Сергей Самаров - Убойная позиция

– Они ушли... – сказал Дукваха.

Показалось, послышался общий вздох облегчения. Милиционеры эти слова хотели принять как команду, и двинулись было из-под обрыва, но Хамидрашид опять остановил их:

– Назад, дурни... Снайпер с другого места стрелял... Не высовываться пока...

Так просидели еще с десяток минут. Наконец эмир сам вышел из-под обрыва и уже оттуда послал Дукваху.

– Заскочи на склон, проверь...

Дукваха с места взлетел на полутораметровый обрыв, под которым они прятались, и сразу нырнул в кусты. Только верхушки разнокалиберных кустов шевелились и позволяли рассмотреть, где он ходит и что ищет. Наконец сверху раздался голос Дуквахи:

– Ушли...

Он быстро спустился, спрыгнул как раз туда, где стоял эмир.

– Там только стреляные гильзы... Гранаты их не достали... Одна взорвалась рядом, но их там уже, наверное, не было, иначе осколками положило бы...

– Сразу почему не стреляли? – спросил эмир стоящих рядом прежней толпой милиционеров, пока еще не уловивших принцип выживания на войне, одновременно пересчитывая их – восемь человек из двадцати шести, катастрофические, можно сказать, потери, но другого и быть не могло, потому что толпа никогда не может быть боевой единицей...

Никто не ответил ему. Того мента, что желал «пострелять в свое удовольствие», среди живых не оказалось. Отстрелялся, не сделав ни одного выстрела, навсегда...

– Жить желание не потеряли? – спросил Хамидрашид.

– Не потеряли... – чуть ли не с вызовом ответил один из милиционеров.

Хамидрашид на вызов внимания не обратил.

– Тогда будете слушать меня и подчиняться мне беспрекословно...

– Как же так... – не выступая вперед, сказал другой милиционер. – Мы даже подготовиться не успели, а нас перебили...

– Не бывает котов не воров... – иносказательно заметил Дукваха, хитро глядя в сторону и только чуть-чуть кося глазами на собеседников – поняли ли его слова...

– Не бывает «летучих мышей», которые предупреждают о своем нападении... – пояснил Хамидрашид. – Впредь не расслабляться и не ходить на собственную казнь толпой. Понятно?

– Понятно...

– Тогда – рассеялись... Пулемет может начать стрелять в любую минуту из любых кустов. Стреляет в толпу, потери большие... В рассеявшихся людей из него сразу не попасть... Хотите жить, учитесь воевать... Кто там у вас связист?

– Радист убит...

– Связист, радист... Заменить некому?

– Некому...

– Кто знает, когда обещал прибыть со своей группой старший лейтенант Габиев?

Милиционеры переглянулись и дружно пожали плечами.

Хамидрашид глянул на небо. До полной темноты оставалось не больше десяти минут. Он вздохнул, вытащил трубку спутникового телефона и отошел для разговора в сторону...

Подполковник Тамирханов ответил сразу.

– Мазаева встретил?

– Хуже, Арслан Мовсарович... Сплошное невезение для ментов... Я его уже, можно сказать, приготовился похоронить, но нет возможности могилу выкопать. Мы под обстрелом были... И сейчас голову поднять опасно... Кстати, «груз-200», как в армии говорят, кто забирать будет?

Пауза была долгой и, видимо, бралась на раздумье и на осмысление ситуации.

– Что там такое случилось? – спросил наконец подполковник, так и не ответив на вопрос Хамидрашида о «грузе-200». – Мне сегодня со всех сторон про могилы говорят...

В ответ на паузу подполковника Тамирханова Хамидрашид тоже помолчал. Это выглядело для слушающего так, будто эмир разговаривает, находясь среди людей, и еще чем-то занят. Дадашев даже пробормотал что-то невнятное в сторону от трубки. Естественно, Арслан Мовсарович в этом случае должен предположить, что Хамидрашид находится в окружении ментов. И, в таком случае, говорит только чистую правду, потому что при свидетелях не стал бы говорить неправду.

– Могил будет много, потому что менты совершенно не подготовлены для ведения даже минимальных и простейших боевых действий. Их никто не учил, а я просто еще не успел их обучением заняться, как пришлось думать об их могилах. Обучать следовало до того, как в лес посылать...

Такие слова были вполне в стиле эмира Дадашева. И подполковник не мог усомниться, что это возможно при ментах сказать. Напротив, это, сказанное при ментах, только подняло бы в их рядах авторитет Хамидрашида.

– Они все прошли обучение... – ненастойчиво возразил Арслан Мовсарович. – По крайней мере, по документам... Хотя ты же знаешь, что документы часто покупаются...

– Они даже не умеют ходить в лесу иначе, чем топающей толпой... И потому сразу нарываются на пулеметы Самурая... Старшего лейтенанта издалека грохнул снайпер, а остальных, не успели они и на позицию выдвинуться, почти всех покрошили пулеметчики спецназа... Из двадцати шести человек осталось только восемь, и, если бы я не подоспел с командой, они не додумались бы оружием воспользоваться. И вообще, бежали на открытое место, и мне пришлось повернуть их в укрытие, иначе и восьмерых бы не осталось. Кстати, и я двоих потерял... Теперь нас только двое... И все по вине ментов...

Хамидрашид говорил обтекаемо, чтобы не было ясно, что он в момент начала обстрела был здесь же, среди ментов, и, естественно, не сказал, что думал даже о возможности пулеметного обстрела толпы милиционеров. И формулировка «подоспел с командой» одинаково могла значить и то, что он просто дал команду, и то, что он был в момент обстрела далеко и очень торопился успеть, чтобы дать команду. В любом случае Тамирханов не мог предъявить претензии к эмиру боевиков по поводу гибели большей части отряда милиции.

– В другом отряде ситуация не намного лучше... – сказал подполковник слегка растерянно, и по голосу его Хамидрашид понял, что Арслан Мовсарович в самом деле не представляет, как ему ситуацию исправить. В этот раз из-за растерянности он даже про своего племянника не спросил. Сам Хамидрашид сообщать об этом не стал. Будет время, сообщит... – Там тоже большие потери, но там только снайпер стрелял, там не было пулеметов. И некому вовремя подсказать было... Иначе их всех уничтожили бы...

Теперь подполковник, только недавно приказывающий, говорил иным тоном. Он не льстил открыто Хамидрашиду, но исподволь делал именно это с присущей восточным людям хитростью. Сам человек восточный, Хамидрашид прекрасно понял такую тонкость и остался доволен. Еще немного, еще бы чуть-чуть «дожать» Арслана Мовсаровича – и можно будет начинать свою серьезную игру.

– У меня из джамаата остался только один человек, хотя и самый опытный, – сказал Хамидрашид. – От восьмерых оставшихся ментов толку мало, но я постараюсь использовать их по мере их сил. Они парни неглупые и поймут быстро, как надо воевать...

Таким образом он подбросил в разговор еще одно косвенное подтверждение того, что разговор ведется в присутствии милиционеров. Последняя фраза походила на поощрение и говорила самому Арслану Мовсаровичу, что Хамидрашид умеет найти общий язык с подчиненными.