Сергей Зверев - Русская рулетка

Однако бандит мог взять с собой заложников в машину. И тогда хитроумные манипуляции дяди Васи потеряли бы всякий смысл. Такого мнения упорно придерживался командир ОМОНа майор Кулак.

Взвесив различные варианты, полковник Сапронов пришел к выводу, что предложение майора следует принять.

– Будем брать у подъезда, – решил он, надеясь поскорее закончить эту затянувшуюся бодягу.

Судьба двух заложников, о которых было известно, что это мать и дочь Коноваловы, проживавшие на первом этаже, отошла на второй план. Да и волновала она Сапронова куда меньше, чем успешный исход операции по задержанию преступника.

«Волгу» подали к подъезду, за рулем сидел механик дядя Вася. Деньги в прозрачном полиэтиленовом пакете лежали на заднем сиденье, водку поставили в багажник. В некотором отдалении от дома сгрудились с полдюжины милицейских автомобилей: «уазики», «Жигули», а также «Волги» начальства. Омоновцы, готовые к штурму, заняли исходные позиции, прячась в дверях двух соседних подъездов и за кустами сирени.

Несмотря на ранний час, появились и неизбежные зеваки. Стоя за спинами милиционеров, они вытягивали шеи, стараясь разглядеть, что будет происходить возле подъезда. Особое внимание привлекал темный силуэт человека, распластавшегося на козырьке над подъездом. В плане захвата бандита, разработанном Кулаком, этому бойцу отводилась главная роль.

Рассветную тишину разорвал усиленный милицейским мегафоном голос:

– Машина подана! Можешь выходить!

Прошло несколько минут томительного, напряженного ожидания. Наконец в дверном проеме подъезда показалась женщина в зеленом китайском пуховике. Сделав два шага, она остановилась под козырьком. Следом за ней вышла девочка в потертом пальто и вязаной шапочке. И остановилась рядом с матерью.

Бандит прятался в дверном проеме. Оттуда он прокричал:

– У меня граната с вырванным кольцом! Если кто дернется – всех взорву на хрен!

– Тихо, тихо, парень! – уверенным, ровным тоном сказал в мегафон майор Кулак, стоявший метрах в сорока от подъезда. – Мы выполнили все твои условия. Можешь идти к машине.

Повинуясь окрику бандита, заложницы чуть расступились.

– Кто в тачке?! – закричал Клим.

– Наш водитель.

– Мне на х… не нужен никакой водила! Пусть свалит. Только пусть сначала покажет бабки!

Дядя Вася, обернувшись, взял с заднего сиденья полиэтиленовый пакет с деньгами и продемонстрировал их преступнику, а потом неторопливо вышел из машины.

– И багажник, багажник открой! – истошно завопил Клим. – Может, у вас там менты сидят…

Выполнив и эту команду, дядя Вася быстрым шагом отошел от автомобиля, включенный мотор которого негромко урчал.

– Все в порядке, не беспокойся, – сказал в мегафон майор Кулак.

Клим чего-то выжидал, не решаясь выйти из подъезда. Вместо этого он еще раз закричал:

– У меня «калашников» и «лимонка»! Если будут гнилые подколы – всем п…ц!

– Выходи, не бойся, – успокаивающе произнес командир ОМОНа. – Нам крови не надо.

Клим наконец решился. Сделав два шага вперед, он упер ствол автомата в спину девочке, еще выше подняв над головой руку с зажатой гранатой.

– Я выхожу.

Темный силуэт на козырьке подъезда зашевелился, сжался, готовясь к прыжку. Стоило бандиту сделать еще шаг, как сверху на него всей тяжестью обрушился плечистый омоновец.

– Бабы, бегите! – закричал в мегафон майор Кулак.

Это было сигналом к началу захвата.

Омоновцы, находившиеся в засадах, рванулись к подъезду. Заложницы бросились бежать в разные стороны. Климу на голову обрушилось что-то тяжелое, и он рухнул на выщербленные бетонные плиты возле подъезда, выронив автомат, который отлетел в сторону. Но гранату по-прежнему сжимал в руке.

Омоновец навалился на бандита, пытаясь дотянуться до «лимонки». Он сжал запястье Клима, намереваясь перехватить гранату с вырванным кольцом.

Бандит, уже полуоглушенный, разжал ладонь, и смертельно опасный предмет покатился по бетонной плите.

Последнее, что слышал в своей короткой жизни отсидевший срок за хулиганство и недавно вышедший на свободу Николай Климов, был прозвучавший над его ухом сдавленный выкрик:

– О, еб… ть!..

Оседлавший его омоновец, не сумев дотянуться до выкатившейся гранаты, со скоростью зайца, преследуемого борзой, отпрыгнул в сторону.

– Ложись! – еще успел прокричать он прежде, чем граната разлетелась на десятки осколков.

Находившиеся уже в нескольких метрах, бойцы ОМОНа рухнули на холодный, сырой асфальт одновременно с резким звуком разрыва. Звеня, посыпались вниз оконные стекла, выбитые осколки и обломки выщербленного бетона, с грохотом полопались шины горотделовского «волгаря». Разлетавшиеся со шрапнельным визгом куски металла и камни сбивали ветки деревьев и кустарников, свистели над головами всех, кто успел упасть.

Спустя несколько мгновений все затихло. Люди, отряхиваясь, поднимались с земли и асфальта. Но несколько человек остались лежать неподвижно: получил тяжелое ранение в голову боец ОМОНа, по несчастью в момент разрыва оказавшийся в метре от гранаты, осколок ударил в плечо девочке-заложнице.

Климу раскроило череп от виска до макушки и до локтя оторвало руку. Ее нашли потом милиционеры, осматривающие место происшествия. На ней не хватало двух пальцев, но это уже мало кого заботило.

Все-таки никто, кроме бандита, не погиб, и полковник Сапронов с полным основанием мог записать себе в актив успешные действия по обезвреживанию вооруженного террориста.

Детали происшедшего должно было прояснить следствие.

Похороны бывшего председателя горисполкома Михайлишина прошли торопливо и скомканно. Гости из соседних районов и из Москвы все-таки приехали, но, узнав о ночном происшествии в Запрудном, предпочли ограничиться лишь присутствием на короткой церемонии прощания в городском Дворце культуры профсоюзов.

Не было торжественной процессии на городское кладбище, не было траурного митинга над могилой. Гости лишь понаблюдали за тем, как дорогой гроб выносят из зала, где проходило прощание, грузят в черный катафалк «Кадиллак» и в сопровождении усиленных милицейских нарядов отправляют в последний путь.

На следующий вечер, как и было запланировано заранее, состоялась церемония открытия казино «Золотой дукат». Главным виновником торжества и центром всеобщего внимания был высокий, крепко сложенный мужчина с безупречным овалом лица, неизменной короткой стрижкой светлых волос и выразительными, чуточку усталыми глазами.

Тем, кто знал его давно, было непривычно видеть крепкую жилистую фигуру упакованной в черный фрак без единой морщинки и ослепительно белую рубашку с накрахмаленным стоячим воротничком. Дополнением к ансамблю служила яркая цветная бабочка.