Сергей Самаров - Перехват инициативы

Я времени терять не стал, вытащил пистолет у парня с заднего сиденья, обойму из пистолета сунул в карман, потом точно так же поступил с пистолетом капитана – на случай, если они не вовремя очухаются и захотят в спину выстрелить. Мне такое, честно скажу, не нравится. Современные кобуры для скрытного ношения оружия не имеют карманчика для запасных обойм, в отличие от штатных кобур. И это хорошо. Я хотел было выскочить, но тут заметил ключи в замке зажигания. Ключи я, естественно, надумал с собой прихватить. К чему подвергать прохожих на московских улицах риску стать пострадавшими от погони. Правда, капитан в этот момент в себя пришел, увидел, как я за ключами потянулся, и ухватил меня за локоть. Мне только один глаз Стаднюка видно было. Тот, что на меня смотрел. Его я и «погасил» одним ударом. И громадный синяк выступил сразу, я только и успел ключи вытащить. Но после синяка пришлось еще в челюсть «на отключку» добавить. Без уголка, просто кулаком, но резко, с короткого расстояния. По большому счету такой удар может быть более опасным, чем удар с размаха, потому что часто челюсть ломает, в то время когда мощный удар ее выворачивает. Но это капитану за хамство. Теперь долго хамить не будет... Ни мне, ни другим.

Кажется, кто-то из оцепления сообразил, что в «уазике» не все в порядке. Крупный парень бежал издали, но целенаправленно, двумя руками поддерживая живот. И я времени терять не стал. Вышел из «уазика», поправил на себе костюм, галстук подтянул и деловой уверенной походкой направился сразу к своей «Мазде». С противоположной стороны никто еще не бежал, хотя я сразу вычислил и этот пост. Слишком уж откровенно мент в гражданском смотрел на меня. На меня, а не на «уазик». И не понял, должно быть, что дело неладно. Но потом заметил своего бегущего товарища и тоже вперед двинулся – тугодумом оказался.

Но я уже сел в машину. Вот когда пожалел, что наставил противоугонных наворотов. Но действовал я быстро, машина завелась, я развернулся, чуть не сбив подбегающего мента, но успел бросить ему под ноги две похищенные обоймы. Пусть вернет пострадавшим, им и без того досталось. Обоймы, кстати, и внимание отвлекают на случай, если мент стрелять надумает. Но я скорость с места набрал и сразу разорвал дистанцию – он пистолет вытащить не успел, а я был уже далеко. В такой ситуации не постреляешь. А если и пульнешь, то еще неизвестно, в кого попадешь.

Но, поскольку машину они знают, то по ней меня определят быстро и могут перехватить. Я летел по городу на скорости, чтобы быстрее добраться до нужного места. В Москве вообще редко обращают внимание на обычные ограничения скорости, и никого мое стремительное движение не заинтересовало. А мне проехать надо было всего несколько кварталов. На тихой улочке есть платная стоянка, где дежурят парни, прошедшие, как и я, Чечню. Там и хозяин стоянки тоже в Чечне побывал, только в первую войну. Мы встречались уже здесь, в Москве, а раньше даже знакомы не были. Тем не менее мне твердо обещали, что место для моей машины найдется всегда, хотя обычно мест свободных не бывает.

До стоянки я добрался благополучно, и двое дежурных приняли меня почти с распростертыми объятиями, несмотря на то что я сразу сообщил о крупных неприятностях с ментами. Без подробностей, но сообщил. Правда, с добавкой о своей виновности только в том, что не позволил себя бить. И предупредил, что меня вместе с машиной, возможно, уже ищут. Такое откровение было необходимо для того, чтобы не подводить людей, которые ко мне хорошо относятся. Они приняли. И даже пообещали машину укрыть брезентовым тентом, чтобы скрыть мою красавицу от пронырливых ментовских взглядов.

И еще в одном важном деле пошли мне навстречу. Дежурный с готовностью согласился поменяться со мной мобильниками, понимая, что мой может прослушиваться. И даже не поинтересовался при этом, что я такого натворил, за что менты хотели меня избить. Это было нормальным поведением людей, знающих, что такое риск. Я на их месте тоже не сомневался бы ни минуты.

Все мои действия были чисто автоматическими. Они и дальше были бы чисто спонтанными, и мысль бы работала так же, где-то в глубинах подсознания моментально выверяя несколько возможных вариантов поведения и выбирая единственный. Так бывает в бою, когда на раздумья времени не отпускается. И только тогда, когда я, выйдя со стоянки, добрался до подземного перехода, где купил в киоске камуфлированный костюм, вполне подходящий к сложившейся вокруг меня обстановке, и точно такой же камуфлированный рюкзак, и потом в первом попавшемся подъезде без кодового замка переодевшись в камуфляжку, остановился и начал думать. Не просто думать, а оценивать обстановку...

Ясно, если менты приехали ко мне на работу, они что-то обо мне знают. Не слишком много, но знают. Однако при всем своем умении работать оперативно, они не вычислят квартиру, которую я снимаю. Только неделя, как туда перебрался. И никто из соседей меня не знает. Пару раз с какими-то старухами в подъезде встречался, здоровался, но не представлялся. Машину ставил в том же дворе, но у другого дома, чтобы ее было видно из окон. Здесь четыре дома... А двор внутри... И в наш вход совсем с другой стороны... А прописан я, или, как сейчас говорят, зарегистрирован, совсем в другом месте, и на работе знают только номер моего мобильника. Следовательно, дома я могу чувствовать себя свободно, и даже спать не вздрагивая при звуке шагов на лестнице в подъезде. Но что мне дальше делать? С кем посоветоваться?

Есть у меня, не скажу что друзья, просто – товарищи, которые, без сомнения, не сдадут, и даже спрятать при необходимости могут. Но таких, кто способен что-то посоветовать, помочь реально – навскидку и не припомню. Значит, действовать придется в одиночестве. Этого я не боюсь. Нас так наш командир роты учил: каждый боец спецназа ГРУ всегда является самостоятельной боевой единицей, вне зависимости от того, находится он в составе подразделения или бьется в одиночестве. Я и действовал с ментами как самостоятельная боевая единица. Но уметь воевать – этого в моей ситуации мало. Необходимо найти способ, как из нее выпутаться с наименьшими потерями. Здесь нужен мудрый советчик, знающий, как вести себя в такой неоднозначной ситуации, и, кроме того, умеющий лавировать между разными положениями закона... Мне необходимо доказать, что я только защищался. И не превышал мер самообороны. Запись на диктофоне должна послужить тому подтверждением и доказательством моей невиновности. Наверное, и Коля Харламов готов дать показания. Но самому мне соваться сразу в лапы к ментам не следует. Помощник может сделать это безболезненно. Но где его взять?

Командир роты... Зря, что ли, он в который раз вспоминается...