Александр Тамоников - Афганский гладиатор

Состав тронулся, за окном пробежали строения столицы, начались поля, замелькали лесополосы. В них такие родные и близкие сердцу березы, тополя, которые растут в России распахнувшимися шапками ветвей, а не пирамидами, как на востоке, осины, сосны, липы. И никаких тебе гор, степей, раскаленных песков пустыни. В России хорошо.

Почти всю дорогу Александр провел либо у окна в купе, либо в коридоре, либо в тамбуре, куря сигарету за сигаретой. На это обратила внимание проводница. Она подошла к офицеру, спросила:

– Долго в России не были?

Александр, взглянув на нее, ответил:

– Слишком долго.

Девушка оказалась настойчивой:

– И где же вы так долго были, если не секрет?

– В Азии.

– Живете там? Или служите?

– Служу.

– Я сразу подумала, что вы офицер. Случайно, не в Афганистане служите?

– Нет. В Туркмении.

Проводница вздохнула:

– Повезло, а вот мой брат из учебки в Афганистан попал, всего три месяца там прослужил.

– Извините, он погиб?

– Он не погиб. Калекой стал. К нам домой его без ног привезли. В бронетранспортере на мине подорвался.

– Бывает! Искренне сожалею!

– Все сожалеют, а как ему теперь в двадцать лет обрубком жить?

И, не дождавшись ответа, девушка отошла от него.

Тимохин подумал, скольким вот таким, как брат этой проводницы, мальчишкам проклятая и никому не нужная война сломала жизни? Тысячам? Десяткам тысяч. Эх, еще аукнется стране эта бойня. Без последствий не пройдет.

В 23-52 поезд прибыл в его город. Попрощавшись все с той же проводницей, Александр сошел на перрон, имея с собой две объемные сумки. Город встретил его мелким дождем и прохладой. Хорошо, взял с собой ветровку. Накинув на плечи легкую плащевку, Тимохин направился в обход вокзала. Такси снял сразу. Их достаточно много стояло на привокзальной площади. Через полчаса он уже звонил в дверь родной квартиры. Телеграмму о приезде не давал, хотел преподнести матери сюрприз, почему и встречи не ждал. Из прихожей послышался тихий, немного встревоженный голос матери:

– Кто там?

– Я, мама!

– Саша? Ох ты, господи, сейчас!

Дверь распахнулась, мать повисла на шее сына:

– Саша! Приехал! Здравствуй, сынок, здравствуй.

Поцеловав мать, Александр улыбнулся:

– Так и будем в дверях стоять?

Антонина Сергеевна засуетилась:

– Ой, и правда, что это мы. Проходи, сынок, проходи, дорогой. Ты в отпуск или проездом? И почему не предупредил о приезде?

Александр ответил:

– Я прибыл в краткосрочный отпуск, на 10, теперь уже на 9 суток, 2 июля должен быть в части. А почему без предупреждения? Так сюрприз хотел преподнести и заодно избавить от лишних хлопот. Ведь ты же замоталась бы, готовясь встретить меня.

– А о том, что мать такими сюрпризами можно до инфаркта довести, ты не подумал?

– Виноват! Больше такого не повторится.

– Раздевайся. Я пойду воду в ванной включу, помоешься с дороги. А тем временем приготовлю ужин. За ним и поговорим!

– Хорошо. Ты дорожную сумку разбери. Там продукты, что в Москве купил, дыни чарджуйские, арбуз, короче, фрукты. А другой сумкой сам займусь.

– Ладно! Спортивный костюм в твоей комнате.

– Да у меня с собой другой есть.

Антонина Сергеевна зашла в ванную, включила воду, отрегулировала температуру, прошла на кухню. Александр, сбросив летний костюм и забрав с собой спортивные штаны с майкой, а главное, свои древние, но такие удобные домашние тапочки, проследовал в ванную. С удовольствием опустился в меру горячую воду.

