Андрей Шульга - Испанец

– Точно, забыл, херле у меня денег нет, я ими не пользуюсь, так слышал. Вон у Испанца есть он говарил, но я не видел. Ты мне по делу говори, а не карточки под нос суй.

Валера покачал головой, подумал: – Тяжелый парень на голову. Может и к лучшему в этом деле, меньше знает, меньше вопросов.

– Эта карточка и есть твоя работа?

Бульдог вопросительно посмотрел на своего нового босса, тот продолжил.

– Тебе с твоими парнями придётся поколесить по всему Татарстану. Работать придётся там, где есть банкоматы, предварительно я буду говорить тебе код карты и сумму, которую ты или твои дружки должны будете снять с этой карты. Снимаете деньги и быстро валите из этого места, где произошла операция. С каждой снятой суммы будете иметь двадцать процентов. Сотовый телефон у тебя есть?

– Да.

– Продиктуй номер.

Бульдог продиктовал ему свой номер телефона, Валера набрал его на своём аппарате, сделал дозвон.

– Это мой номер, запиши, по нему будем общаться и с него будешь получать информацию от меня. Приносишь мне снятые деньги лично сам. Твои дружки не должны знать обо мне. В нашем городе не работайте, в других можно, в основном выбирайте многолюдные места, типа торговых комплексов, и где нет лишних свидетелей. При снятии денег рожи как-нибудь маскируйте, на банкоматах есть камеры, срисуют мусора, потом не отмажетесь. Ну что, пойдёт такая работа?

– Да конечно, но на чем мы ездить будем по городам? У меня машины нет.

Валера опять закурил.

– Хоть, на автобусах рейсовых, мне по барабану, разбогатеешь купишь машину. Да, и ещё чуть не забыл, не вздумайте меня кинуть, тема эта серьёзных людей из Москвы, если что, всех похоронят, понял? Да и ещё. – Слон вытащил из кошелька пятитысячную купюру. – Это вам на автобус, аванс, потом отдашь.

Бульдог понимающе молча кивнул головой.

Настойчивый гимн России разбудил Куницина, звонил его сотовый, он нехотя приоткрыл глаза, рядом на прикроватной тумбочке лежала трубка, возле недопитой бутылки коньяка. Он бросил взгляд на кровать справа, ласковая Зульфия уже испарилась, видимо ей пора на работу. Куницин поднёс к уху телефон, уже зная по высветившемуся номеру на экране, кто звонит, хриплым похмельным голосом проговорил:

– Доброе утро товарищ полковник!

Ровный бодрый голос его непосредственного начальника – полковника Хрусталёва, сразу прогнал остатки сна.

– Что с голосом Куницин? Опять водку жрёшь?

Куницин кашлянул.

– Никак нет товарищ полковник, спал.

– Ты, мне Куницин смотри там, не дури я тебя знаю. – Он хотел что – то добавить, но Куницин опередил его.

– Что – то случилось, Владимир Константинович?

Недовольный тем, что его прервали в прочитке урока по этике для подчинённых, Хрусталёв сказал:

– Да, случилось.

– Слушаю товарищ подполковник?

– Там к тебе вылетел утренним рейсом представитель Интерпола из Швейцарского отдела по фамилии Клоц.

Куницин усмехнулся.

– Что там у них все по фамилиям заканчиваются на букву Ц: Шварц, Клоц.

Хрусталёв нервничал, Куницин его понимал, такое ЧП международного масштаба.

– Мне какая разница как у них фамилии заканчиваются, главное помогите там ей, она труп хочет забрать и личные вещи Шварца. Ну и так покумекайте с ней, как этого Испанца поймать, может информацию сольёт. Наверное поняли, что работать надо вместе.

Куницин тяжело выдохнул.

– Не прошло и двух лет как они смогли это понять.

– Ладно, сам знаешь что делать. И, это, похмелись, хватит водку жрать.

– Так Новый Год, Владимир Константинович.

– Эдечка, у чекиста всегда должна быть чистая голова.

– Я это помню: холодное сердце и так далее.

– Всё, ты меня понял, вечером жду доклад.

Хрусталёв отключился. Куницин встал с кровати, увидел на полу свои трусы, одел их, и в этот момент в дверь номера настойчиво постучали. Куницин вышел из комнаты, бесшумно пересёк зал и также бесшумно открыл входную дверь, немного растерялся, увидев перед собой симпатичную девушку в черной норковой шубе, на которую спадали ровные белокурые волосы. Он оценил сразу её фигурку и рост, и конечно пошутил бы на эту тему, если бы не увидел за её спиной капитана Воеводина, и к тому-же, она с лёгким акцентом представилась:

– Джесика Клоц, Интерпол.

Всё-же Куницин улыбнулся.

– Быстро же вы добрались, Джесика, чтож прошу в мою берлогу, правда у меня здесь беспорядок, сразу прошу извинить меня, Новый Год, сами понимаете, немного погуляли вчера.

Они все прошли в зал. Садясь в кресло, Джесика понимающе проговорила:

– Я хорошо знаю ваши обычаи, как вы там говорите: пить так пить, спать так с королевой.

Куницин развёл руки в стороны.

– Как-то так. Что вас привело в этот городишко спрашивать не буду, можно прямо к делу.

Джесика улыбнулась.

– Может вы хотя бы оденетесь майор? Я достаточно изучила ваше, хорошо сложенное тело.

– О, вы мне сделали комплимент! И всё-же с чего начнём.

Джесика расстегнула пальто:

– Для начала я хочу осмотреть номер моего коллеги Шварца.

Куницин деловито сложил руки на своей волосатой груди.

– Вы знаете процедуру?

– Да, вы изучите и просмотрите все документы, которые мы найдём в его номере и я отвечу на все ваши вопросы. Потом мне нужно будет переправить тело в Швейцарию.

– С этим проблем у вас не будет, думаю через пару дней мы его отдадим. – Он повернулся к Павлу: – Павел Сергеевич, потрудитесь позвонить в кафе, закажите завтрак на троих. – Затем взглянул на Джесику. – Для начала мы позавтракаем, вы составите нам компанию?

Она посмотрела на него с прищуром.

– Я составлю вам компанию.

Она изменилась в лице когда Куницин повернулся спиной и направился в спальную комнату, чтобы переодеться. Она насчитала на его спине шесть шрамов от пулевых ранений, два были совсем свежие, сроком до года.

К семи часам вечера в ресторан Арба начали подходить гости, здесь сегодня отмечали день рождение начальника охраны криминального авторитета города Пузыря – Аллигатора, ему исполнялось сорок восемь лет. Конечно девяностые и с ними многие авторитеты как Пузырь, канули в лету, и тот кто остался живой в девяностых стали простыми коммерсантами с большой буквы, но в городе все кому следовало знали и помнили, кто такой Пузырь на самом деле. И то что он прикрывался сейчас бизнесом, это только ширма, а может очередная криминальная фишка, как малиновый пиджак в девяностых. Пузырь оставался зависливым, жадным и кровожадным. Хоть вел себя скромно, и не блистал в открытую на публике, как в девяностые. Наступило другое время, другая жизнь, теперь делалось всё тихо, из подтишка. Его не любили, но по – прежнему боялись, поэтому на день рождение его любимца и начальника безопасности все приглашенные прибывали вовремя, будто на день рождение самого Пузыря не приехать, значит высказать неуважение ему самому.