Сергей Зверев - Узник террористов

– Кто это? – ни к кому не обращаясь, спросил коротышка Свищ.

Парни встали, окружив Демона и Перову полукольцом.

– Чего вам от меня надо? – пропищала из-за спины Демона девушка.

– Мармелада! – хохотнул Харя. На голову громилы был накинут капюшон, однако тень от него не скрывала синяков под глазами.

– А если серьезно? – спросил Демон и уставился Ревуну в лицо.

– Если серьезно, – бугай поиграл желваками, словно размышляя, отвечать или нет, потом оглянулся на товарищей и стал лгать: – Совсем оборзела! Проходу не дает. Вбила себе в голову, будто я ей денег должен.

– Да бог с ними, с этими деньгами, – всхлипнула девушка. – Я же просто спросила.

– Постой, какие деньги? – насторожился Демон.

– Ты что, мент? – набычился Ревун.

– Пойдемте, Вась! – пропищала Перова и попыталась увлечь Демона на улицу.

Однако он уже, что говорится, завелся:

– А ну, с этого места поподробнее!

– Ты бы шел. – Ревун с кислой миной оглядел проезд.

– Сколько он тебе должен? – Василий развернулся и взял Перову за руки, вынудив смотреть ему в глаза.

– Заступник нашелся! – Кто-то плюнул на асфальт.

– Они… – она всхлипнула. – Я дала в долг. Зарплату…

– Что? – не поверил Василий. – Как это?

– Короче, хватит тут сопли разводить! – воскликнул Харя.

Неожиданно Демон понял, что кто-то из парней сейчас бросится на него, и оттолкнул от себя Перову в сторону улицы. Девушка сделала несколько неловких шагов и встала.

– Беги! – поторопил ее Демон и развернулся, одновременно присев на одно колено. В следующий момент он почувствовал, как над головой пролетел чей-то кулак, и поднял взгляд.

– Ах! – вырвалось из глотки Хари, получившего удар кулаком в пах. Парень согнулся и напрягся, словно ему на спину положили какой-то груз, отчего лицо сделалось пунцовым.

Демон выпрямился и ударом основания кулака по затылку свалил его на грязный асфальт.

– Нет, но ты видел? – протянул Свищ.

В следующий момент Демону пришлось подставить открытую ладонь навстречу летевшему в лицо кулаку. Произошло все спонтанно и привычно. Можно сказать на уровне рефлексов. Точно так же, не задумываясь, он послал ему кулак в область груди. Свищ отлетел к стене и врезался в нее затылком. Однако нашел в себе силы оттолкнуться и броситься снова. Встретив подбородком подошву кроссовки, бандит перевернулся в воздухе. Есть! Снова возник Харя. Жажда реванша оказалась сильнее инстинкта самосохранения, и его очередную попытку атаковать Демон прервал уже основательно. Серией из нескольких ударов он превратил негодяя в груду бесполезного белка на заплеванном асфальте, а словно возникшего из-под земли Ревуна, не церемонясь, оформил к окулисту, ударив пальцами по глазным яблокам. Готов еще один забияка. Демон шагнул назад и развернулся, как стены тоннеля захлопнулись, враз поглотив свет, звуки, запахи и Перову в ее нелепом берете.

Из облака странных и вязких ощущений его выдернул резкий запах, болью застрявший в мозгу. Кто-то совал ему под нос ватку, смоченную в нашатыре, и светил в глаза ярким фонариком.

– Да что такое? – возмутился Демон, окончательно приходя в себя.

– Этих грузите, – размахивал руками мужчина в синей куртке и штанах. – Мы уезжаем!

– А как же Вася! – скулила Перова.

– Это реанимобиль, а я и так уже затолкал в него троих! – торопливо говорил врач. – А ваш муж в состоянии подождать.

– Ни фига себе! – проговорил Демон. – Ударили по голове, очнулся уже женатый!

– Вот, сами посмотрите! – обрадовался доктор. – Он уже и шутит!

– Не волнуйтесь, я сообщила о вас, – раздался над головой женский голос. – Следом едет еще одна бригада.

Послышались шаркающие шаги, словно несколько человек тащили что-то тяжелое, хлопнула дверца машины. Рядом присела на корточки Перова.

Демон пытался сосредоточиться. Но сознание странным образом расползалось на рваные части, а к горлу подступал ком.

«Что со мной?» – сквозь надвигающийся гул услышал он собственный голос и вновь провалился в пустоту.

Трап долго не подавали. Вернее, его не подали вообще. Выбравшиеся в проход офицеры изнывали от духоты.

– В чем дело? – в который раз вопрошал Угрюмов.

– Самолет принадлежит украинской компании «Сирин», – стал объяснять Олегу Широков. – Не исключено, что, по своему обыкновению, она просто не до конца оплатила услуги, а нас теперь «маринуют».

В конце концов летчики спустили невесть откуда взятую деревянную лестницу, и выгрузка началась. Впрочем, очередь двигалась медленно. Под весом офицеров, тащивших на себе баулы и сумки, лестница шаталась и угрожающе скрипела.

– Такую страну развалили! – негодовал Угрюмов. Было непонятно, что он имеет в виду, Украину или Советский Союз.

По мере продвижения к выходу, куратор становился трезвее. Он то ставил сумку на пол и принимался поправлять галстук, то вдруг порывался руководить высадкой.

– Странно! – снова проговорил Монах.

– Чего ты заладил? – удивился Олег, которого стала настораживать подозрительность капитана.

– Почему он нервничает? – задумчиво спросил Монах.

– Может, боится, что летчики нажалуются на его выкрутасы? – выдвинул предположение Олег.

– Арабы могли, – вспомнил перелет до Дубая Широков. – Но не стали. А хохлам все равно…

– Сейчас Крым припомнят, – волновался Олег.

– А рампу слабо открыть? – спохватился Угрюмов.

– А ты ее потом закроешь? – парировал бортинженер на украинской мове. – Гидронасос еще до Нового года навернулся.

– Это не мои проблемы! – не унимался рассерженный чиновник.

– Так и не мои тоже! – веселился украинец. – Я нанимался привезти москалей, а не сгружать!

– Сволочи, – шипел Угрюмов, волоча к дверям сумки, в которых что-то звенело. – Правильно вас поляки быдлом называли!

Олег осторожно толкнул Монаха в бок:

– Может, поможем?

– Вот еще.

Подошли к выходу. Олег выглянул через плечо Широкова наружу и удивленно хмыкнул. Взору открылась часть бетонной рулежной дорожки, с белоснежной разметкой. Сразу начинавшаяся за ней трава оказалась подстриженной. Вдали, среди деревьев, виднелись аккуратные домики в европейском стиле с черепичными крышами.

– Ты надеялся увидеть здесь грунтовую взлетно-посадочную полосу и дикарей в набедренных повязках? – попытался угадать Широков, берясь руками за кромки дверей и ставя ногу на первую ступеньку. – Не повезло…

– Я, конечно, знаю, что все давно не так. – Олег подал ему сумку. – Но вбитый со школы стереотип трудно выковыривается, и слова: «негр», «Африка», «мачете» ассоциируются и отдают эхом: «колония», «нищета» и «рабский труд».

Спустившись вниз, Олег оттащил сумку в тень крыла самолета.