Андрей Дышев - Одноклассники

Надо идти к ним, надо торопиться, иначе Ирка сейчас сядет в свой «Лексус» и уедет. И он уже никак не сможет ее задержать. Надо идти, пока играет эта песня.

Земцов кинулся к двери, приоткрыл ее, выглянул наружу. Лучше, конечно, чтобы до поры до времени они его не видели. Он сейчас обойдет дом с тыльной стороны, где темно и немного жутковато. Пусть они подумают, что он пришел к ним из леса… И все-таки это странно – Ирка смогла сохранить свои чувства, она до сих пор знает, что такое любовь. В школьном возрасте в любовь верят все, а пятнадцать лет спустя – только единицы, избранные. Те, над чьими чувствами никто никогда не смеялся, за которые не пришлось горько расплачиваться. И как это Ирка сберегла их? Прирожденный лидер не может быть сентиментальным. У него на груди должна быть броня, душа гранитная, сердце – стальное. Вот он, Земцов, прирожденный лидер, и он выиграл единоборство. Выиграл, что бы одноклассники сейчас о нем ни думали.

Он вышел под ливень лунного света. Таясь, выглянул из-за угла, посмотрел на беседку, наполненную подвижными и шумными тенями. Он боялся их, его трясло от страха перед ними, потому что они все ненавидели его, они все хотели его смерти.

«Надо взять себя в руки», – еще раз подумал Земцов, но уже машинально, не понимая значения этой фразы – будто загнал в плейер кассету и она стала прокручиваться в его мозгу.

Он пошел к забору и свернул в узкий проход, ограниченный глухой стеной дома. Здесь его никто не мог увидеть.

«Она все время ловит мой взгляд, будто хочет что-то спросить, но не может решиться, – думал Кирилл, глядя на Веру. – И у меня такое чувство, будто я чего-то не сделал, не принял какого-то важного для себя решения».

Переносной магнитофон, который Белкин нашел на антресоли в прихожей, из последних сил крутил ленту. Качество звука было ужасным: музыка плавала, динамики хрипели, в пропыленных недрах магнитофона что-то все время трещало. Но никто не жаловался и не просил Белкина убавить звук: тишина была бы вообще невыносимой.

– Не забыть бы вернуть тебе безрукавку, – сказала Вера.

– Разве мы уже расстаемся? – спросил Кирилл.

– А разве нет? Кирилл промолчал. Он не знал, расстаются они или нет. Это, как ни странно, зависело не только от них.

«Ну что я мучаю себя?» – подумал Кирилл. Он взял руку Веры. Она посмотрела на него и мысленно сказала: «Я хочу быть с тобой!» Он мысленно ей ответил: «Ненавижу давать обещания! Если мы захотим встретиться, то обязательно встретимся. Расстанемся всего на неделю, и тогда все станет ясно». Вера смотрела на него и едва заметно качала головой, будто не соглашалась: «Как ты не понимаешь, что я не могу так! Я не могу бежать к радуге в надежде перейти по ней на другой берег реки. Женщины никогда не верят радугам!» Кирилл нежно сжимал ее теплую ладонь: «Нет, я не смогу тебя забыть. Я уверен, что не забуду. Подожди немного. Что тебе стоит подождать неделю – ты молода и свободна, у тебя впереди вся жизнь».

Он медленно разжимал ладонь и не понимал, что теряет Веру.

– Ты мне напишешь? – вырвалось у нее, и она тотчас опустила глаза.

– Зачем писать? – пожал плечами Кирилл. – Я тебе позвоню. Так проще и быстрее.

Она кивнула, с трудом сдерживая слезы. Он все сказал. И нет смысла объяснять ему, что у нее не только телефона, у нее дома своего нет.

– Ну? – спросил Кирилл, касаясь ее подбородка и приподнимая лицо. – Что ты загрустила?

«Я как чувствовала, – думала Вера. – Как чувствовала, что этим кончится. Говорила же себе: Верка, держи сердце на тормозах, не влюбись в него, не впускай его в душу… Да где там! Вот теперь объясняй, почему загрустила».

– Вот, – сказал Кирилл, протягивая девушке черный картонный квадратик. – Тут мои телефоны, факс и адрес в Интернете.

Она взяла, улыбнулась, неосторожно кивнула головой, и предательская слеза скатилась по ее щеке. Но он, кажется, не заметил – его отвлек Белкин. Как, в самом деле, просто! Адрес в Интернете! Да она толком не знает, что это такое, и как Кирилла в этом Интернете искать. Можно, конечно, позвонить по телефону. Но что она скажет? «Здравствуй, это я, Вера… Нет, не с которой ты познакомился в гостинице «Лазурная», а которую вытащил из подвала в Эсто-Садке…» И слушать, как он, комкая слова, будет изображать радость, как начнет извиняться и оправдываться, что у него совсем нет времени, и пусть она еще как-нибудь, при случае, позвонит, и дай бог, они свидятся…

– Вера! – громко, чтобы перекричать музыку, крикнула Ирина. – К тебе пришли!

Вот и все… Вера посмотрела на Кирилла. Он удивленно вскинул брови: мол, что это за фокусы, кто мог прийти к тебе?

Она медленно повернулась лицом к воротам. Явился – не запылился, бежит по талому снегу, спотыкается, руки расставил в стороны. А где ж ты был раньше? Сволочь, конечно, но другого жениха нет и, по всей вероятности, не предвидится…

– Верка!!

Во двор забежал парень в горнолыжном костюме, перешел на шаг, быстро приблизился к Вере, крепко обнял ее и принялся неистово целовать ее лицо.

– Милая моя, любимая… – бормотал он. – Прости, прости меня! Я когда узнал, что с тобой случилось, совсем голову потерял… Не могу жить без тебя…

Ирина покосилась на Кирилла – как он реагирует на столь пикантную сцену? Белкин, плеснув в пластиковый стаканчик водки, постучал по плечу парня и сказал:

– Эй, мужик! Выпей с нами, а то не только голову потеряешь!

– Да, да! – обрадованно ответил парень, отрываясь от Веры. – С радостью! Я, можно сказать, наконец-то нашел свое счастье. Ну, за мою Верочку!

Он вылил водку себе в рот.

– А что, вы давно знакомы с Верой? – спросила Ирина.

– Давно, – признался парень. – Уже три года… Вы знаете, судьба так коварно нас разлучила… Э-э-э, да что там говорить! Да, Верунчик? Теперь мы никогда не расстанемся!

– Да, – покачала головой Ирина, глядя на донышко своего стаканчика. – Это, конечно, очень радостное событие… А вас, простите, как зовут?

– Евгений… Да можно просто Женька! – великодушно разрешил парень.

– А вам не кажется, Женька, – произнесла Ирина, – что Верочка от радости дара речи лишилась?

– Это ничего! – с оптимизмом сказал Женька и встряхнул девушку. – После того, что мы пережили, нам уже ничего не страшно. Да, Верунчик?

Верунчик молчала и, повернув голову, смотрела на Кирилла. А он оценивающе смотрел на парня.

– Так это и есть…

– Да, – ответила Вера, не позволив ему задать вопрос до конца.

«Ну скажи! – мысленно умоляла она Кирилла. – Скажи: останься! Всего одно слово – и этот Женя уйдет отсюда немедленно… Пожалуйста, умоляю, скажи!»

Но тут между ней и Кириллом встал Вешний. Поднимая над головой стаканчик, он предложил тост за то, чтобы отныне встречаться ежегодно, но только в бронежилетах. Потом Кирилла еще дальше оттеснил Белкин. Он пробивался в середину круга, чтобы его все услышали: