Фридрих Незнанский - Опоздать на казнь

Лена шла по коридорам аэропорта, так же как и Андрей Башкатов мучительно пытаясь выдумать повод заговорить. Лена шла впереди — чеченка следовала за ней. Внезапно Лена остановилась и обернулась. «Сестра» направила на нее пистолет и тоже остановилась.

— Скажите, а вам не страшно? — спросила у нее Лена. Конечно, ничего более идиотского для первого вопроса придумать невозможно, но Лене сейчас было не до остроумных сложносочиненных фраз.

Чеченка молчала, не опуская оружия, смотрела на Лену тяжело, сквозь прорези черного покрывала.

— Вы же понимаете, чем это может закончиться? Это же не первая подобная акция! Погибнете и вы и мы. Условия, которые вы собираетесь выставить, они невыполнимы.

Чеченка ткнула Лену в грудь пистолетом и жестом показала, чтобы она следовала дальше. «Она немая», — догадалась Бирюкова.

Они снова шли коридорами, впереди был поворот. Лена ускорила шаги, завернула туда и, молниеносно обернувшись, поставила чеченке подножку, та упала, выронив оружие. Лена схватила ее за горло и, нажав известные ей точки, вырубила. Оглянувшись, она увидела небольшую дверь в подсобное помещение аэропорта. Лена открыла дверцу и затащила туда обмякшую «сестру». Это была комнатка уборщицы, тут хранились ведра, тряпки и швабры. Лена достала свой мобильный телефон и набрала номер Меркулова.

— Константин Дмитриевич! Это Бирюкова.

— Лена, ты где? Уже в Москве?

— Нет, слушайте, мне трудно говорить, мало времени. Мы с Гордеевым в Пулково, аэропорт захватили террористы. Чеченцы, да, как «Норд-ост», народу порядка трехсот человек. Всех держат в среднем зале. Я обезвредила одну из «сестер».

— Лена! Не смей! — голос Меркулова срывался. — Не смей ничего предпринимать и Юрию передай. Сидите там тихо. Стройте из себя добропорядочных граждан. Не смей!

— Константин Дмитриевич, сообщите питерским службам то, что я вам сообщила. Я отключаюсь.

Лена действительно отключила свой мобильный, мало ли, кто-нибудь перезвонит, да тот же Меркулов, и выдаст себя Лена этим нечаянным звонком с головой. А у нее были иные планы.

Лена быстро раздела чеченку, нацепила на себя ее тряпки и покрывала, перевязалась «поясом шахида», сделала из половой тряпки кляп и затолкала его чеченке в рот. Выбрала несколько тряпок по принципу их прочности и связала «сестре» руки и ноги. Закидала ее оставшейся ветошью, чтобы не заметил никто, заглянувший сюда случайно. Осторожно выскользнула из подсобки, плотно заложив между дверью и косяком сложенную газету. Если кто будет проверять помещения небрежно, то решит, что эта маленькая комнатка просто заперта. И нет там ничего интересного.

…Гордеев уже начинал беспокоиться о Лене. Она задерживалась. Хотя, может быть, это и к лучшему, может быть, эта задержка обозначает то, что Лене удалось бежать, следуя его совету. Однако в таком случае чеченка, сопровождавшая Бирюкову, давно бы уже подняла шум. А может быть, Лена ликвидировала террористку?

Группа людей, двигавшихся через зал в сторону летного поля, привлекла внимание Юрия. Среди чеченцев в камуфляже выделялся человек явно славянской внешности и в цивильном костюме. Его лицо смутно показалось знакомо Гордееву.

Так кажутся знакомыми телевизионные дикторы или звезды ток-шоу, которых видишь случайно в толпе. они выглядят совсем иначе, чем на телеэкранах и фотографиях — мельче, бледнее, проще, но все же ты ощущаешь что-то неуловимо знакомое.

«Батюшки! Да это же профессор Дублинский!» — ахнул про себя Гордеев.

Да, это был профессор Петербургского университета Сергей Владимирович Дублинский, тот самый человек, которого адвокат Юрий Гордеев должен был разыскать, будучи связанным договором с его супругой — Оксаной Витальевной.

«Черт подери! Самое главное, конечно, заключается в том, что Дублинский все еще жив», — пытался собраться Гордеев.

Дублинский вел себя спокойно, за руки его никто не держал, автоматом в спину не подталкивал. Казалось, что он заодно с бандитами.

«Этого быть не может! — решил Гордеев. — Тут что-то не так. Но то, что он в компании с чеченцами, говорит о многом. Они заставили его сделать бомбу!»

…Гучериев подошел к регистрационной стойке, возле которой сидел Гордеев, и стал держать речь:

— Говорил бы я со своими людьми, я бы сказал, обращаясь: «Братья и сестры!» Но вы мне никто! Я могу убить вас немедленно — у меня есть оружие для этого. Это не автоматы, которые убивают вас по одному, это гораздо сильнее… Но я не буду этого делать! Вы мои заложники — я буду вами дорожить! Если ваша власть не наделает глупостей, вы будете жить. Но если наши требования не будут выполнены — священный огонь джихада сотрет этот аэропорт с лица земли, а вместе с ним и нас всех.

К Гордееву подошла одна из «сестер», ткнула в него пистолетом. Юрий оторопел. Однако чеченка поправила покрывало, прячущее ее лицо, и Гордееев увидел, что под ним прячется… Лена.

Она поманила его рукой, он встал и пошел за ней.

Гучериев между тем продолжал:

— Если не будут выполнены наши требования, власти увидят, на что мы способны. Смерть, быстрая смерть сейчас и медленная — на протяжении нескольких поколений, — вот что они получат. Страшное оружие, которое есть у нас и которое мы приведем в действие, приведет в ужас Россию. И не только Россию, но и все страны.

Он поманил одного из чеченцев, который стоял рядом с Дублинским, держа в руках небольшой чемодан.

— Вот, — сказал Гучериев, указывая на чемодан, — здесь содержится смерть для вашего города. Сейчас мы потребуем пригласить сюда съемочные группы российского и иностранного телевидения, чтобы профессор, который разделяет наши идеи и создал это смертоносное оружие, подтвердил, что это не просто слова. Мы взорвем бомбу и вознесемся на небеса… Аллах акбар!

Чеченцы трижды повторили за своим вождем эту формулу, потрясая над головами автоматами. Люди в зале оцепенели от страха. Где-то заплакал ребенок, где-то завизжала женщина…

Лена выводила Гордеева из зала под дулом пистолета. На них никто не смотрел — все, затаив дыхание, слушали Гучериева. Юрий осторожно оглядывался, ему казалось, что на них никто не обращает внимания. Но он ошибался.

Андрей Башкатов случайно заметил, как высокий светловолосый мужчина, который только что так бесстрашно говорил с чеченцем, теперь перемолвился парой слов с одной из женщин в черной одежде. О чем они могли говорить?.. Андрей вдруг до боли под ребрами позавидовал этому бесстрашному блондину — вот ему удалось выделиться из толпы, обратить на себя внимание. Впрочем, какие это даст результаты, не знает никто. Вот боевики только что расстреляли какого-то сумасшедшего или пьяного парня, который вдруг вскочил на кресло и стал выкрикивать какой-то бред. Нет, блондин ведет себя умнее, он о чем-то тихо переговаривается с чеченкой.