Сергей Зверев - Один в море воин

Полундра старательно скривился, сделав вид, что ужасно разочарован, но продолжать тему не стал. Переигрывать тоже не стоило. Хасуф ибн Осман немного подождал, а потом, убедившись, что больше русский ничего сказать не хочет, вышел из номера.

Одевшись, Полундра преспокойно вышел в коридор. Все участники недавней сцены в номере были там, но его словно бы никто и не заметил. Видимо, шейх уже успел отдать соответствующие распоряжения. Только Франческа порывисто шагнула к нему с умоляющим выражением на лице. Полундра гордо отвернулся. Ничего общего с этой женщиной он больше иметь не хотел. Даже смотреть на нее ему было неприятно. Сама мысль о том, что такая молодая, красивая женщина способна на подлое предательство, была для Полундры, человека честного и прямого, совершенно отвратительна.

– Я ни в чем не виновата, – услышал он отчаянный шепот Франчески. – Меня тоже подставили!

Разумеется, Полундра ничего не ответил. И даже не подал виду, что слышал слова итальянки. Теперь он не мог верить ни одному ее слову. Ясное же дело – провокаторша прикидывается невинной жертвой. Впрочем, ему теперь не до морального облика этой дряни. Нужно спешить к своим, скорее рассказать обо всех неприятностях. Он, конечно, во многом виноват сам, но не последний же он человек в военном флоте! Искупит чем сможет свою вину! Если надо – так и кровью.

Часто в жизни бывает, что форма не соответствует содержанию. И бывает так в самых разных областях и с людьми, и с животными, и с неодушевленными предметами. Бывают, как известно, президенты с такими рожами, что в приличный дурдом возьмут не сразу (за примером далеко ходить не нужно – у американцев, скажем, половина президентов именно такие), бывают люмпены с повадками и внешностью английских лордов. Бывают ящерицы с жуткой внешностью миниатюрного динозавра, но при этом травоядные и совершенно безопасные, а есть бурый медведь – на вид забавный увалень, а на самом деле весьма опасная зверюга. В общем, несть числа случаям, когда истинная суть и ее внешность находятся в разительном диссонансе.

Именно в таком диссонансе находился внешний вид обшарпанного офиса, в котором не меняли обстановку минимум лет тридцать, с серьезнейшими людьми, в этом помещении находившимися. Располагался этот офис на окраине Адена, в старом здании, построенном еще в начале века. Официально считалось, что принадлежит эта контора американской фирме «Даймон», занимающейся торговлей продуктами. А на деле под прикрытием этой фирмы офис снимало ЦРУ. Впрочем, может быть, здесь и не стоит говорить «под видом». Ведь фирма исправно работала и даже приносила кое-какой доход. Практичные янки рассудили, что уж если необходимо прикрытие, то не на него деньги тратить нужно, а, наоборот, от него хоть сколько-нибудь получать. Что ж, именно в этом, пожалуй, американцы весь мир и обскакали – в своей знаменитой деловой хватке и практичности. Советским спецслужбам, кстати сказать, этой черты не хватало. Деньги КГБ и ГРУ тянули из государства в ужасающих количествах и ни экономить, ни зарабатывать сами даже и не думали. А у американцев пару лет назад произошел случай, получивший в определенных узких кругах широкую огласку. Один из агентов внешней разведки сумел подкупить какого-то английского ученого и заполучить одну техническую новинку, весьма полезную для организации мер безопасности на военных объектах. Если точнее – идею усовершенствования емкостного датчика и опытный модифицированный образец. Агент уже готовился к наградам и повышениям, но вскоре выяснилось, что радовался он рано. Вместо поощрения он получил от начальства неслабый фитиль. Причина была проста – уплаченную цену сочли слишком большой. А когда спустя некоторое время выяснилось, что британцы выставили свое изобретение на продажу по цене, составляющей меньше тридцати процентов от той, которую нечистому на руку ученому заплатил агент, его и вовсе из родной конторы вышибли с треском.

Так что фирма «Даймон» была не такой уж и липовой. Но сейчас находившиеся в офисе люди обсуждали проблемы, никак не связанные с торговлей продуктами.

Бернард Гастингс сидел за столом, удобно развалившись в кресле и закинув руки за голову. Эту расслабленную позу он принял уже с полчаса назад и располагаться более пристойно явно не собирался. В конце концов, начальства его здесь не было, он сейчас и сам начальство. Во всяком случае, Саймон Вудмен обязан ему подчиняться. Вудмен, кадровый разведчик ВМС США, сидел на стуле напротив Гастингса. На его лице отчетливо читалось неодобрение – как и всякий военный, он уважал дисциплину и полагал, что позы ковбоев из вестерна неуместны при деловом разговоре серьезных людей. Однако, поскольку мнения по этому поводу у него никто не спрашивал, Вудмен помалкивал. Сейчас он находился в подчиненном положении – его непосредственный командир совершенно ясно приказал ему на время проводимой операции подчиняться Гастингсу.

– В общем, это все, – сказал Вудмен. – Как видите, все ваши распоряжения выполнены.

– Да, со своей частью работы вы справились неплохо, – кивнул церэушник.

– В таком случае…

– Нет, подождите. С минуты на минуту я жду звонка. Как раз по поводу этого дела.

Как раз в этот момент стоявший на столе телефон, тоже старый, как и вся обстановка офиса, издал пронзительную трель.

Гастингс взял трубку, довольно долго молча слушал. Потом проговорил:

– Отлично. Лучшего и ожидать было нельзя. Благодарю.

– Ну, что там? – спросил Вудмен, когда церэушник положил трубку на место.

– Начальный этап нашей операции прошел нормально.

– Он согласился?

– Естественно. А ты думал, что он может гордо отказаться? Не смеши. Люди везде и всегда одинаковы. Когда что-то угрожает их шкуре, они забывают обо всем остальном.

– Интересно, – не удержался от легкой шпильки Вудмен, – ты про себя тоже так сказать можешь?

– Разумеется, – похоже, Гастингс удивился. – А ты нет?

Флотский разведчик не ответил. У него, в отличие от церэушника, еще сохранились вполне определенные представления о том, что допустимо для настоящего офицера, а что нет. Разумеется, Вудмен был реалистом, такая работа, как у него, кого угодно быстро жизни научит. Но и полным дерьмом всех без исключения людей он все же не считал. А озвученная Гастингсом философия подходила исключительно для полного дерьма. Впрочем, высказывать эти свои мысли вслух Вудмен, разумеется, не стал. Не было у него привычки лбом стену таранить. Вместо того чтобы продолжать эту щекотливую тему, разведчик перевел разговор в деловое русло.

– Есть риск, что он все-таки напишет рапорт по начальству, – задумчиво сказал он. – Это надо учитывать.