Вот он и дома. Здесь учился, отсюда уехал в военное училище, тут сыграли свадьбу с Алевтиной – знать бы, чем обернется эта свадьба, сюда он с супругой приезжал в отпуска из Венгрии, затем один из Туркмении. Как сейчас. И всегда ему было очень хорошо в этой небольшой квартире. Так хорошо, что не хотелось уезжать. Не хотелось, но приходилось. Ничего не поделаешь – служба. Искупавшись, Александр вышел на кухню. Мать уже сидела за столом, на котором стояла тарелка с котлетами, картофельным пюре и вазочка с хлебом. Чуть в стороне немного запотевшая бутылка водки, стакан простой воды, рюмка и пепельница. Все, как обычно, в последние два года.

Он открыл бутылку, налил пятьдесят граммов, поднял рюмку, мать взяла стакан с водой.

– Ну что, мама, за встречу?

– С приездом, Саша!

Тимохин выпил и тут же по привычке закурил.

Антонина Сергеевна указала на тарелку:

– Ты закусывай, покурить успеешь.

– Все успею, да и не голоден я.

– В ресторане поезда лучше кормят?

– Просто не голоден, но все, что положила, съем!

– А что значит этот десятидневный отпуск?

– Чуть позже, мама!

Александр затушил сигарету, выпил еще рюмку, быстро съел картошку с котлетами.

– Ну, а теперь объясню! Я в Кара-Тепе встретил удивительную женщину, мама. И полюбил ее. Да, да, не улыбайся, все серьезно. У Тани, так зовут женщину, растет ребенок от первого брака. Что совершенно не мешает нам жить одной полноценной счастливой семьей. Но чтобы узаконить отношения с Таней, мне, сама понимаешь, необходимо развестись с Алевтиной. Давно собирался, но вопрос остро не стоял, вот и медлил. Сейчас же дело обстоит по-иному. Я приехал, чтобы развестись с Аллой. Поэтому мне и дали десятидневный отпуск. Больше на эти дела не положено. Завтра, точнее уже сегодня с утра, созвонюсь с ней, предупрежу и займусь оформлением документов.

Антонина Сергеевна поставила пустую тарелку в раковину умывальника:

– Значит, ты решил вновь жениться?

– Да!

– Конечно, одному жить плохо, да и не пристало холостяковать в твои годы, но я не могу понять одного: что, у нас в городе не нашлась бы достойная женщина без ребенка?

– Нашлась бы, если искать. А я не хотел искать. И познакомились мы с Таней совершенно случайно. А когда проводил ее до дома, понял, что встретил ту, с которой буду счастлив. И какая разница, откуда она, из Ашхабада, Кара-Тепе или с соседней улицы? Я люблю ее, она любит меня.

– А ребенок?

– Что ребенок? Хорошенькая девочка, Оля, в детский садик ходит, там же, кстати, и Татьяна работает.

– Девочка же будет знать, что ты ей не родной. А появится у вас совместный ребенок, будет ли Оле хорошо в семье? Потом наверняка ее отец будет искать встречи с ней, на что имеет полное право. Сложится ли в этих условиях у тебя счастливая жизнь? Помнится, ты и от Алевтины без ума был! А что в итоге?

Александр поднялся, прошелся по кухне, вновь закурил:

– Ты, конечно, может критиковать меня, осуждать, отговаривать, но... я решение принял, а своих решений не меняю ни при каких обстоятельствах. Да, мне казалось, что я любил Аллу, возможно, даже и любил, и ты перед свадьбой говорила, что у нас ничего не получится. Я не послушался. В результате получил то, что получил. И все равно решение принимал я. Оно было неверным, и я сполна заплатил за свою ошибку. Возможно ли разочарование в Татьяне? Уверен, нет! Она другая, мама, не Алла. Она... Ну, я не могу словами описать тебе ее. Вот приедем вместе в отпуск, сама оценишь выбор сына.