Фридрих Незнанский - Тень Сохатого

Турецкий затушил сигарету в пепельнице и ничего не ответил. Подумал: «Странный какой-то олигарх…»

Александр Борисович сидел за столом у себя на кухне и ел борщ. Аппетита не было, но борщ получился такой славный, что, сам того не замечая, Турецкий «приговорил» одну порцию и протянул жене тарелку за новой. Взгляд у него при этом был рассеянный и задумчивый, словно мыслями он был далек отсюда. Жена Ирина поставила перед ним тарелку с дымящимся борщом и сердито произнесла:

— Ну, нет. Так дальше продолжаться не может. У меня такое чувство, будто я кормлю ужином робота. Может, ты хотя бы из вежливости что-нибудь скажешь?

— О чем? О борще? — Турецкий пожал плечами. — А чего тут говорить — вкусный. Как всегда. Другого у тебя и не получается.

— Льстец, — отрезала Ирина.

— Не льстец, а правдоруб.

Ирина усмехнулась:

— Ладно, черт с тобой, поверю. А теперь колись — почему такой смурной? Новое дело?

— Угу.

Ирина прищурила кошачьи глаза:

— Дай-ка я угадаю. Из громких преступлений в последние дни было только одно — убийство олигарха Риневича олигархом Боровским. Признавайся, ты к этому причастен?

Турецкий кивнул:

— Напрямую. Но не по своей воле. Я всего лишь исполнитель.

— Вот как? А кто у нас заказчик?

— Тот же, что и всегда. Небезызвестный тебе Константин Меркулов.

Ирина нахмурила тонкие брови и произнесла задумчиво и сердито:

— Н-да. Я смотрю, твой заказчик совсем меры не знает. И что теперь? Опять бессонные ночи и по две пачки сигарет в день?

Турецкий сделал брови «домиком»:

— Золотце мое, ты же знаешь — я бросаю.

— Угу, — иронично произнесла Ирина. — Чтобы через пять минут начать снова. Знаю я твои бросания. Ладно, ешь давай, пока не остыло.

Турецкий взялся за ложку. Но Ирина не думала успокаиваться. Иногда она становилась такой же дотошной и въедливой, как муж. Сама Ирина по этому поводу замечала: «С кем поведешься, от того и наберешься». Итак, она продолжила свой «допрос с пристрастием».

— Значит, ты взялся за это дело.

— Угу, — кивнул Турецкий, поглощая борщ.

— И что там такого сложного? Если верить газетам, Боровский убил Риневича публично. Прямо на вечеринке в зале Российского сообщества предпринимателей. Это-то хоть правда? Или у наших журналистов слишком сильно разыгралась фантазия?

— Правда. И публично, и в зале. Вот только…

— Что «только»?

— Мотив убийства нам не известен. А сам Боровский на этот счет молчит.

— Значит, ему есть что скрывать. Ведь не дурак же он.

— На дурака не похож, это верно. На него уже было заведено дело в Генпрокуратуре. По факту неуплаты налогов. Плюс еще пара-тройка обвинений в экономических преступлениях.

Ирина посмотрела на мужа недовольным взглядом:

— Ты об этом говоришь, как о совершенном пустяке.

— В свете нынешних событий это и есть пустяк. По крайней мере, лично для него. — Турецкий вытер рот салфеткой и добавил: — После убийства Риневича акции компании «Юпитер», которой управлял Боровский, упали процентов на тридцать. Он потерял не только свободу, он потерял несколько миллиардов долларов. А ведь он знал, на что шел, когда нажимал на спусковой крючок.

— Значит, для него важней было убить Риневича, чем сохранить эти миллиарды, — веско сказала Ирина. — Интересно, чем этот Риневич ему так насолил?

— Думаю, во всем виноват бизнес. Для таких людей, как эти двое, на первом месте всегда стоит бизнес. Все эти сделки, акции, слияния… А уже потом все остальное.

Однако Ирина не была в этом так уверена.

— Не знаю, не знаю, — задумчиво сказала она. — Я слышала, что Боровский — хороший человек. — Ирина решительно тряхнула головой. — Нет, дорогой, не верю я в то, что Боровский плюнул на свою жизнь и на свою семью из-за какого-то там дурацкого бизнеса.

— Типично женская точка зрения, — вынес свой вердикт Турецкий.

Ирина тонко усмехнулась:

— Может быть. Но еще никто не доказал, что женская точка зрения хуже мужской.

— У женщин плоховато с логикой, — сказал Турецкий.

— Может быть, — вновь ответила Ирина. — Хотя… Ты когда-нибудь слышал о такой вещи, как женская интуиция?

— В детстве. Я тогда во многие сказки верил.

— Напрасно иронизируешь, Турецкий. — Глаза Ирины заблестели. — Знаешь что… А давай с тобой поспорим!

— В каком смысле?

— Ты утверждаешь, что Боровский убил Риневича из-за бизнеса. Об этом тебе говорит твоя мужская логика, так?

— Ну допустим.

— А моя, чисто женская, интуиция подсказывает мне, что тут скрыта какая-то тайна. И тайна эта не связана с бизнесом.

Александр Борисович посмотрел на жену с сочувствием.

— Тебе сколько лет, девочка? — насмешливо спросил он.

Ирина строго сдвинула брови.

— Перестань кривляться, Турецкий. Боишься спорить — так и скажи.

— Гм… — Александр Борисович задумчиво почесал пальцем переносицу. — А на что спорим?

— На что?.. М-м… Если я окажусь права, ты в течение месяца будешь выполнять все мои домашние обязанности.

У Турецкого глаза на лоб полезли:

— Все?

— Пошляк. Я сказала — домашние, а не супружеские. Будешь мыть полы, стирать белье, готовить ужины. Ходить на родительские собрания к Нинке в школу. И еще — подаришь мне бутылку шампанского. В знак того, что ты признал мою правоту.

— А если я окажусь прав?

— Тогда… — Ирина пожала плечами. — Я даже не знаю. А что бы ты сам хотел?

— Возьму отпуск и махну на недельку с друзьями на Волгу. Они меня давно зовут. И чтоб ни одного слова против! Ну, и вдовесок бутылочку шампанского. В знак того, что мужская логика — реальная сила, а женская — сказка для легковерных малышей.

Ирина кивнула:

— Идет. По рукам?

— По рукам.

И супруги крепко пожали друг другу руки.

С председателем Российского сообщества предпринимателей Иваном Сергеевичем Бегловым Турецкий встретился в головном офисе бизнесмена в Столешниковом переулке.

Беглов ему сразу понравился — невысокий, загорелый, поджарый, с благородной сединой в волосах и живыми, умными глазами. И отвечал он на вопросы прямо, без обиняков и уловок. И глаза при этом не отводил.

Едва Турецкий расположился в кресле и достал блокнот с ручкой, как в кабинет вошла секретарша и поставила перед ним и Бегловым по чашке крепкого кофе с граппой.

— Пристрастился, когда работал в Италии, — объяснил Беглов. — Попробуйте. Ставлю сто против одного, что вам это понравится.

Турецкий отхлебнул кофе. Вкус и в самом деле был отменный. «Ай да Беглов», — подивился Александр Борисович проницательности бизнесмена.

— Ну как? — с улыбкой поинтересовался Беглов.

— Замечательно, — ответил Турецкий. — Жаль, что раньше не пробовал.