Александр Пересвет - Плата кровью

– Ладно, задолбал ты меня! – вдруг озлился «журналист». – Покурили, поболтали – и хватит. Пакуйте их, хлопцы, а то вон друзья наши уже косятся. Везём до нас. А там поглядим, как эти москалики извиваться будут, чтобы мы дозволили им наши ботинки облизать…

С бандитами Лысого расстались по-братски или, точнее, по-братански, как у подобного контингента принято. Доехали с ними до поворота на Тошковку. Там должна была ждать связь от контрабандистов Сто первого. С машиной. С чистыми украинскими номерами.

Самый напряжённый момент был при пересечении украинского блок-поста. Хотя Лысый сделал всё, как обещал, и за рулём бусика, а также рядом с водителем сидели его хорошо проинструктированные «замом» Лысого бандюжата, достаточно было любой случайности, чтобы всё сорвалось.

Алексей Кравченко не любил случайностей. И ещё он не любил доверяться незнакомым людям в боевой работе. А здесь было именно это: на задание – с незнакомыми людьми, которым не доверял…

Но вот теперь Буран сидел в глубине лысовского бусика, из всех сил изображая беззаботность, пока сопровождающий их бандит обменивался приветами со сторожащими блокпост «укропами». Приветы, надо полагать, носили вполне финансовый характер, поскольку звучали слова: «Да, сам обещал… Как обычно, двадцатого… Не, ну я-то не лезу в такие дела… Моё дело – пропуск на машину получить… Ладно, пучком, давай, сам не пропадай!»

Чёрт его знает, какие смыслы могли таиться в этом диалоге. Может, сейчас рванут дверь в сторону, наставят оружие и потребуют выходить. И – амба. Жизнь-то свою они продадут дорого, это без вопросов. И шушеры этой блок-постовой ляжет много. Но задание останется невыполненным.

Алексей старательно улыбался, слушая совсем распоясавшегося в артистизме Шрека, который рассказывал очередную байку из своего богатого опыта криворожского «пацана».

Было и впрямь смешно, как он прямо в лицах изображал одного из своих бригадиров. Тот, дескать, чуть ли не в тапочках и домашних трениках вышел вынести ведро с мусором. А мимо проезжали его приятели. Сослуживцы, так сказать, по банде… И предложили ему с ними в Крым поехать. Развеяться с тёлочками. Он возжелал. Домой уже не вернулся, а ведро им в багажник кинул, да и поехал. На два месяца загулял. А по возвращении дикий скандал жене закатил, с битьём, что она, вестей не дождавшись, отпевание заказала и сороковины отметила…

Так и миновали блок-пост, со смехом. Бандиты Лысого уверились, что везут «своего». И законно предположили, что второй, с подозрительно тяжёлыми сумками, тоже из своих, контрабандистов. Прикинуты мужики нормально, по-пацански. Да, спасибо МГБ, со знанием дела спроворили им в одежонку…

Группа тихарилась за кустами на обочине за деревней, дожидаясь контрабандистов – всё же доехали быстрее, чем рассчитывали. Оно и к лучшему. Поглядим, те ли явятся. И так ли, как договаривались.

Наконец вырос и затих неподалёку шум мотора. Алексей одним взглядом срисовал номера остановившейся на обочине «буханки». Всё было правильно: те самые, которые ему довели перед выходом.

На дорогу вышли Шрек с Юркой. Убедительные во всех смыслах («Буран на бандита не тянет, у него через минуту разговора офицерская закваска выходить начинает», курносый Еланчик «простоват, видно, что не бугор»). На условный сигнал оба сидевших в «буханке» человека среагировали тоже правильно: вышли наружу и показали пустые руки.

Две пары сошлись, поздоровались. Обменялись несколькими словами. Потом Шрек обернулся, махнул:

– Нормально всё!

Буран с Еланцем поднялись. Всё было действительно нормально. Обычная стрелка деловых ребят без претензий друг к другу. Просто парни из некой команды встретились с «контрабасами» во исполнение приказа своих боссов. А какие там замыслы-умыслы у этих самых боссов – не их, исполнителей, дело.

В общем, всё то, как и передали Мешков с Митридатом. И здесь правильный номер машины, правильные документы. Даже страховка на имя Вовки Селиванова – Володимера Селюченко из города Винницы. И некий пропуск под лобовое стекло, с которым, как обещано, на обычных блок-постах не останавят.

Деньги на Украине по-прежнему творят всякие мелкие чудеса. А иногда и крупные.

Это ж сколько успели сделать гэбэшники за те три часа, что прошли между изменением плана операции и отработкой мелочей – очень не мелких мелочей! – для обеспечения довольно авантюрного начинания. Ему-то казалось, главное – тихо войти. А там – раствориться в зелёнке, отловить пленного, аккуратно порасспросить… Обычный выход, только с заменой громкого захода на тихое проникновение под личиной бандитов Лысого.

Как же велика разница между обычной военной разведкой и разведкой ГБ! Холодок время от времени пробегал по кишкам: справятся ли они, обычные армейцы, с такой задачей? Тут ведь особый уровень оперативной работы под прикрытием. Чему его, армейского боевика, не учили.

Научили, правда, в охранном предприятии «Антей-М».

Ладно, Бог не выдаст, свинья не съест. У них с Юрь Анатоличем, он же товарищ Злой, определённый опыт в этом деле есть. Да ещё в самом кубле – в Москве! Плюс у них Витька Еланчик, пластун уральский, который ввинтится в любую щель незамеченным. Будет лежать посреди голой степи под ногами у врагов, а те и не в курсе, что он тут есть. И напарник у него замечательный, с фантастической реакцией и с внешностью, просто созданной для работы под прикрытием! Шрек по внешности незабываем, но еще труднее предположить, что под нею таится умный и умелый диверсант, быстрый, сильный и хитрый, как медведь.

Шрек (и Злой вторым номером) были назначены на роль основных бандитов ещё в Луганске. Злой – потому что умел вести себя с той неуловимой криминальной грацией, которой отличаются люди, прошедшие школу российского (и украинского тоже, впрочем) беспредела. А то, что он настоящий опер, на лбу у него не написано.

А Шреку и уметь не надо было: в прошлой, довоенной жизни, он хвататнул настоящей бандитской «романтики», вытрясая «лишнее» из разных бизнесменов с подмоченной деловой историей. Иной раз в кубрике он делился воспоминаниями о своей полной приключений жизни, ни в чём, кажется, не раскаиваясь из содеянного. И кое-что из этих воспоминаний было, на вкус Кравченко… скажем прямо, неприемлемо.

«А что ты, командир, так смотришь? – однажды как-то прервался Вовка, заметив обращённый на себя жёсткий взгляд Алексея. – Ты не думай, ни одного трупа на мне нет. Христом Богом поклянусь. Кривой Рог, конечно, тот ещё зверинец, но вот лично у нас, начиная с босса, был принцип: честных не трогать. Вот да: по принципу. Хочешь верь, а хочешь – нет. И никакой мокрухи. Напугать до полусмерти – это да, это делали. Так ведь и трясли бизнесов, которые сами грабители были те ещё. А их мне, знаешь, как-то и сейчас не жалко, хотя давно отошёл от тех дел».