Виктор Степанычев - Сквозной удар

Гордеев сграбастал за ворот кимоно Кирилла, оторвал от Анны и мощным рывком бросил в объятия спортивного наставника. Тот ухватил парня и зафиксировал его двойным нельсоном. Кирилл попытался было посучить ногами, подергаться, пытаясь вырваться из классического замка, но скоро понял, что его попытки тщетны, и затих.

В это же время Станислав занимался Анной. Девушка никак не желала успокаиваться. Прижатая к полу, она вертелась, изгибалась, пихалась и пыталась достать ногой уже не Кирилла, а удерживающего ее Стаса. При этом сквозь стиснутые зубы она приговаривала:

– Сволочи! Все сволочи! Как я вас ненавижу!

– Тише, Аня! Все хорошо! Тебя никто не обидит! А этого глупого мальчишку мы накажем, – тихим голосом успокаивал ее Гордеев. – И ты сама глупышка…

После этих слов Анна замолчала и перестала дергаться. Неожиданно совершенно спокойно и негромко она обратилась к Станиславу:

– Отпусти меня. И никого не надо наказывать. Я просто сорвалась.

Гордеев освободил ее, встал и помог подняться девушке. Она поправила кимоно и шагнула к Кириллу. Тот стоял насупившись, исподлобья наблюдая за Анной. Она подошла к парню, постояла, рассматривая его хмурую физиономию, а потом не очень весело улыбнулась и протянула ему руку:

– Мир, Кирилл?

Парнишка чуточку помедлил, но все же подал ей в ответ ладонь для рукопожатия.

– Ладно, мир! – согласился Кирилл и незатейливо поинтересовался: – Ты чо, сегодня озверина перепила?

– Да так, накатило что-то… Вот такая я непредсказуемая девушка, – усмехнулась Анна. – Да и ты тоже не посмотрел, что я беззащитное, слабое существо.

– Кому-нибудь другому расскажи про свою беззащитность, – заулыбался парень. – Вон чуть наследства не лишила…

– Анна Дмитриевна! – вмешался в воркование помирившихся бойцов Гордеев. – Время! Через полчаса вы должны быть в парикмахерской.

– Знаю! – резко бросила в ответ девушка и, не глядя на Стаса, зашагала в раздевалку.

В этот день они накатались по Москве вдоволь. Помимо парикмахерской Анна посетила косметический салон, несколько бутиков с женской одеждой, ювелирный магазин и портниху. Все это время она вела себя так, словно Гордеева рядом с ней не было. Она не разговаривала с ним, избегала его взгляда, лишь, садясь в машину, бесцветным голосом называла очередной адрес, куда им следовало ехать.

Станислава подобная сухость клиентки особенно не заботила. Не взбрыкивает не по делу и скандалов не устраивает – и то славно. По его наблюдениям, настроение девушки до самого вечера так и не улучшилось, хотя известно, что посещение магазинов, пресловутый шопинг, на женщин действует куда более благотворно, чем визит к психоаналитику. Увы, не подействовал. Анна была вся в себе, в мыслях, которые, по предположениям Гордеева, совсем не располагали к веселью.

Выезд в ночной клуб состоялся в начале десятого вечера.

Несмотря на то что Стас до этого наблюдал охраняемый объект в различных нарядах – от спортивного костюма, шорт, маечек до джинсов, блузок и платьев различных цветов и покроя, – сегодня Анна превзошла саму себя. По мнению Гордеева, ей шла любая одежда, но то, как девушка оделась в этот вечер, поразило его до глубины души. Облегающее стройное тело, струящееся, с открытой спиной вечернее платье черного цвета дополняла «скромная» нитка натурального жемчуга на шее, жемчужный же браслет на запястье и крохотная кожаная сумочка в руках. Ничего лишнего: ни сверкающих драгоценностей, ни избытка макияжа – все свое, природное, потрясающее простотой! Но какой простотой!

Если ранее Стас открывал перед Анной дверь автомобиля, обреченно выполняя служебные обязанности, то сейчас его бросило к ручке чувство, которое можно было описать одним словом: восхищение. Он распахнул перед девушкой дверь «Ауди» и непроизвольно склонил голову.

Правда, мираж восхищения быстро растаял. Лицо Анны по-прежнему было непроницаемым и холодным. Станиславу даже показалось, что ее настроение еще более ухудшилось. По крайней мере, если днем голос девушки звучал нейтрально сухо, то сейчас в нем явно сквозили нотки неприязни.

– В клуб! И быстрее! – едва не со злобой, сквозь зубы процедила она Стасу.

Подобное обращение, словно холодный душ, подействовало на Стаса отрезвляюще.

– Как скажете, хозяйка! – с издевкой произнес Гордеев нелюбимое ею выражение. Анну буквально передернуло, но на этот раз она промолчала.

Ни слова не было произнесено за все время, пока они добирались до Остоженки, где располагался ночной клуб.

Станислав, рассерженный на свою персону за то, что позволил девушке на секунду очаровать себя, за всю дорогу ни разу не кинул на нее взгляда в зеркало заднего вида. И вообще дал себе клятвенное обещание в дальнейшем не воспринимать Анну как женщину, которой можно восхищаться, которую нужно любить, превозносить, обожать, лелеять – нужное, то есть все вышеперечисленное, жирно зачеркнуть, а классифицировать ее как нейтральный объект «штук один», подлежащий охране и обороне. Только так и никак иначе! Какая любовь может быть у часового к охраняемому им складу ГСМ? Или у сторожа к магазину сельпо? Нонсенс! Хотя как ни крути, а все же хороша «штук один» в вечернем платье! И не только в нем…

Доехали они относительно быстро, к вечеру автомобильные пробки почти рассосались. А вот у клуба пришлось постоять в гостевой очереди. Правда, она была не длинная, состояла всего из пяти машин.

Подкатив к входу в клуб, Гордеев вылез из «Ауди» и обошел автомобиль, внимательно осматриваясь по сторонам. Естественно, никакой опасности для Анны он не обнаружил и с чувством выполненного долга открыл дверь и выпустил объект наружу. К нему подскочил мальчик в красном жилете и кургузом форменном картузе.

– Парковка, сэр?! – обратился он к Гордееву.

В прошлый раз подобная услуга не предполагалась, Станислав сам парковал машину на клубной стоянке. Сегодня, похоже, «сейшен» был организован по высшему разряду.

Гордеев посмотрел на Анну, не зная, как поступить: отдать ключи от «Ауди» мальчику или отогнать автомобиль и позже присоединиться к ней. Гости, стоявшие перед ними в очереди, поступали и так, и так: одни отдавали ключи, другие, вероятно, те, кого привезли личные водители, выходили, а их машина освобождала место следующей.

Девушка стояла молча, ее взгляд был обращен в сторону входа в клуб. Станислав, оценив ситуацию и поведение спутницы, ничтоже сумняшеся принял решение, что должен сопровождать даму.

– Держи! – бросил он ключи от машины парнишке в красном жилете и принял от него номерок на цепочке с колечком.

Надо полагать, этот брелок в конце вечера следовало поменять на ключи от «Ауди». Анна, дождавшись, когда закончится обмен, неспешно двинулась к крыльцу, украшенному огромной гирляндой-аркой из разноцветных воздушных шариков. Гордеев пристроился за девушкой в шаге сзади.