Сергей Зверев - Двойной агент

– Ну, давай за Толмача, за то, чтоб он скорее выздоровел! – сказал генерал, чокаясь с Жуковским.

– Давай. За Толмача! – согласился Борис Львович.

Когда выпили, генерал с усмешкой сказал:

– Вот ведь сучонок, всех переиграл! Заранее, паразит, все просчитал, что здесь будет. Да еще и отмазку прислал – мол, я здесь ни при чем, так получилось. И бабу эту вечно за собой таскает.

Жуковский смотрел на него и видел, как из генерала прямо-таки прет гордость за своего ученика.

– Вот теперь, Петр Семенович, – начал Жуковский, – в свете, так сказать, вновь открывшихся обстоятельств, у нас есть возможность хоть как-то облегчить жизнь Толмачу и частично выполнить приказ начальства.

– Ты о чем?

– Рустам со своими все еще в Анадыре? – Вопрос был риторический. Жуковский знал, что группу никто не отзывал, и поэтому продолжил, не дожидаясь ответа: – Пусть прижмет там журналистов, любыми способами, хоть арестует. Нужно выиграть время, причем немного, информация о наличии у нас антидота не должна просочиться в прессу.

– Да, ты прав, – согласился генерал, – пусть Рустам работает там, а здесь мы сами разберемся. Долго это в секрете не продержишь, не те времена, но ведь нам долго и не нужно.

– Да, сутки-двое вполне хватит, – сказал Борис Львович. – И еще надо бы поделиться информацией с коллегами из Лэнгли, сделать ответный жест доброй воли.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно спросил его генерал.

– Адвоката Кларка, Джордж Мак и как-то дальше. Согласен, информация не бог весть какая, но если прошерстить окружение генерала как следует, то, возможно, что-то и всплывет. Сообщить через МИД, как думаешь?

– Наверное, стоит, – без энтузиазма произнес генерал, вопрос этот был скорее политический, чем оперативный, а к политике Петр Семенович никогда с энтузиазмом не относился. – Но я таких вопросов не решаю. Доложу, конечно, а они уж пускай сами.

– И вот еще что, – сказал Жуковский. – Мне кажется, что эта Хемптон оказалась там неслучайно, хоть Пастор и подтверждает…

– А что это меняет? – спросил у него генерал.

– В этой операции, в общем-то, ничего…

– Это мы обсудим позже. А сейчас, я думаю, Толмачу можно сворачиваться. Как только встанет на ноги, пускай уходит. Материалы все у него, следовательно, сделка не состоится, больше ему там делать нечего.

– А Ли? – спросил Жуковский.

– Ее, конечно, хорошо бы с собой прихватить, но если не сможет, то пускай ликвидирует.

Филиппины. Минданао. Окрестности Котабато

Услышав голос, Алекс замер. Голос ему показался знакомым, но вспомнить, кому он принадлежит, не мог.

– Расслабься, Алекс, повернись, – так же спокойно проговорил стоящий сзади человек.

Алекс медленно повернулся.

– Пинчер?!! – от неожиданности воскликнул Алекс.

Пинчер, как и он, был агентом оперативного директората ЦРУ. Работал обычно на Ближнем Востоке, считался одним из лучших специалистов. Увидеть его здесь Алекс никак не ожидал.

– Не ори так, – улыбнулся Пинчер, – а то друзья мои прибегут. Здесь меня зовут Клиф.

– Что здесь делаешь?

– То же, что и ты – работаю, – ответил Клиф, и, ухмыльнувшись, добавил: – А здорово я тебя вычислил? Я был уверен, что если ты в доме, то выйдешь именно здесь и попытаешься помешать нам.

– Кому это вам?

– Я тебе потом все объясню, сейчас нет времени. Слушай внимательно. Вечером, как стемнеет, приедешь в лагерь Ли, машину не арендуй, тебя разыскивает полиция за убийство Кларка.

– Знаю.

– Ну вот и хорошо, – сказал Клиф и продолжил: – Я к твоему приезду подготовлюсь. Заберешь священника и девчонку. Ли их заберет с собой, как приманку для тебя. А вот с хозяйкой дома хуже, свидетелей они не оставляют. Ты уходи, а я попробую спасти старушку. За Антонио не бойся: Ли, как ни странно, набожна, она его не тронет, девчонку тоже, пока, во всяком случае… Ну все, уходи, до вечера. Да, на вот, держи.

Клиф протянул ему миниатюрную рацию, напоминающую сотовый телефон.

– Меня не вызывай, я сам с тобой свяжусь, – сказал он Алексу и скрылся в зарослях.

Ли была довольна. Контейнер, наконец, нашелся. А Джон сам к ней придет, и она уж его встретит.

– Резвый, давай священника и эту очаровашку в машину! Отвезешь их к нам, – командовала она.

Антонио и Элеонор сидели в гостиной на диване, руки их были скованы наручниками, рты заклеены скотчем. Элеонор зло вращала глазами.

– Вперед, господа! – сказал Резвый, обращаясь к ним. – Пожалуйте в машину!

Он слегка подтолкнул Элеонор к выходу, та резко отстранилась от прикосновения.

– Что ты дергаешься, сука белобрысая?! Вперед! – воскликнул Резвый и уже с силой толкнул женщину, та полетела к дверям и упала бы, если б ее не подхватил входящий в комнату Клиф.

– Вы что тут такими телками разбрасываетесь? – спросил он, кладя руки на грудь Элеонор. – Ли, отдай ее мне.

– Перебьешься! Рожей не вышел. Все, не лапай ее!

– Как скажешь, – отпустил Клиф женщину.

– Ли, что с той старухой делать? – подошел к командирше один из боевиков.

Клиф, стоящий рядом, во все глаза наблюдал за реакцией Ли.

Она, немного подумав, посмотрела на дверь в подвал и провела большим пальцем правой руки себе по горлу.

– А почему опять я?! – возмутился боевик.

– А кто, я, что ли?! – заорала на него Ли. – Давай быстро и без шума. Понял?

– Слушай, Ли, а давай я, – предложил свою кандидатуру Клиф.

Ли оценивающе посмотрела на него и коротко бросила:

– Давай! Только быстро и тихо.

Клиф пошел в подвал.

– Собирайтесь быстро! Уходим! – крикнула Ли своим и, подхватив вожделенный контейнер, направилась к выходу.

«Все, теперь я его из рук не выпущу!»

Выходя на веранду, Ли услышала донесшийся из подвала визг, потом визг резко оборвался. Клиф сделал свое дело.

Бандиты расселись по машинам. Ли сама села за руль, положив контейнер рядом, на переднее сиденье. Она подождала, пока из дома выйдет Клиф. Наконец он появился, рубашка в пятнах крови.

– Ты что, горло ей перерезал? – спросила она его.

– Нет, в сердце, но просто нож неаккуратно вынул, – объяснил он.

Алекс видел все это из кустов. Он видел, как машины одна за другой покинули поселок. По его расчетам, в доме никого не осталось.

«Что же с Джуди?»

Он осторожно выбрался из кустов и потихоньку вошел в дом. Тихо. Мебель перевернута, на полу битая посуда. Да, гости здесь побывали бесцеремонные. Он осмотрел по очереди все комнаты, дом был пуст. Спустился в подвал: на полу рядом с диваном лежала Джуди, глаза ее были открыты, она плакала, светлая блузка на груди – в крови.

– Что с вами? – спросил он ее, поднимая ей голову.

– Ничего… Все уже в порядке… Спасибо, я сама, – ответила она и, опершись на его руку, поднялась. Он усадил ее на диван.