Илья Деревянко - Пуля убеждает с лёту (Сборник)

Выплеснув таким образом эмоции, я тщательно обыскал труп. Ни документов, ни нательного жетона при нем не оказалось. Только пистолет в застегнутой плечевой кобуре да кубическая табакерка во внутреннем кармане пиджака. Размером три на три сантиметра, с золотым вензелем на крышке. Осторожно открыв ее, я проверил содержимое. Ага! Вон он, тот «сюрприз»! Так называемая «индийская смесь». [29]

Опасная штуковина!.. Интересно, почему он не воспользовался огнестрельным оружием? Хотел покромсать меня ножом, отвести душу напоследок?! Или… Впрочем, гадать – занятие пустое, а у покойника не спросишь…

Механически положив табакерку в карман, я горестно вздохнул, покинул гостиную и в коридоре столкнулся с Петром Васильевичем. Седой богатырь лоснился от сдержанного самодовольства. Как кот, передушивший всех мышей в доме.

– Минус семь, – сообщил он. – А у тебя?

– Минус один. Причем кто-то из начальства: в костюмчике, без «вала»…

– Зачем же убил? – возмутился Логачев. – Это ж… Это ж ни в какие ворота не лезет!!! – он запыхтел, словно закипающий самовар.

– Остынь, – устало посоветовал я. – Ты не правильно понял. Видит бог, я хотел его просто скрутить. Но… не получилось. Он был одного со мной уровня подготовки.

– Ты уверен?!!

– Да, – тут я подробно описал недавнюю схватку.

– Действительно, выбора у тебя не оставалось, – согласился Васильич. – Но не расстраивайся, Дмитрий, есть и на нашей улице праздник!

– ??!

– Химик умудрился поймать одно из этих животных. За минуту до встречи с тобой доложил мне по прибору!

– И где оно?! – встрепенулся я.

Ответить Логачев не успел. Из двери в дальнем конце коридора высунулся сияющий Химик и призывно махнул рукой. Мы с Васильичем заспешили к нему.

«Вместе с тремя постами боевого охранения… э-э-э-э… тридцать пять "двухсотых", – быстро подсчитал в уме я. – Плюс один "теплый". Для профессиональных чистильщиков [30]совсем не плохо. Можно даже сказать, хорошо!!!»…

Моя радость оказалась преждевременной. Химик действительно взял живым последнего из врагов (рядового, в «комке», с «валом»), но… как бы помягче выразиться… перестарался при задержании! Лежащий на полу человек выглядел ужасно, и назвать его «теплым» можно было лишь с большой натяжкой. Скомканное тело, с поломанными руками. Закаченные под лоб глаза. Редкое, прерывистое дыхание. Струйки крови в уголках рта…

– Да оно же сдохнет с минуты на минуту! – в сердцах воскликнул я.

– Ты-ы-ы!!! Иди-от!!! – зарычал Петр Васильевич, грозно надвигаясь на подчиненного. – ЧТО?!! ЭТО?!! ТАКОЕ?!. Если скажешь «язык»… – Логачев замолчал, тяжело дыша. Глаза седого богатыря напоминали кусочки расплавленного свинца.

– Оно… не желало… сдаваться! – втянув голову в плечи, залепетал Химик. Грубое лицо головореза покраснело, покрылось испариной. – «Вал» на меня направило… Увернулся в последний момент… Отнял автомат…

– А потом?! – голос Васильича не предвещал ничего хорошего.

– Дал ему… немного… Но по голове и в смертельные точки не бил!!!

– Не бил, значит. Ага, – морозно повторил Логачев.

– Мы теряем время, – вмешался я. – Чем прессовать Химика, лучше осмотри ЭТО. Вдруг сумеешь реанимировать?! Хотя бы ненадолго…

– Сомневаюсь. Уж слишком оно того! – покачал головой седой богатырь, однако совета послушался: присел на корточки рядом со «взятым живым», боевым ножом разрезал на нем одежду и быстро пропальпировал тело.

