Фридрих Незнанский - Убийственная красота

— Ты думаешь, это Чечеточник?

— Я пока ничего не думаю. Мы должны эту версию отработать. Положим, Чечеточник. А что? Разве не обещал он Нестерову поддержку? Со слов бывшей жены профессора, Танцор, как она его называла, прямым текстом обещал стереть в порошок каждого, кто помешает Нестерову жить. Поэтому просьба к тебе, Петрович, пробить по своим каналам Чечеточника. Где он сейчас, что делает. Понятно, что он теперь без прежнего носа и зовут его иначе, чем десять лет назад. Но слухами земля полнится. За давностью лет многое списалось. Многое теперь вообще по-другому. Бывшие «смотрящие» сплошь и рядом бизнесмены. Вон хоть Киржача возьми. Крутил «общаковские» деньги в коммерческих банках, пока на нарах отдыхал. А вышел — сам стал коммерсантом, вице-президентом какой-то там «Лимитед». И зовут его теперь Владислав Васильевич Большаков. Большой, уважаемый человек. То же может быть и с Чечеточником. Надо с этим разобраться. К Вячеславу в его ведомство с этим вопросом соваться не хочется, не в обиду тебе, Слава…

— А что ж в обиду-то? Есть крысятники, что поделаешь. В глубине каждой большой груди греется своя змея.

— Самокритично, дядя Слав, — рассмеялся Денис.

— А ты — цыц! Думаешь, если в начальники здешние выбился, можно над старшим смеяться? Над собою только я сам могу посмеяться, да еще Турецкий. А тебя, племяш, как сам породил, так сам и…

— Ладно, ладно, что вы, Вячеслав Иванович, разошлись? Мы к вам, товарищ генерал, со всем почтением, — как бы смиренно отозвался племянник.

— То-то же… А то ишь…

— Ну что, Кротов, возьмешься? — оборвал семейную перепалку Турецкий.

— Хорошо, попробую, — кивнул тот. — Но что-то сомневаюсь я в смысле благодарности. Бандиты вообще народ не особо благодарный, как и прочие граждане, впрочем. И раз уж Чечеточник ушел в подполье, чего же ему проявляться, засвечиваться? Докторишку-то могли найти те же братки да взять за яйца: где наш парниша? Хотя… в жизни все бывает. И исключения, как известно, подтверждают правила. Ладно, как появится информация — отзвонюсь.

…Он позвонил на мобильный Турецкого тем же вечером.

— Значит, так. Фигурант лет пять как легализовался. Бизнесмен. Владеет сетью магазинов «Компьютерный рай». Живет тихо, не высовывается. Адрес пробьете сами. Записывай имя и фамилию…

В РУВД Восточного административного округа воскресным сентябрьским утром заступал на дежурство суточный наряд СОГ — следственно-оперативной группы. В состав СОГ входили дежурный следователь, дознаватель и эксперт-криминалист. По нескольку представителей вышеуказанных профессий, сдающих и принимающих смену, находились в настоящий момент в кабинете подполковника Рябого. Подполковник проводил совещание, обязательную трицатиминутку, посвященную приему-сдаче дежурства. В сугубо мужской компании наблюдалась юная служительница Закона в новенькой, плотно пригнанной по фигуре форме, с погонами лейтенанта.

Подполковник уже роздал «всем сестрам по серьгам», особо отматерив дознавателя, который потерял протокол осмотра места происшествия, и… «хорошо, что у нас бдительные уборщицы, которые поднимают за вами, м…ками, все, что вы теряете в коридорах по пути с места происшествия. А теряете вы документы знаете почему? Потому что руки у вас заняты пакетами с бухаловом, вот так вы возвращаетесь с места происшествия, мать вашу через канифас-блок… И я буду лично проверять каждый кабинет на наличие распивающих и закусывающих… И завтра утром пусть только кто дыхнет на меня не запахом „рондо“, а перегаром…».

И так далее и тому подобное. Юный лейтенант с голубенькими глазками, накрашенными ресничками и легкими льняными волосами слушала подполковника с выражением священного трепета на лице. Это было ее первое дежурство, что так же было отмечено подполковником со свойственной ему непосредственностью:

— И вот у нас здесь сидит молодая смена, лейтенант Морозова. Встаньте, лейтенант!

Морозова поднялась, и присутствующие в комнате мужчины еще раз с удовольствием оглядели тоненькую фигурку в форменном кителе.

— Морозова с отличием закончила школу милиции и поступила в наше распоряжение.

Кабинет огласился мужским ржанием.

— Я не в том смысле, а в том! Сядьте, дознаватель Морозова! Так вот — всем присутствующим кобелям! Чтобы вы мне девку не портили. Она еще, можно сказать, стажер. Это потом уже…

— Вы что, товарищ подполковник!

— Что же вы нас перед Морозовой позорите!

— Действительно, что она подумает?!

— Что у нас здесь насильники какие…

— А у нас все добровольно…

— Молчать!!! — гаркнул Рябой. — Сдающей смене сдать табельное оружие! Заступающим на дежурство — принять табельное оружие! Все! Все по местам, начинайте работать!

Народ поднялся, переговариваясь и посмеиваясь, покинул кабинет начальства.

Эксперт-криминалист, капитан Владимир Щеглов, статный молодой мужчина в пышных усах, получил табельный ствол и направился к своему кабинету вместе с напарником, экспертом Георгием Янушко, также весьма импозантным товарищем, к тому же — майором.

Впереди по коридору шествовала на тоненьких ножках дознаватель Морозова.

— Слышь, Вова, надо девушку брать, пока не испортили, — шепнул приятелю Янушко. — Право первой ночи и все такое…

Капитан Щеглов кивнул и окликнул девушку строгим голосом:

— Лейтенант Морозова!

Морозова вздрогнула, обернулась.

— Зайдите в кабинет экспертов!

— Зачем?

— Разговорчики! Как отвечаете старшему по званию?

— Слушаюсь, товарищ капитан!

Янушко распахнул дверь, пропуская вперед оробевшую Морозову. Мужчины последовали за ней, дверь закрылась.

Морозова стояла навытяжку, пугливо посматривая на старших по званию.

— Сядьте, Морозова! — Щеглов указал на стул.

Морозова села. Друзья, пододвинув пару стульев, уселись по обеим сторонам.

— Значит, школу милиции с отличием закончили, так? — грозным голосом осведомился Янушко.

— Да. — Девушка вертела головкой, вспархивая ресницами то на Щеглова, то на Янушко.

— И чему же вас там учили?

— Как чему? Все по программе. Все, что положено.

— А пиво пить вас там учили? — пытливо заглядывая в голубые глаза, спросил Щеглов.

— Нет, — испугалась девушка.

— Как то есть — нет! — в один голос рявкнули друзья. — А чему же вас там вообще учили?!

С этими словами Янушко извлек из спортивной сумки двухлитровую пластиковую бутыль.

Он молча отвинтил крышку. Щеглов достал из ящика стола три пластиковых стакана.

Шипение, густая пена, сползающая по стенке бутыли, наполненные стаканы.

— Господи, как вы меня напугали! — с облегчением вздохнула Морозова.