным глазом.

– Мои дела , давно уже , касаются только Всевышнего и меня.

Вся левая сторона его лица была обезображена глубоким шрамом , идущим от брови через пустую глазницу до нижней челюсти. Шрам был старый и видимо , там где его нанесли ,было туговато с медицинской помощью: никто не удосужился хотя бы стянуть края раны и теперь , через рваные губы виднелась бледная десна с желтыми зубами. Смотреть на такое – то еще удовольствие и человек с биноклем отвел взгляд.

– Что везете? – продолжил он , стволом автомата ткнув в мешки навьюченные на мула, – Или там Господни подштанники? , – и громко засмеялся , довольный собственной шуткой. Его напарник , не дожидаясь ответа старика , осмотрел по очереди обе торбы , похлопал по ним (не звенит ли) и нагнувшись заглянул под пузо животного.

Старик стоял спиной к ишаку и не мог этого видеть , тем не менее он не поворачиваясь к досматривающему сказал:

– Осмотри ТАМ все хорошенько , да расскажи жене про размер , она будете знать , о чем молить Всевышнего , – сказал он без тени улыбки. Под гогот товарищей , тот смутился и сделал шаг назад.

Бородатый с биноклем махнул рукой , ему не терпелось вернуться в прохладу тени.

– Доброй дороги! – все , за исключением мальчика , пошли под дерево.

– Спокойной службы , – ответил старик и опираясь на посох , двинулся дальше. Ишак , помедлив , послушно последовал за ним.

Пройдя сотню шагов они скрылись за поворотом. Только там старик остановился и с трудом перевел дух. Сердце колотилось. Он поднял руку на уровень глаз : пальцы нервно тряслись. Проклятая старость.

На самом деле , не старость была виной тремора. Если бы люди на посту проявили настойчивость и внимательнее досмотрели поклажу , то у них возникли бы вопросы , на которые старик не смог бы ответить.

– 5 –

– Проходите, генерал ждет Вас , – адъютант указал на дверь кабинета. Пилот толкнул ее и без стука вошел.

– Разрешите?

Хозяин кабинета стоял спиной к вошедшему , склонив голову над широким столом. Не оборачиваясь , он жестом пригласил подойти.

– Твое полетное задание , лейтенант , – генерал ткнул пальцем в карту , расстеленную на столе , – Будет новая вводная.

Пилот внутренне напрягся. Он ожидал чего то подобного. Его вертолет был загружен , экипаж в кабине ждал команды на взлет , когда подъехал дежурный по аэродрому и приказал следовать с ним в штаб. Ничего необычного , но изменения в полетное задание не вносят за пять минут до взлета.

– Слушаю Вас , – пилот вытянулся по стойке «смирно».

Генерал начал говорить , показывая пальцем участки на карте. С каждой фразой лейтенант мрачнел , но молча слушал.

Ему предстояло взять на борт пассажиров. Количество – не известно. И оставить свой экипаж на земле , штурмана и борт механика. Далее , следовало вылететь в квадрат , который укажут несанкционированные пассажиры. Сделают это они уже в воздухе. В указанном квадрате необходимо обнаружить лазерный маяк , луч которого виден только в определенном спектре (очки прилагаются) и десантировать пассажиров в этой точке. После этого , необходимо было отлететь от точки высадки и сбросить груз над территорией контролируемой повстанцами. Сымитировав , якобы вертолет сбился с курса. И сделать это нужно ночью (полеты днем над ИХ территорий категорически запрещены) , и одному. Все время полета необходимо сохранять режим радиомолчания. Ни каких переговоров с диспетчером. Запрещалось даже подача сигнала SOS , в случае нештатной ситуации.

Груз в вертолете предназначался для высокогорной заставы правительственных войск. Боеприпасы , продукты , медикаменты. И все это он должен сбросить врагу. Просто, в качестве отвлекающего маневра.

– Разрешите выполнять , – он не привык обсуждать приказы. Им виднее.

– И последнее, – генерал помолчал , – По возвращению , Вас поместят в медицинский изолятор , дабы ограничить круг вашего общения.

Другими словами , его запирали под замок, чтобы не болтал лишнего , куда и кого доставил.

Генерал произнес последнюю фразу не поднимая на офицера глаз , ожидая шквала возмущения. Но тот промолчал.

– Разрешите выполнять, – повторил лейтенант. Он не барышня , чтобы обижаться на недоверие , а временная изоляция только подчеркивала уровень секретности миссии.

– Удачи , сынок , – не по уставу ответил генерал.

На выходе его догнал адъютант генерала.

– Вам просили передать лично в руки , – он протянул лейтенанту незапечатанный конверт. Пилот вопросительно посмотрел на него , но взял , достав оттуда сложенный вчетверо листок. Развернув – обомлел , опять посмотрел на адъютанта , потом вновь на листок. Расписка. Его долговая расписка. Оттуда , из прошлой мирной жизни.

Проклятый долг! Из-за него он поехал на эту войну. Другой возможности заработать такие деньги – не было. Но откуда они узнали ? Пилот опять посмотрел на адъютанта.

– Вам просили передать , – невозмутимо продолжал тот , – Что в случае успешного завершения миссии можете считать Ваш долг погашенным , – он козырнул и пошел обратно , не дожидаясь ответа. Лейтенант остался стоять , растерянно сжимая в руках листок.

Кто они? Откуда он узнали про долг? Что они еще знают? По спине пробежал холодок : что если они знают КАК он влип в этот долг. Если всплывут детали этой истории его вышвырнут с позором из армии , а из авиации и подавно!

Он резко выдохнул и взял себя в руки. Спокойно! Если они знают про долг , то они знают все остальное. И если сейчас за ним не пришли особисты , то уже и не придут. Значит этим людям нужен результат , а не пресловутая «офицерская честь». Если они готовы отдать ТАКИЕ деньги за его работу , то он сделает ее! Если нужно будет посидеть в изоляторе – он посидит! Если нужно будет молчать – он откусит себе язык , но не скажет ни слова о полете. Потому что , если он не отдаст долг , он может лишиться более значимых частей тела. Так что – плевать!

Пилот сложил расписку и решительным шагом двинулся на аэродром.

– 6 –

Солнце начинало клониться к закату , когда одинокий путник с вьючным мулом , вышел на окраину высокогорного плато. Места здесь были безлюдные. Последняя деревня осталась далеко внизу , а в это время года , сюда не забредают даже пастухи. Плато находилось на краю широкого ущелья , которое рассекало горные кряжи , деля страну на две части: ИХ и НАШУ.

За спиной старика остался перевал . Все , что за перевалом , контролировали правительственные войска.

За ущельем лежал горный массив , куда военные не лезли. Здесь хозяйничали местные. «Банды» , «не законные вооруженные формирования» , «отряды боевиков» , называли их по разному. Суть оставалась простой – они воевали на своей земле , но воевали против законной власти , что ставило их вне закона.