Сергей Самаров - Риск – это наша работа

– Ты мыслишь как ингуш. Или как чеченец. А мы с тобой по крови ичкерийцы [7].

– Я стараюсь мыслить более широко, выходя за пределы горных хребтов. И в этом моя сила.

– Брат, ты совсем не похож на прежнего маленького Шера.

– Я вырос, брат. Ты тоже уже не похож на школьного учителя.

– Наверное. Ладно. Это все дело будущее. Я к тебе пришел с делом настоящим.

Шерхан насторожился.

– Я уезжаю. Как мне и моим детям будет житься в Турции, я не знаю. Я даже не знаю, смогу ли я добраться туда живым и здоровым…

Взгляд исподлобья добавил к настороженности опасение.

– Скажи-ка мне, Шер, ты имеешь возможность выгодно вложить большие деньги?

Нет. Шерхан думал, что брат будет у него просить деньги. Оказывается, наоборот.

– Думаю, что смогу. Более того. Я думаю, что смогу это сделать лучше других во всей Чечне. Конечно, я не берусь сравниваться с теми, кто торгует наркотой или оружием. Но в любой другой сфере я могу получить максимальную прибыль. Только это должны быть долговременные вложения. Чтобы с меня их не потребовали через пару месяцев. Лучше, если это будут деньги безналичные. Впрочем, отмыть «наличку» можно за минимальный процент.

Он не сказал, что процент от перевода наличных в безналичные пойдет ему. Ни к чему это знать брату. Бату никогда не был деловым человеком и ничего не смыслит в бизнесе.

Батухан ждал, не торопясь с предложением.

– Сколько у тебя?

– Полмиллиона баксов.

Не удивится ли брат такой большой сумме? Нет. Брат не удивился. Для него это не слишком большая сумма. То есть большая даже для него. Но когда постоянно работаешь с суммами гораздо большими, пусть и государственными, можно позволить себе не показать своего состояния.

– Не фальшивки?

– Нет. Проверено.

Хвататься сразу, сразу много обещать – это не дело. Тогда брат может засомневаться. Сначала следует подумать, постучать по столу кончиками пальцев. Вот так… Вот так… А потом и согласиться.

– Я помогу тебе. И даже знаю заранее, во что вложу деньги. Если ты согласен дать мне на раскрутку такой суммы хотя бы три года.

– Я дам тебе пять лет. На пять лет спокойной жизни мне и моей семье у меня денег хватит.

Это уже откровенно выгодно. За пять лет такие деньги можно обернуть многократно и обеспечить тылы не только брату, но и себе.

– Это будет еще лучше. Я готов представить тебе отчет в любое время. Чтобы ты не сомневался.

– Куда ты думаешь вложить их? Я могу знать?

– По прогнозам на будущее лето, у нас ожидается небывалый строительный бум. Этот вопрос уже обсуждался на заседании правительства. И обговаривался дефицит средств на производство строительных материалов. Я бы построил свой, то есть твой кирпичный завод. Естественно, официально им владел бы другой человек. Даже сеть таких заводов по всей Чечне. Сеть заводов – это монополия и возможность не подпустить к бизнесу конкурентов.

– Все пятьсот тысяч в кирпичи?

– Необязательно. С такой суммой невозможно работать без бизнес-плана. Необходимо будет просчитать систему. Можно произвести очень много, небывало много кирпичей, но они останутся невостребованными, потому что на них не хватит строительного раствора. Значит, в дополнение к кирпичным заводам неплохо иметь бы и свой цементный завод. И деревообрабатывающий комбинат. И кучу сопутствующих производств. И даже свою строительную организацию, чтобы строить дома и продавать их целыми кварталами.

Шерхан не сказал, что это его давняя мечта. Он давно просчитал все возможности, давно прикинул, что и где можно построить. Он был строитель в душе. Только он не знал, где взять деньги. А отдавать такую выгодную сферу деятельности государству – просто смешно. Глаза его загорелись. Он и говорил о деле, как о мечте.

– Этих денег не хватит, – попытался отрезвить размах фантазии старший брат.

– Именно потому я и прошу больший срок. Чтобы первую же прибыль пустить на другое производство. Понимаешь?

– В общих чертах. Только в общих чертах, – Батухан выглядит слегка растерянным. Словно сомневается. – Это совсем не сфера деятельности полевого командира. И учителю литературы с этим разобраться тоже трудно. Я хочу полностью положиться на тебя. Если сможешь, оформляй документы на моего сына.

– Ему только тринадцать…

– Нельзя?

– Когда подрастет. Через пять лет Арслану будет восемнадцать. Тогда и оформим.

– Он приедет через пять лет. Если я не приеду раньше… – дополнение прозвучало не угрозой, а предупреждением. – Хорошо. Я согласен.

Шерхан выдержал паузу, чтобы не показать торопливости, и только потом спросил:

– Деньги с собой?

– Нет. Они в горах, в тайнике. Нам придется встретиться еще раз. Ты сможешь приехать в Асамги?

– Смогу только через три дня. Приеду вместе с мамой. Чтобы было меньше подозрений.

Старший брат улыбнулся:

– Там мы и встретимся… Я позвоню тебе…

К утру мороз ударил нешуточный. Это стало понятно сразу, как только подполковник Разин шагнул в штабную комнату из казармы. Даже поежился.

Он включил электроплитку и поставил чайник.

– Отдыхай, – отослал дежурного.

Под утро дежурить выпало лейтенанту Сокольникову. Тот молча, привычно для себя, кивнул, не посчитав нужным ответить уставными словами, как ответил бы где-то в расположении части, аккуратно вложил в книжку, которую читал, закладку – неиспользованную московскую магнитную карточку метро, и прошел в казарму.

– Дверь не закрывай, – сказал вдогонку Разин.

Из казармы несло теплом. Это не позволяло чувствовать себя брошенным из постели в прорубь. И давало время проснуться окончательно.

Электронный будильник на подоконнике показывает время: шесть пятнадцать. Этот будильник в каждую командировку возит с собой, как талисман, майор Паутов. Точно так же, как Сокольников перед командировкой покупает новую карточку на десять поездок в метро. И не беда, что командировка может затянуться, а карточка имеет ограниченный срок годности. Не использовал – уже никогда не используешь. И не надо. Главное, что карточка есть. Обязательно неиспользованная. Свой талисман – на удачу, имеет каждый боец мобильной группы. Разин считает талисманом свои перчатки. Уже четвертый год носит. Зашивает сам, не доверяя жене, когда расходятся швы. А они расходятся часто, когда приходится кулаком поработать. Даже на занятиях. И пока удача с ним. Даст бог… Доносит до пенсии… Через год собирается, хотя выслуга уже сейчас есть. Много по «горячим точкам» помотало. Там выслуга идет по формуле «год за три». Но пенсионером себя пока чувствовать не хочет. Может, и на будущий год не уйдет. Здоровье позволяет – можно воевать! А сердце пошаливает – у кого оно не пошаливает… Временные неудобства. Подумает еще. Может, послужит. Глядишь, и дадут полковника. Сейчас проще с этим стало, хотя даже у командующего всем спецназом ГРУ по-прежнему только полковничья должность.