– Сломаны ребра с обеих сторон, проломлена грудная клетка, разорвана селезенка, повреждена печень и другие внутренние органы, кроме сердца. С такими травмами долго не живут, – вынес неутешительный вердикт он.

– А нам не надо долго! – снова встрял я, доставая шприцтюбик с пентоналом натрия [31]. – Голова-то цела. Постарайся, Петя! Помнишь иуду Федорова, пораженного «отравленной рукой»? Ты ведь даже его ухитрился временно привести в чувство! [32]

– Ладно, попробую. – Логачев вынул из кармана маленькое шило и принялся поочередно колоть в некоторые точки на туловище. Спустя несколько секунд пленник задышал ровнее. Закаченные под лоб глаза вернулись на место, обрели осмысленное выражение.

– Чудненько – мурлыкнул я, делая ему укол в вену, но… вопреки ожиданиям, пентонал не подействовал. И в ответ на первый вопрос – «имя, фамилия, звание, место службы!» – «язык» презрительно промолчал, окинув нас злобным взглядом.

– Совсем забыл! «Х-18-БИ» нейтрализует психотропку! – хлопнув себя по лбу, шепнул Васильич. – Допросить, как Канюковского, не успеем. В нашем распоряжении – максимум пять минут!.. Эх, елки зеленые!!! Шкуру спустить с болвана Химика!!! – последние две фразы он произнес достаточно громко. Проштрафившийся боец затрепетал как осиновый лист и съежился еще больше. Лицо из красного стало смертельно бледным. Мускулистые плечи обреченно обвисли.

– Погоди, не кипятись. Попробуем по-иному, – придержал я за руку разгневанного полковника и вкрадчиво обратился к пленному: – Перед началом операции тебе ввели особый препарат, повышающий реакцию, увеличивающий силы, нейтрализующий «сыворотку правды» и так далее. Правильно?

– Догадливый, падла! – окровавленные губы скривились в надменной усмешке.

– Но тебе не сообщили главного, – игнорируя оскорбление, продолжал я. – Сей чудодейственный эликсир называется «Х-18-БИ» и обладает скверными побочными эффектами, а именно: спустя сутки уколотые им люди сперва превращаются в полных шизиков (на два часа), потом в «растения» (на пять дней) и, наконец, умирают в страшных судорогах. Твоим хозяевам не нужны свидетели. А на исполнителей им плевать… И после этого ты хранишь им верность? Изображаешь из себя Зою Космодемьянскую? Опомнись, мужик! Тебя изначально записали в «одноразовые». Как презерватив! Используют, да на помойку. На даче генерала Нелюбина мы видели таких, как ты. Жалкое, доложу я тебе, зрелище!!!

Мои слова произвели должное впечатление. Во взгляде пленника последовательно промелькнули: удивление, ужас, ненависть…

– Курдяев… Андрей… Кирилл… лыч, – натужно простонал «одноразовый». – Обма-нули… с-с-суки! Будь они… прокляты!!!

– Не отвлекайся, – мягко произнес я. – Давай-ка звание, место службы…

– Курсант… спец… подраз… деления… К…Кр-х-кх-х-х-х, – его голос сменился свистящим хрипом, глаза покрылись мутной пленкой, ступни мелко задергались.

В отчаянной попытке опередить Смерть, Логачев принялся вновь орудовать шилом, неустанно вопрошая:

– Кто твой непосредственный начальник?.. Кто руководил операцией?!! Говори же, говори!!! Ему «Х-18-БИ» не вкалывали… Отомсти козлу!!! Кто он… КТО?!

– По…ну…жаев, – выдавил умирающий и испустил дух.

– Итак, Курдяев Андрей Кириллович, курсант некоего спецподразделения… (Странное сочетание. – Д.К.)…Командир оного, возможно, носит фамилию Понужаев, – резюмировал я.