Сергей Зверев - Граница на замке

— А если не купятся? — послышался голос сидевшего у окна.

— Задействуем объект номер тринадцать, — прозвучала загадочная фраза из уст Харса.

— Отлично! За этот вариант я не беспокоюсь, — хмыкнул Даратол.

— Ну, вот видите, — довольно потер руки атташе, — если напрячься, то ведь придумаете.

Основные вопросы были решены, и теперь можно было немного расслабиться. Голоса зазвучали громче, а в бокалы полились дорогие напитки.

— Редкий бардак! — Батяня отшвырнул ногой гнилую доску, лежащую поперек дорожки, последний раз асфальтировавшейся при царе Горохе. Картина полной неприглядности и запустения царила повсюду.

С момента разговора Лаврова и командира дивизии прошло очень немного времени, а подразделение майора уже прибыло на границу, в определенную ему воинскую часть. Она располагалась в предгорьях у самого заброшенного полигона. Наступал вечер, и заходящее солнце стояло над горами огромным багровым яблоком. Для десантников уже освободили казарму. Батяня с офицерами осматривал территорию. Наблюдения отнюдь не были утешительными.

— И как они тут служат? — покачал головой Лавров. — Я понимаю, что раньше здесь личного состава было в десять раз больше и полигон действовал, но это, конечно, из рук вон плохо. Хотелось бы мне взглянуть на последнего командира этой части.

Впрочем, Лавров понимал, что ничего интересного в этом случае для себя он бы не увидел. В армии, как и на гражданке, можно увидеть все: и честных, исполнительных, болеющих душой за свое дело людей, и просто пофигистов — все, как и везде.

— У нас в десантуре такого по определению быть не может, товарищ майор! — поражался Щекочихин. — Это, как говорится, не наш метод.

— Надеюсь, — лаконично изрек Батяня. — Вот с завтрашнего утра нам и предстоит сделать эту территорию соответствующей нашему батальону. Чтобы, так сказать, в реальности убедиться в правоте ваших слов. Так что готовься, старлей, к напряженной и ответственной работе.

Щекочихин почесал затылок, прикидывая объем будущей работы. Да, отдыхать, несмотря на выходной день, явно не удастся. Теперь приходилось засучить рукава и без остатка отдаться работе.

Часть, в которой служил Батяня, была во многом образцовой. Причем это понятие относилось и к качеству боевых и учебных задач, выполнять которые приходилось десантникам, и к тому, как эта самая часть выглядела. Те же принципы майор Лавров привык переносить и на временные места дислокации подразделения, справедливо рассуждая, что порядок человек может наладить повсюду, если он имеется у него самого внутри.

Назавтра старший лейтенант Щекочихин давал почти те же указания своим подчиненным.

— Значит, так, Семенов, — распоряжался старлей, — задача твоим людям ставится следующая — привести все в божеский вид.

— Это как, товарищ старший лейтенант? — ухмыльнулся шутник Семенов. — Как в раю или как в аду? Тут ведь могут быть два варианта.

— Все шутишь… Энергии, значит, хоть отбавляй, — покачал головой Щекочихин, — вот вы ее и используйте на благо родного подразделения, вы же не хотите жить, как свиньи. Так что — вперед и с песней. Территория должна полностью «соответствовать». Ты пойми, Семенов, по тому, как мы себя ведем, все и делают выводы о нашей части. Как говорил в свое время незабвенный вождь: «Наши цели ясны, задачи определены — за работу, товарищи!»

От теории все вошло в практическое русло — через полчаса работа закипела. Десантники взялись за дело серьезно. Запущенная казарма чистилась, скреблась и драилась если не до зеркального блеска, то до состояния, максимально к нему приближенного. На складе нашлась краска, с помощью которой стены стали приобретать нормальный вид. Снаружи тоже работы хватало: начиная от дорожек и заканчивая починкой протекавшей крыши. Постепенно вид части начинал меняться.

— Слушай дальше, — давал Щекочихину указания Батяня, — следующие тебе задачи. Устанавливаем системы безопасности и восстанавливаем телефонную связь с постами на полигоне. А что ты думал? Чем быстрее все сделаем, тем быстрее отдохнем. Да, и еще: надо заняться установкой на территории щитов с эмблемами ВДВ.

— А где же я?..

— Материалы есть, краска — тоже, — пояснил комбат.

— А кто же рисовать будет? — пожал плечами старлей.

— Что же, художников у нас не имеется? Да хотя бы Сомова взять. Послушай, старлей, я что, должен тебе каждую мелочь объяснять?

Работа — работой, а служба — службой. Эту поговорку Батяня всю свою сознательную жизнь претворял в действие. Вот и сейчас на огневом стрельбище проходила стрельба боевыми.

Отстрелявшиеся солдаты поднялись с матов, лежа на которых они посылали пули в мишени, и их место заняла новая смена.

— Огонь! — раздалась команда.

Как и практически всё, стрельбище у предшественников было доведено, что называется, «до ручки». Оно поросло высокой травой и молодыми деревцами.

— Ничего, начало положено, — одобрительно отозвался Батяня, наблюдая слаженные и четкие действия десантников. — А стрельбище — срочно же почистить. Траву — выкосить, деревья — срубить.

— Да где же я косы возьму?! На складе их нет, — сокрушался капитан, которому было поручено стрельбище.

— Значит, неправильно ты с их старшиной разговаривал, — заметил майор. — Ну, что ж, помогу тебе решить этот вопрос. Косы у тебя будут.

К делу Батяня подошел основательно. Несмотря на то, что долго они здесь оставаться не собирались, Лавров справедливо считал, что независимо от времени пребывания его бойцы должны непрерывно совершенствоваться.

«Главное — это практика! — любил говаривать комбат. За день усилиями подчиненных были оборудованы полоса препятствий и масса прочих необходимых и полезных в поддержании физической формы приспособлений. Не была обойдена вниманием и тема главных для десантника тренировок — прыжков с парашютом.

— А потребуются ли они здесь? — скептически обронил старлей. — По-моему, не стоит и огород городить.

— Прыжки потребуются, — решительно заявил Батяня, — без этого нельзя. Я уже договорился, позднее обсудим это. Десантник должен прыгать всегда и везде.

Подразделение, ритмично стуча сапогами, шагало по дорожке. Да, нечего сказать, вид у бойцов Батяни был бравый. Десант есть десант, и он всегда выгодно отличался от прочих родов войск. Подтянутые, молодцеватые солдаты подтверждали звание армейской элиты в полном смысле этого слова.

— Запе-вай! — раздалась команда.

Лавров удовлетворенно глядел на бойцов, на уже частично преображенную территорию и вспоминал слова своего первого наставника: