Сергей Самаров - Операция «Антитеррор»

– Не разгоняйся, дай пейзажем полюбоваться...

Я любовался. Только не пейзажем, а «Волгой», которая подъехала к нужному нам зданию.

– Это еще кто? – В голосе Марии откровенная угроза.

Из машины вышел человек, разговаривающий на ходу по сотовому телефону, и сильно стукнул кулаком в дверь. При этом даже не посмотрел, что рядом с дверью есть звонок. Так стучит только руководитель, которого подчиненные не догадались встретить.

– Какой-то начальник пожаловал... Ничего. Пусть его чайком угостят, пусть анекдотами покормят, пусть нас дождется... Одним заложником будет больше...

Я даже хохотнул, представив, как беру в заложники майора Асафьева.

Асафьев сразу увидел машину Толстова. И понял, что женщина за рулем – это и есть страшная Гаврош, которая, как рассказывал вчера единственный из четверых недурно подготовленных физически мужчин, оставленных в засаде в квартире Сабировой, убивает незаметно одним прикосновением. То же рассказывала и Марина Николаевна Сабирова. Но она вообще не увидела, как Мария убивает. Она видела только кровь, много крови, видела, что рука у Марии была в крови. Сейчас Асафьеву почему-то стало страшновато за Толстова и Проханова. Но и самого в то же время невыносимо тянуло как следует рассмотреть Марию Тропынину. Удержался майор с трудом. Только бросил рассеянный взгляд. Но и этого хватило. А издали и сквозь автомобильное стекло она даже привлекательна. Сам Сергей Иванович сидел справа, а сзади пристроился подполковник.

Асафьев старательно не подал вида, что его заинтересовала проезжающая машина – мало ли их здесь проезжает... И чтобы показать свое безразличие, он достал трубку сотового телефона и нажал повтор последнего номера. А последнему он звонил Лоскуткову, который только что сменил форму старшего лейтенанта ОМОНа на привычную гражданскую одежду ментовского майора.

– Вижу Серегу... Все в той же компании, что ты и описывал. Похоже, проводят рекогносцировку. Смотрят на меня. Ничего страшного... Мария меня в лицо не знает. Сколько у нас времени в запасе? Хорошо. Успею провести инструктаж и уехать. Только очень уж большое желание самому здесь засесть и их дождаться...

«Тройка» проехала мимо. И сразу ускорила движение. Асафьев ее прямым взглядом не провожал. Только слегка косил глазами. Но тут загрохотала открываемая дверь.

– Что, товарищ майор? – спросил омоновец. – Скоро они пожалуют?

– Только что мимо проехали. Разведка. Теперь будем ждать грузовик... Знаете, как это будет?

– Майор Лоскутков звонил уже. Вкратце объяснил.

– Собирай людей, речь буду толкать...

Собирать никого не надо было. Они и так собрались здесь. Десять человек в бронежилетах и с автоматами. Только речь толкать Асафьеву не довелось. Он больше сам спрашивал.

– Стоп-стоп... Лоскутков же говорил, что останутся трое? Так просил Толстов.

– Трое останутся внизу, и еще двое в гражданской одежде. Самые возрастные у нас под работяг канают. – Командир омоновцев успокоил майора. – Остальные поднимаются на чердак. Здесь не чердак даже, а так – щель с разводкой труб. Семьдесят сантиметров от пола до потолка. Только и места, что залечь за трубами.

Асафьев недоверчиво покачал головой.

– А если они туда сунутся?

– Наши внизу Толстова предупредят. Пусть сам осмотрит помещение. Да здесь и осматривать трудно. Только трубы видно. Они горячие. Никто не захочет между ними ползать. Задницу обжечь можно.

– Все равно – слишком рискованно.

– А если чечены заложников пригонят? Как тогда будет? Штурмовать нельзя. Они сразу половину людей уложат. Идти на поводу? Соглашаться на требования?

– Толстов сказал, что они с Прохановым обойдутся своими силами. Он знает, что делает.

– Подполковник Проханов однорукий. Что он сможет?

– Вдвоем они уложат вас всех десятерых.

Омоновец недоверчиво засмеялся.

– Ты слышал, как группа захвата пыталась взять Толстова? Пятеро не хилых парней...

– Ну и?

– Штабелем уложил.

– Все равно. Я уже со своим командованием согласовал. Сумел убедить.

Асафьев вздохнул. Вот так всегда при проведении совместных операций. Один в одну сторону тянет, другой в другую. И приказать нельзя, потому что непонятно, кто всей операцией командует. ОМОН не подчиняется ФСБ. А здесь должны быть именно омоновцы.

– Ладно, что еще приготовили?

– На всех трех нижних парнях пробитые бронежилеты. И пакеты с кровью. Они кровью обольются. И будут корчиться, якобы Толстов с Прохановым их подстрелили. Ранение в живот, в спину и в грудь. Такие бронежилеты...

– Когда эти бронежилеты привезли?

– Пятнадцать минут назад.

– Рискованно здесь суетиться. У них же разведка.

– На гражданской машине доставляли. Работяги ящики сгрузили.

– Хорошо. Дальше...

– Дальше – ждем, что будет. И когда...

– Подъедет грузовик. С него Толстов и Проханов запрыгнут в окна. И начнут поливать вас пулями. Не подставьтесь. Пятеро заранее наверх, остальные пусть будут на первом этаже. Чтобы эффект неожиданности соблюсти. Куда прятаться будут?

– Бытовая комната. Там шкафчики с рабочей одеждой и душ. Оружие спрятали под решетку от слива под душем. Достать – меньше минуты. Один ключ будет у Толстова, второй у нашего парня. Там же сотовый телефон. И у меня наверху. Для координации действий. В нужный момент будем атаковать с двух сторон.

– Заложников не заденьте. Кто даст команду к атаке?

– Толстов. Его трубка заблокирована на последний звонок. Раскрыть ее, и мы атакуем.

– Хорошо, – одобрил майор. – Очень мне хочется с вами остаться...

– Нет уж, спасибо... С нас заложников хватит вполне...

Командир омоновцев даже засмеялся. Он знал привычку начальства влезать куда не следует. И знал, что в бою от этого начальства толку никакого не будет. Только защищать придется, вместо того чтобы самому драться. Такое уже случалось не раз.

– Тогда я поехал. Надо успеть проверить группу в лесу.

– А там что?

– Там должна пройти легковая машина. Подвезут детонаторы. Ее готовятся встретить.

– Наши?

– Ваши. Другой взвод.

– Не повезло ребятам. – Командир омоновцев непритворно вздохнул. – С людьми все равно работать легче, чем со взрывчаткой. Она, дура, как грохнет, пиши пропало... Меня четыре года назад в Чечне контузило, так до сих пор башка побаливает.

– Можно сказать, что в рубашке родился. Подполковник Проханов там руку оставил.

– Значит, он наш? Отлично! За своих мы всегда горой. Выручим...

– Кто кого, – усмехнулся Асафьев самонадеянности молодого парня. – Все. Я поехал. Только еще одна просьба. Гавроша – женщину эту – постарайтесь живьем взять...

– Попробуем. Слышал уже про нее.

– Удачи...