Сергей Самаров - Элитный спецы

– Тогда начинаем разговор…

Ангел опять кивает.

– Через день в Столбове намечается знаменательное событие…

– Перезахоронение мощей святого Никодима… По телевизору показывали… – кивает Ангел на стоящий в углу «ящик».

– Да… И это тоже… Но это нас мало касается… Там завершаются международные учения антитеррористических сил. В двенадцать ноль-ноль… Русские, американцы, англичане… Приедут, может быть, даже два президента и один премьер-министр… Условные террористы должны попытаться в этот день захватить ядерный реактор… Для противодействия им в Столбов стянуты почти все силы «Альфы» и иностранные антитеррористические подразделения…

– Приятненькая новость… Обычно о таких вещах пресса сообщает только после завершения мероприятия. А ты уже все знаешь…

– Есть люди, которые делятся информацией со мной. Но это второстепенный вопрос. У этих людей свои заботы и планы. Меня они мало волнуют. Тем не менее я хочу воспользоваться их планами и вклиниться со своими интересами в общую затею…

– Я так и не понял, какова общая затея.

– Суть в следующем. Готовится большая акция. Пусть ее называют террористической, это не важно… По замыслу она достаточно дерзка. Именно там, где сосредоточились антитеррористические групп трех мировых держав, намечена атака на главный объект города и научного центра – ядерный реактор. Атака начнется через два часа после завершения учений, когда антитеррористы расслабятся. Конечно, «расслабуха» даст свой эффект, но я не думаю, что это позволит атакующим добиться успеха. Впрочем, как я понял, они и не ставят перед собой такую серьезную задачу. Они просто желают привлечь к себе внимание… Постреляют, положат кучу народа, потом перебьют их самих… Как это всегда бывает… Вот и все…

– Я даже уверен, что их не подпустят к ядерному центру. Блокируют где-то на подходах, – говорит Ангел.

– Я тоже так думаю. И это будет нам только на руку. В момент самой активной перестрелки в городе мы должны быть там… Как только все завершится – атаковать склад с «редкоземелкой»… В принципе весь груз легко поместится в багажнике одной машины, если мы не будем брать молибденовые слитки… Остальное, и самое ценное, – просто пробирки…

– Приблизительная стоимость груза?

– По моим расчетам, около тринадцати миллионов евро.

– Это неплохо… – подает голос Зураб.

– Неплохо, – соглашается Ангел. – Но теперь самый важный вопрос… Как будем делить?

– Есть несколько вариантов. Можем реализовать все оптом и делить деньги… Можем разделить товар, не дожидаясь его реализации.

– Товар, – Ангел категоричен. – Но в каких пропорциях?

– По количеству участников. Моя доля, как организатора, двойная… – Ачилов старательно демонстрирует жадность.

– Тогда и действуйте сами… – Ангел усмехается. – Мы с Зурабом представляем собой отдельную боевую единицу. И работать будем только в том случае, если товар делится поровну. А уж из своей половины можешь взять хоть тройную долю…

Ачилов с укоризной качает головой:

– Ты слишком жаден. Жадность никого до добра не доводит…

– Это справедливо, – решает Ангел. – Час назад я еще не поставил бы таких условий. А сейчас ставлю. Потому что все вы – в розыске… Вас надо еще спрятать до нужного момента. И сделаю это я, а потом вас следует доставить к месту действия… И это, наверное, сделаю тоже я…

– Как? Я признаюсь, меня этот вопрос тоже волнует…

– Еще не знаю. Но я сделаю… Я всегда делаю то, что хочу…

Ачилов демонстративно переглядывается со своими помощниками. И только потом утвердительно кивает:

– Я согласен…

У Ширвани даже не кабинет, а тесный кабинетик, отделенный от комнаты для отдыха свободных от поста охранников только тонкой стенкой из гипсокартона, оклеенного бесцветными и потертыми обоями. Все, что здесь помещается: письменный стол, сейф, маленький шкаф и два стула – для начальника смены охраны и для единственного посетителя. В принципе это не только его кабинет. Это кабинет начальника смены, в другую смену здесь же сидит другой человек. И потому Ширвани никак не может привыкнуть к этому месту, как к личному, предпочитая в свою смену ходить по территории или отдыхать в комнате дежурного, где расположены все тревожные пульты, все средства связи и оповещения. Впрочем, наверное, не только по этой причине он предпочитает ходить по территории. Есть у Ширвани и другие не менее веские причины больше передвигаться и больше видеть…

Но этот надоевший следователь прокуратуры Сохно застает Ширвани именно в тесном кабинетике, где тот с карандашом в руках рассматривает план научного ядерного центра. Впрочем, карандашом Ширвани пользуется только как указкой, не делая на плане отметок.

– Ищете места возможного проникновения условных террористов? – интересуется следователь, заглядывая в подробнейший план, который вообще-то является секретным документом и не предназначен для посторонних глаз.

– И настоящих тоже… – мрачно отвечает Ширвани. – Вы ко мне по делу или просто поболтать?

– Я к вам поболтать по делу… – криво усмехается следователь.

– Очень конкретная формулировка! – Ширвани сначала сердится, потому что настроение у него не слишком спокойное, а потом понимает, что ему просто необходимо отвлечься от забот, чтобы не нервничать сильнее, и потому изображает улыбку. – Чем могу быть полезен?

– Прогуляемся по территории?

– Прогуляемся… – соглашается Ширвани и убирает план в сейф. Ручку сейфа, после того как ключ совершает положенные ему четыре оборота, дергает, проверяя.

Погода стоит по-прежнему жаркая, хотя и наступил уже вечер, красное солнце висит над горизонтом, и следователь, выйдя во двор, снимает фуражку и вытирает ее изнутри носовым платком. На голове от фуражки след – натирает… Впечатление такое, что Сохно не привык носить фуражку. Ширвани отмечает это и у него возникает вопрос. Более того, он даже улавливает такой тонкий нюанс – следователь словно бы специально показывает, что не привык к фуражке. Непонятный намек, заставляющий задуматься…

– Красная жара… Вас тоже гоняют из-за этих учений?

– Еще как гоняют… – Ширвани ворчит, изображая голосом недовольство, но нотка любопытства звучит все же явственно. – Надоели… Вы нашли какую-то новую дыру в системе охраны?

– Вопрос можно? По существу…

– Пожалуйста… Хоть два…

– Окажись вы на месте «зеленых» или даже настоящих террористов… Что бы вы пожелали иметь в первую очередь для осуществления своей цели?

Ширвани думает недолго, усмехается и отвечает предельно откровенно:

– Чтобы устроить «зеленую жару»? Иметь? Помощника внутри…

– Правильно мыслите, – соглашается Сохно. – А вы вообще-то за кого? За «синих» или за «зеленых»?