Александр Тамоников - Афганский гладиатор

Прапорщик предположил:

– А в спину нам они не зайдут?

– Вряд ли! Не так много у них сил, хотя... фланговая группа Чарани может зайти и с тыла.

– Вот и я о том же!

– Смещайся пока к валуну, что посреди вершинной тропы, я поговорю с Мураметзяновым.

Тимохин вызвал прапорщика, прикрывавшего и проход через перевал всей группы, и действия Тимохина с Шунко:

– Ринат! Тимохин! Ответь!

– Слушаю тебя!

– Ты по-прежнему на позиции прикрытия?

– Да! Только что перевал прошла подгруппа замыкания, прихватив с собой моего Ахмада.

– Ты склон сзади нашей позиции видишь?

– Только пространство от вас на восток. Ближе нет!

– Ближе и не требуется. Ты посмотри за этим пространством, ладно?

– Какой разговор? Посмотрим! Опасаешься, что духи могут зайти с тыла?

– Это невозможно?

– Ну почему? Возможно. Ранее. Сейчас уж нет.

– Спасибо, Ринат!

– Потом отблагодаришь! Слышал, жарковато у вас было?

– Ерунда. Духи просто брали на испуг, обстреляв вершину.

– Понятно!

– Ну, ты смотри на склон, Ринат!

– Смотрю! Если что, вызывай, подойду!

– Договорились. Отбой!

– Угу! До связи!

Отключив станцию, Тимохин взглянул на Шунко, который неожиданно приподнялся, воскликнув:

– Вот сука, тебя здесь только не хватало.

– Что случилось?

– Да змея, и откуда появилась...

Договорить он не успел. Снизу раздался хлесткий выстрел, и прапорщик рухнул на грунт перед валуном.

Александр крикнул:

– Вова! Что с тобой?

Предчувствие беды сжало сердце старшего лейтенанта холодным железным обручем. Ему было ясно, друг попал под вражеского снайпера. А снайпер-профессионал, как правило, не промахивается.

– Вова?

И с облечением Тимохин услышал знакомый голос:

– Ну не твою мать? Зацепило меня, Саня!

– Куда?

– В ногу, в бедро. Ерунда, но ноги не чувствую, раздробила пуля кость. Встать не смогу!

– Ты надрез сделай, чтобы кровь пошла, и обезболь рану.

– Да знаю я, что делать, но как обидно, а? Сам валил духов, подлавливая на мелочи, а тут... подставился.

– Ничего! Держись! Займись раной!

Прапорщик извлек из кармана боевую аптечку, и тут с фланга ударили очереди боевиков. Они не пошли на склон. Духи приблизились к позиции спецназовцев по хребту. Пули ударили перед старшим лейтенантом. Александр откатился от гряды. Поймав взглядом фигуру моджахеда, перебегавшего от одного валуна к другому, очередью срезал бандита. В голове мелькнула мысль – а ведь прорвали оборону моджахеды. Сейчас им самое время повторить атаку с северного склона.

От валуна крикнул Шунко:

– Саня! Держи гряду и тропу, я с флангом разберусь.

– Но ты же ранен!

– К черту рану! Прикрывай главное направление.

Старший лейтенант метнулся на прежнюю позицию. Сбоку заработал пулемет. Ненадолго. После двух очередей он захлебнулся. Кончились патроны. Но еще одного бандита раненый Шунко сумел поразить. Оставался третий, и его прапорщик не видел. Не видел потому, что тот ящерицей вполз на валун, за которым укрылся Шунко, и находился вне зоны видимости и прапорщика, и старшего лейтенанта.

Душман оскалился, перезарядив магазин. Еще несколько секунд, и он уничтожит гяуров, преградивших путь основному отряду Чарани. Главарь щедро отблагодарит за этих неверных. Над Тимохиным, который ждал развития второй атаки душманов, и Шунко, пытавшимся от земли вычислить третьего, находившегося на валуне, бандита, нависла реальная смертельная угроза.

Александр не понимал, почему моджахеды не идут в атаку, он обернулся к Шунко:

– Что у тебя, Вова?

