Сергей Самаров - Прирожденный воин

– Я не одобряю такие грубые действия, – читая распечатку телефонных разговоров чеченцев, говорит Костромин. – Вы с самого начала приняли за основу тактику массовых арестов... Кто подвернётся, того и брать... И спугнули главных...

Басаргин не соглашается.

– Мы брали только непосредственных исполнителей грязной работы, чтобы обезопасить себя. Если чеченцы в самом деле проводили отвлекающий маневр, то именно так, по их мнению, мы и должны себя вести. Что касается их испуга, то они свою работу уже выполнили. Но мы убедились, что канал для «дезы» нами выбран правильный. И теперь мы можем с полным основанием рассчитывать, что и другая информация при необходимости дойдёт до адресата.

– Может быть, с этим стоит согласиться... Хотя мне больше по душе долгая игра с выискиванием слабых мест противника. Сейчас же я вижу только одно слабое место и с той, и с другой стороны...

– Талгат со своими компьютерщиками? – спрашивает Ангел.

– Компьютерщики Талгата без него. Судя по ситуации, Талгат должен был просто сдать спецназу компьютерщиков вместе с отрядом Азиза. Тогда бы они инсценировали полный провал своих намерений и спокойно приступили бы к исполнению основной задачи. И он не должен был лично появляться в Чечне, тем более в таком опасном месте, и даже не должен был лично выводить пленников из опасной зоны. Это не вписывается в общую ситуацию, обрисованную Басаргиным...

Сам Басаргин привычно ходит от окна до двери. Разве что медленнее обычного.

– А почему не вписывается?.. Вполне может вписаться. Есть в философии такое понятие, как свобода выбора... И в каждой жизненной ситуации это понятие присутствует. Террористы открыто декларируют свои цели – добраться до локальных сетей ракетных частей с помощью похищенных компьютерщиков. Но если они желают использовать их в другом деле? Тогда они и сдавать их не будут...

– Логично, но тогда они сдали бы других... Похитить можно было бы и шестерых...

– Если только это «другое» дело не связано с первым... Здесь тонкая нить, и стоит её понять... Талгат человек образованный и хорошо знающий русский менталитет. Он понимает, что такое знаменитое русское «авось»... И потому считает, что вовсе не обязательно упрощать операцию до минимума. Он только дал нам намёк, где он будет использовать компьютерщиков. И мы, таким образом, должны, по его пониманию, думать: авось да справимся... И контролировать подходы к сетям ракетных войск, зная, что он попытается туда влезть через компьютерщиков.

– Это должен был быть только первоначальный план... – вмешивается в разговор Дым Дымыч. – Талгат должен насторожиться после того, как Сохно опознал его. Теперь мы в состоянии проверить его связи и сущность и найти информацию о том, что он обладает собственным штатом хороших компьютерщиков.

– Это верно, – Басаргин соглашается. – Но это вовсе не значит, что Талгат так быстро перестроился, что решил бросить парней. Если уж он повёл их, он решил вести до конца...

– Но он же знает, что управлять ракетой с чужого компьютера невозможно, – возникает у комиссара новый вопрос. – Я специально консультировался у ведущих специалистов целого ряда стран, в том числе и России. Нет таких ракет, которые управляются внешним компьютером в обычном понимании этого вопроса. Можно только создать определённые помехи, в основном для ракет класса «земля-воздух»... Тогда зачем эти парни ему нужны? Для работы в собственной лаборатории? Он не стал бы их похищать, а просто пригласил бы... Вывод можно сделать один... Они или неграмотные специалисты, чего мы не имеем права считать, или считают нас неграмотными специалистами, чего тоже не может быть, или они просто срочно собрали «винегрет» из всякой путаницы... И пытаются запутать нас...

– Ты хорошее слово употребил, – говорит Доктор. – Срочно собрали... Можно допустить, что план возник спонтанно. Или основной план сорвался по какой-то причине, и они заменили его кусками резервных. Но в любом случае компьютерщики, получается, не могут понадобиться Талгату...

Басаргин останавливается у окна и смотрит на улицу.

– Могут... – говорит он, не оборачиваясь, и долго молчит, не нагнетая обстановку и не дожидаясь вопросов, а только соображая. – Если я не ошибаюсь, лаборатория Талгата Абдукадырова делала для нужд российской армии программы-тренажёры?.. Так?

– Так... – соглашается Доктор. – Кажется, для ПВО...

– Уточни все про сотрудничество с Талгатом. Можешь это сделать срочно?

– По телефону они ничего не сообщат... Я съезжу туда...

– Меня интересует конкретно такой вопрос: не делал ли Талгат тренажёры для военно-морского флота?

– Делал... – уверенно говорит комиссар Костромин. – Он делал такие тренажёры для итальянских военно-морских сил. У нас есть об этом справка. Я сам её не читал, но мне докладывали...

– Запрашивай Лион! – приказывает своему непосредственному начальнику Александр.

Комиссар молча садится за ноутбук.

С программой разбираются без проблем. Она действительно достаточно простая, без хитростей, следовательно, без дополнительных особенностей, дающих возможности для творческого рассмотрения. А творческое рассмотрение для программиста – это всё! Это именно его работа. Во всём остальном программиста от грузчика можно отличить только по наличию накачанной мускулатуры у последнего. И плохо, что программа такая узкая – коридор, тоннель, где стены не пускают в сторону, чтобы поискать какой-то дополнительный ход. Такое положение значительно упрощает задачу атакующих и позволяет защищающейся стороне рассчитывать только на свою реакцию. Но на реакцию самого сообразительного и быстрого человека всегда найдётся другой – более быстро соображающий и действующий. Здесь все приоритеты принадлежат не уму, а тренированности – факт известный и обсуждению не подлежащий. А самое главное и неприятное во всей программе – строгие ограничения по скорости передвижения цели, которую они должны контролировать и по мере сил защищать. Ограничения выставлены умышленно, и это предел, за который не разрешается шагать. Такое сделано потому, что программа имитирует настоящий объект, а не виртуальный.

Сама цель, с которой предстоит работать, конфигурацией напоминает гигантскую акулу. Акулу-призрак, страшный и прекрасный внешне, почти совершенный для движения под водой образ хищницы больших морей. Автор тренажёра и цвет подобрал призрачный – полупрозрачный, как у медузы, временами слегка светящийся контур... Цель явно предназначена не для Чёрного моря, потому что тамошняя мелкая акула катран редко бывает длиной более полуметра и опасной может быть только для рыб.

– Что можно сделать при таких ограничениях? – интересуется Каховский общим мнением.