Сергей Зверев - Два капитана

Моложавый подполковник, предлагавший «отслеживать ситуацию», словно бы прочел мысли своего начальника.

– А ведь капитан Василевский тогда спасся не один, – задумчиво, тихо проговорил подполковник. – Двое спаслись из всего отряда. Был еще человек, которому повезло. Александр Селиванов. Они с Василевским не то, что друзья, но… Боевые товарищи. Тут что интересно: когда-то, лет шесть тому назад, Селиванов служил под моим командованием. Недолго, около полугода. Так что я Александра чуточку знаю. И очень высоко его ценю. А совсем недавно я его встретил в Академии генштаба. И что же? Такой рубака, сорвиголова, а на кабинетной работе штаны протирает. Лекции читает! Ведь храбрец отчаянный, настоящий орел… Я вот думаю: нельзя ли как-нибудь использовать его знакомство с Василевским, их приятельские отношения? Может быть…

– Стоп! – прищурившись, прервал его генерал-майор. – Это какой Селиванов? Который в Академии генштаба лекции по выживанию в экстремальных условиях читает? Среднего роста, крепыш такой, волосы темные, а на висках сединка прорезается? И глаза характерные, серо-зеленые, дерзкие такие? Хм-м-м… Забавно! Я с ним позавчера случайно познакомился.

Барецкий замолчал, припоминая, как на крыльце Академии генштаба беседовал с понравившимся ему молодым лектором.

– Орел, говоришь? – задумчиво произнес Павел Николаевич, обращаясь скорее к самому себе. – Ну что же, посмотрим, какой он орел!..

«Лектор из него, дейсвительно, хороший, – продолжал Барецкий про себя. – И сразу видно, много где парень побывал, и много чего хлебнул. Но! Надо посмотреть, каков он в деле. Полигон? Отчего же нет… Вот на полигоне и поглядим. На орла… Может получиться интересная комбинация!»

И в голове генерал-майора Барецкого постепенно начала складываться схема операции: как использовать одного спецназовца против другого. Александра Селиванова против Андрея Василевского.

Цель операции? Самая простая: найти и…

Да, уничтожить. Нет человека – нет проблемы. Так еще учил Иосиф Первый, он же – последний.

Джулиана Хаттерфорд сидела в удобном кресле, ножки которого утопали в пестром ковре, покрывавшем весь пол небольшой пещеры или, если угодно, большого грота. Потолок пещеры искрился в ярком свете люминесцентных ламп вкраплениями кристаллического кварца, стены были задрапированы плотной, похожей на бархат тканью ярко-карминного цвета. Вдоль стен расставлены низкие диванчики – оттоманки. Все это создавало ощущение некой нереальности, варварской роскоши, совершенно неуместной здесь, в сердце новоафонского карстового комплекса. Точно в сказку из «Тысячи и одной ночи» она попала, в пещеру Аладдина, или к графу Монте-Кристо в гости!

«Ну, относительно "в гости", это как сказать, – подумала Джулиана. – Гостей принято приглашать несколько иными способами и насильно не удерживать. Но вот голодом меня здесь морить не собираются, это уж совершенно точно. А вкусно-то как!»

Перед ней на низеньком полированном столике стояло большое блюдо с кусками зажаренной на вертеле молодой баранины. Куски мяса, источающие восхитительный аромат, были обильно посыпаны мелко рубленой зеленью: кориандром, базиликом, черемшой и нежной весенней крапивой. Гарниром к жареной баранине служила ахьачапа – вареные каштаны, сдобренные острой аджикой и грецкими орехами. Рядом, в глубокой керамической миске, зеленел своеобразный абхазский салат из стручков недозрелой фасоли, листьев кольраби и свекольной ботвы, заправленный ахарцвы – сквашенным буйволиным молоком. В бело-зеленой массе салата сверкали, точно искорки, красные ягодки барбариса, отсвечивали насыщенной желтизной половинки плодов алычи.

А ведь еще были на столе копченые цыплята в ореховом соусе и жареная форель с черноморскими мидиями, которые любым устрицам сто очков вперед дадут.

Словом, настоящий праздник для гурмана и ценителя кавказской кухни! В двух высоких бокалах переливалось ало-розовым цветом молодое домашнее вино. Да, в ресторанах Лондона такого не попробуешь!

Джулиана с явным удовольствием сделала большой глоток вина, поднесла ко рту чурек из кукурузной муки, покрытый толстым слоем пастообразного козьего сыра. Некоторое время она молчала, наслаждаясь изумительным вкусом, а затем подняла глаза на сидящего напротив мужчину и сказала по-русски, правильно и бегло, разве что немного путаясь в ударениях:

– Ваше угощение, Эндрю, свыше всяческих похвал! Я весьма признательна вам, люблю хорошо поесть. И, как видите, даже в столь сложной для себя ситуации не теряю аппетита. А ситуация, согласитесь, очень непростая. Замечу, кстати, что она обязательно станет сложной и для вас. Мои соотечественники резко отрицательно относятся к непонятным исчезновениям подданных британской короны. Это значит, что из ситуации, которую вы же сами и создали, вам будет весьма нелегко выйти. Так, может быть, имеет смысл прояснить ее?

Голос англичанки звучал ровно и совершенно спокойно.

Да, наследница старинного рода Хаттерфордов отличалась завидным самообладанием! Ведь в первый раз она увидела лицо человека, сидящего напротив, в более чем драматической обстановке. В луче своего фонаря, среди треска автоматных выстрелов и пороховой гари. Каждая подробность их первой встречи намертво отпечаталась в памяти англичанки.

И она по-прежнему ничего не знала о нем. Разве только, что он, по его собственным словам, русский. Это было похоже на правду. И что зовут его Андрей Василевский.

Внешне этот мужчина в пятнистом камуфляжном комбинезоне скорее нравился молодой англичанке, чем нет.

Загорелое лицо отличной лепки, с высоким лбом, от правой брови к уху идет небольшой шрам. Над полной верхней губой – аккуратная щеточка пшеничных усов. И волосы тоже светлые, выгоревшие на солнце до соломенной желтизны, очень коротко стриженные. Виски покрыты сеткой голубых жилок, кожа, казалось, прилегала на голове прямо к сухим костям черепа. Из-под густых белесоватых бровей внимательно смотрели глубоко посаженые глаза цвета пасмурного неба.

У него была странно обаятельная наружность, хотя, присмотревшись к нему поближе, Джулиана обнаружила вокруг его серых глаз суровые морщинки. Да, если такой человек разозлится…

Он улыбнулся. Зубы у него были как у молодого пса, белые и острые.

По крайней мере, пока все в нем дышало невозмутимостью и спокойствием. А главное, чувствовалась вокруг Андрея Василевского характерная, хотя и трудно определяемая словами аура тайны, властности и некоего неуловимого превосходства, которая всегда окутывает людей необыкновенных. Недаром Джулиана сразу признала в нем командира. Вот понять бы еще ей, командира… чего?