– Да не вижу я его! И куда делся? Не свалил же, бросив своих?

А бандит поднялся. Так ему было удобнее расстрелять проклятых неверных. Что и предотвратило катастрофу. Внимательно наблюдавший за позицией сослуживцев прапорщик Мураметзянов увидел моджахеда. Ринат понял, для чего поднялся «потерянный» его друзьями бандит. Вскинул автомат и дал по нему длинную очередь. Душман рухнул с валуна, упав в метре от Шунко. Прапорщик даже отшатнулся. Тимохин обернулся. И услышал сигнал вызова рации.

– Третий! Ответь!

– На связи, Ринат!

– Что ж это вы прозевали духа? Тот свободно перед тем, как нашпиговать вас свинцом, мог поссать на ваши головы.

– Прозевали! Потому что Володя ранен!

Голос Мураметзянова резко изменился:

– Да ты что? Серьезно ранен?

– Как сказать? Пуля снайпера попала в бедро, перебив кость. Самостоятельно передвигаться Вова не может, да и патроны в коробках пулемета кончились.

– Но и духов стало меньше?

– Да, еще трое ушли в минус! Но у Чарани еще есть люди. И откуда, когда они появятся, неизвестно. Склон пуст, перевал пуст. Духи явно готовят подлянку!

Мураметзянов принял решение:

– Иду к вам!

Тимохин остановил прапорщика:

– Подожди! Группа далеко ушла от хребта?

– Сейчас где-то посередине склона. Им надо еще минут пятнадцать!

– Тогда дождись, когда отойдут на равнину. После подойдешь.

– Ладно! Жду!

Александр отключил станцию. Наступило затишье. Может, бандиты отошли, получив неожиданно мощный отпор и потеряв столько бойцов? Может, Чарани махнул рукой на спецназ? Самому бы живым уйти из района. Или затишье лишь предвестник еще более яростной атаки? Черт его разберет.

Он спросил у Шунко:

– Ты как, Вова?

– Нормально! А лихо обвел нас этот дух! Если б не Ринат, остались бы здесь навсегда.

– Еще ничего не кончено. У тебя к винтовке патроны есть?

– Этих хватает. Теперь фланг удержу.

Тимохин тихо проговорил:

– Вот только от кого?

Чарани, убедившись в гибели группы Джелала, собрал оставшихся в живых бойцов своей личной гвардии. Их подошло четверо. Помощник Саид, снайпер Шамсет, стрелки Алим и Мохаммед. Последний был ранен в руку.

Главарь спросил у помощника:

– И это все, что осталось от отряда?

Саид покорно и виновато, хотя никакой вины за ним не было, поклонился:

– Да, саиб! Остальные убиты! Талалу не удалось пройти на запад. Джелал положил своих людей на восточном склоне. Ему уже почти удалось накрыть прикрытие русских, но объявился еще один неверный, оставшийся на вершине. Он убил Джелала. Из тех, кто атаковал перевал с нашей тропы, в живых остались я, Алим да Мохаммед. Ну и Шамсет, которому удалось подстрелить одного из русских.

– Прекрасно! Что ты, Саид, говорил перед атакой? Что сметешь пост прикрытия неверных! Ну и как? Смел?

– Виноват, господин! Разрешите повторить атаку!

– Ты хочешь, чтобы гяуры уничтожили всех моих людей? Нет! В атаку больше мы не пойдем. Пусть русские думают, что нанесли нам такой урон, который вынудил отряд отойти, отказавшись от продолжения боя. Долго сидеть на перевале они не будут. И начнут спуск. Их трое, один ранен! Мы дождемся, когда они пойдут вниз, а с равнины навстречу выйдут люди им на помощь. Тогда и нанесем удар по этой группе с перевала. Сейчас же поднимаемся вверх, уходя на запад, дабы оказаться между тропой и трещиной и иметь возможность наблюдать за неверными, а также быстро подняться на хребет, откуда и провести отстрел и тех, кто будет спускаться, и тех, кто пойдет им на помощь! Долго говорить не буду. Всем следовать за мной! Да, Мохаммед, ты в состоянии продолжать бой?