Андрей Дышев - Одноклассники

– Только дурить нас может, – поддержал он общую тему, но его голос заглушил скрип снега под каблуками туфель и ботинок.

Пирогов плотно прикрыл за собой дверь, не заметив, что в комнате осталась Люда.

Когда голоса одноклассников стихли, Люда приблизилась к столу, склонилась над тарелкой, которую Пирогов час назад до блеска вытер хлебным мякишем, и осторожно взяла свинцовую дробинку. Минуту она рассматривала ее, перекатывая, как жемчужину, по ладони. Затем подняла лицо и посмотрела на черную дыру в стене.

– Отпусти меня. Пожалуйста, – произнесла она. – Мне к мужу надо…

Не дождавшись ответа, Люда взяла с дивана куртку и вышла в прихожую. Стоя у зеркала, она причесалась, стянула волосы на затылке красной резинкой и стала рассматривать багровый синяк на шее.

«Господи, зачем я это сделала?» – подумала она и закрыла лицо ладонями.

Они шли гуськом по тропе. Вешний впереди, за ним Ирина, затем Белкин и Пирогов.

– Земцов! – кричал Вешний. – Кончай дурить!

– Серега! – вторил Белкин, сложив ладони у рта рупором. – Выходи, мы тебя разоблачили!

– Пошутили и хватит! – говорил Пирогов, но не столько исчезнувшему Земцову, сколько идущему впереди Белкину. – На фига так шутить, правда?

Вешний прошел ту часть тропы, которая была освещена окнами дома, и первым оказался в полной власти ночного мрака. Сделав еще несколько шагов, он остановился.

– Ну, в чем дело? – спросила Ирина и хлопнула его ладонью по спине.

– Ни хрена не вижу…

Остановился Белкин, а затем и Пирогов. Все четверо стояли чуть дыша под колким звездным небом и слушали тишину. Вскоре Ирине это стояние надоело. Она поняла, что Вешний никак не может решиться пойти дальше.

– Подвинься, я знаю, где он прячется.

– Мне кажется, – негромко произнес Пирогов, – что вот там, за углом, мелькнула чья-то тень.

– Вот иди и проверь, раз тебе кажется, – предложил Белкин. – Лично мне кажется, что эта игра в прятки добром не кончится.

Ирина решительно пошла первой, в самый мрак, свернула за угол дома и направилась к светящимся окошкам кухни. Вешний, несмотря на свой рост, почему-то едва поспевал за ней.

– Ну, что? – издали спросил Пирогов, когда Ирина подошла к двери и распахнула ее настежь.

По тому, с какой злостью она захлопнула дверь, все поняли, что на кухне никого нет.

– В бане! – уверенно произнесла Ирина и уже поставила ногу в глубокий сугроб, как тотчас подалась назад.

– Черт вас возьми! – крикнула она, оборачиваясь. – Здесь есть мужчины или нет? Почему я должна все проверять?

Вешний понял, что недовольство Ирины вызвано его нерешительностью. Лихорадочно прикидывая, насколько выгодно и небезопасно в сложившейся ситуации подчиняться ее капризам и прихотям, он неуверенно шагнул с тропы в сугроб, но тотчас повернулся и схватил Пирогова за рукав.

– Пошли со мной, а то заснешь, как суслик в Антарктиде!

Люда шла по тропе, оглядываясь по сторонам. Она видела, как топчутся на снегу ее одноклассники, и слышала обрывки фраз, но приблизиться к группе не спешила. «Надо уносить отсюда ноги, пока не поздно, – думала она. – Но этот проклятый частокол! Где-то должна быть лестница. На крайний случай веревка…»

Она остановилась, не решаясь приблизиться к группе настолько, чтобы на нее обратили внимание. Отсюда ей было хорошо видно Вешнего, который пинками заталкивал Пирогова в дверной проем бани. Тот отчаянно сопротивлялся, расставлял в стороны руки и ноги, чтобы стать негабаритным. Ирина ругалась на них. Белкин, стоя поодаль, мочился в сугроб.

Люда сделала еще несколько шагов, почти касаясь плечом шершавых бревен, свернула за угол к сараю и, очутившись в полной темноте, выставила руки вперед. «Здесь должна быть лестница…»

Она почувствовала под ногами угольную крошку и запах сосновых дров. Нащупала сложенные друг на друга тугие мешки с цементом, провела рукой по полке, заставленной липкими, пахнущими краской банками… И вдруг чья-то горячая ладонь зажала ей рот и толкнула спиной к стене. Люда попыталась крикнуть, оттолкнуть от себя навалившегося на нее человека, но ей в щеку уперлось что-то металлическое, очень холодное, и она услышала сдавленный шепот:

– Не вздумай пикнуть…

– А вам не кажется, – сказал Вешний, выйдя из бани, – что Земцов сидит сейчас где-нибудь на чердаке, смотрит на нас через окно, лакает коньяк и громко хохочет?

– Мне кажется, – глухим голосом ответила Ирина, поднимая воротник шубки, – что я буду очень рада, если никогда больше не встречусь с ним… Короче, милые мои одноклассники, мое терпение лопнуло, и я намерена вас покинуть.

– Как покинуть? – огорчился Пирогов. – Что, прямо сейчас?

– Ты умеешь управлять снегоходом? – спросила Ирина Вешнего.

– Снегоходом? – зачем-то переспросил Вешний.

– Ну не ступой же с метлой! – нетерпеливо произнесла Ирина.

Вместо ответа Вешний произвел свой любимый жест, который можно было растолковать как угодно.

– Прекрасно! – удовлетворилась этим Ирина. – Тогда не будем медлить… Эй, кто тут с напильником ходил?

– Я! – тотчас отозвался Пирогов. Он был польщен тем, что его наконец заметили и идею с напильником оценили. – Сейчас! Я его в носок засунул… Вот же гад, не вылезает… Айн момент…

Согнувшись в три погибели, Пирогов задирал штанину.

– Немедленно уезжаем! Немедленно! – решительно повторяла Ирина и кидала взгляд на ворота, которые отбрасывали ступенчатую тень от луны. – Сейчас я позвоню водителю, чтобы подъехал к «Ковчегу»… Все, я сыта по горло шалостями своих милых одноклассников…

– Вот! – наконец известил Пирогов, поднимая над головой напильник. – Сейчас мы замочек спилим… Послушайте, может, вы прихватите меня с собой?

– Перебьешься, – сказал Пирогову на ухо Вешний. Он почувствовал в нем хоть и дохлого, но все же конкурента.

Ирина не услышала просьбы Пирогова. Она стояла на одной ноге и, удерживая на колене походный саквояж, что-то искала в нем. Вынув мобильный телефон, она тотчас опустила крышку, не желая, чтобы кто-нибудь через дамские вещички заглянул в ее личную жизнь. Пирогов, не теряя надежды на приход своего звездного часа, бодро зашагал по тропе к забору с напильником в руке. Вешний, легко привыкая к новым отношениям с Ириной, стоял рядом и всем своим видом показывал, что готов и впредь служить ей верой и правдой. Ирина пока не замечала этого, она прыгала на одной ноге и никак не могла защелкнуть замочки на саквояже.

Белкин обошел их, обдав крепким запахом водочного перегара. Падающий из кухонного окна свет разлился на сугробах желтым квадратом. Из темноты в квадрат вошла Люда, словно актриса на освещенную прожектором сцену. Она балансировала руками, сохраняя равновесие на узкой тропе. Это создавало впечатление, будто она совершенно пьяна.