Сергей Самаров - Диверсант № 1

– Сидите, – согласился Басаргин.

Так и спокойнее, когда в машине кто-то остается. Когда машины даже под родными окнами вскрывают, то человек в виде сторожа помехой не будет.

Басаргин прошел в здание аэровокзала, мимоходом присматриваясь к встречающим. Кавказцев выделил сразу, но только по внешности. Никакого беспокойства они не проявляли и ничуть не походили на личностей подозрительных. Спокойные, уверенные в себе, словно хозяева здесь. Слегка высокомерные, что свойственно большинству чеченцев. Впрочем, если ты занят такой опасной деятельностью, как террористическая, то должен иметь недюжинное хладнокровие. А воспитать в себе подобное качество очень помогает война. Люди, прошедшие войну, в минуты опасности держатся удивительно спокойно. Это Александр прекрасно знал.

Большинство встречающих скопилось у одного из выходов, и Басаргин понял, что посадку самолета уже объявили.

– Здесь, что ли, из Уфы прилетели? – спросил мимоходом одного из чеченцев просто для того, чтобы прочувствовать контакт.

– Здэс, – ответил тот и отвернулся.

Никакого беспокойства.

Пассажиры начали выходить. Тобако появился одним из первых, приветственно махнул рукой, довольно улыбнулся, но направился не к Басаргину, а к служебному входу на досмотре. Александр понял, что Тобако необходимо получить пистолет, который обычно сдается пилотам. Как правило, это не самая быстрая процедура, но Тобако появился в дверях уже через минуту. Уже из одного этого факта можно было сделать вывод, что у Андрея срочные новости и он сумел договориться о быстроте оформления.

Пожав друг другу руки, они отошли в сторону, чтобы можно было спокойно разговаривать, не стараясь кого-то перекричать.

– У этих троих по «дипломату» – весь багаж при себе, – сразу начал докладывать Тобако. – У одного цепочка от ручки перекинута через запястье. Предполагаю, что там деньги. При посадке я выделил того, что был бледнее всех, и «нечаянно» сильно толкнул своим «дипломатом» его «дипломат». Почти ударил. Бедный парень чуть со страха не обгадился. Определенно, там anthrax.

– И что?

– Надо брать!

– А если порошка там нет? А если его вчера или позавчера перевезли? Нет… Надо следить… Здесь чуть не вся «наружка» ФСБ собралась. На встречающую машину поставили радиомаяк.

– Носом чувствую, по поведению, по взглядам, по манере держать себя…

Тобако вздохнул обреченно, хотя и продолжал настаивать.

– Угомонись, «Альфа» уже обложила их со всех сторон. Никак не проскочат. Гарантируют. В «наружке» задействованы лучшие спецы. Из отпусков народ отозвали.

– Вот они, идут… Коричневый «дипломат»… Больше других. Почти чемоданчик…

Басаргин обернулся и растерялся. Трое шли к выходу из аэровокзала. Только трое! Их никто не встретил. Те машины с кавказцами встречают других людей. Александр сразу представил себе, как он бы действовал на месте чеченцев. Не из подозрений, а просто из осторожности. Он сел бы в такси, доехал бы до города. Там сменил бы машину и раз, и два, и даже три, и только потом поехал бы в нужном направлении.

– Быстро, Андрюша… Я нашел прокол. Они могут уйти…

Тобако расспрашивать не стал. Они прошли через стеклянные двери, дальше мимо чеченцев, садящихся в такси, и Андрей опять задел своим «дипломатом» чужой «дипломат». На сей раз это был «дипломат» с цепочкой, перекинутой от ручки на запястье.

Реакции такое столкновение не вызвало.

Торопливо пересекли площадь. Подполковник Сысоев выглядел безмятежно, на Тобако смотрел с любопытством – на ходячие легенды посмотреть все любят.

– Быстро. Сообщайте на пост номер такси. Их никто не встретил. Маяк ставить не надо. Будем брать. Внимание к коричневому «дипломату». Там должно быть бактериологическое оружие. В случае опасности вскрытия стрелять на поражение. Осторожность предельная.

– Может… все-таки маяк? – предположил Сысоев, не решаясь брать на себя ответственность за изменение планов.

– Они на первом московском перекрестке сменят машину, потом сменят еще несколько раз. А вы будете ездить за маяком?

– Понял, – сообразил подполковник. – Не предусмотрели. Зациклились на встречающей машине. Как обычно бывает у них.

Сысоев передавал обстановку на пост, а Басаргин уже вырулил на дорогу, чтобы догнать такси и не выпускать его из вида. Это удалось за несколько минут. Скоро впереди показалось небольшое скопление машин. В свете фонарей хорошо были видны сигнальные жилеты сотрудников ГИБДД.

Водитель такси сбросил скорость. Басаргин повторил маневр, но не так поспешно, чтобы иметь возможность приблизиться при полной остановке к машине с чеченцами вплотную.

Светящийся жезл он увидел издалека. И опять повторил за таксистом маневр. Встали рядом, почти подперев бампер бампером. Водитель вышел навстречу человеку с жезлом. Достает документы. Вышли Басаргин, Тобако и Сысоев. Сысоев дал знак. Подошли четыре «омоновца». Сотрудники «Альфы» второй раз за один день переодеваются омоновцами. Заглянули в такси. Сказали что-то, заставляя чеченцев выйти. В первую очередь стали проверять документы.

– Оружие, наркотики есть? – традиционная фраза при такой проверке.

– Зачем оружие? Зачем наркотики? С самолета только что вышли. Вот и билеты в паспорте, – за всех отвечает старший чеченец.

– Предъявите багаж для осмотра.

– Зачем багаж? А?

Взгляд хитрый, косит, но видит, что договориться не удастся.

– На! Смотри! Никогда такой не видел! Да?

Он чуть не бросает на крышку багажника такси свой «дипломат», снимает с запястья цепочку и открывает ключом два замка. Нервный. На себя внимание отвлекает. Умышленно.

– Ого! – присвистывает старший «омоновец». – И сколько здесь?

– Двести тысяч баксов.

– Фальшивые небось…

– Зачем фальшивые? Вот квитанция! Расходный ордер. В кассе получил.

Квитанция липовая. В кассе предприятий не получают расчет в долларах. Очевидная переигровка.

– А там, – кивает старший «омоновец» на большой коричневый «дипломат», – миллион? Показывай.

Худощавый чеченец бледнеет, суетится и поспешно кладет свой «дипломат» рядом с первым. Басаргину хочется сначала шагнуть вперед и остановить процедуру. Но он понимает, что порошок не рассыпан по «дипломату». Там только контейнер. И подходит ближе, чтобы посмотреть.

Под крышкой фотоаппарат «Nikon», рядом в футлярах три различных объектива. В пузырьках какие-то порошки. Басаргин раздвинул плечи «омоновцев», протянул руку и взял самый большой пузырек, посмотрел на свет сквозь темное стекло.

– Фиксаж это! – говорит старший чеченец. – На язык попробуй!

Фиксаж, насколько Александр помнит, имеет крупнокристаллическую структуру. Не порошковую… Порошок – это питательная среда для размножения спор anthrax'а.