Александр Тамоников - Мастер ближнего боя

Али посмотрел на Генриха. Не мог он сказать подельнику, что «почерк» Комолова наглядно проявился уже тогда, много лет назад. Оба преступления были похожи, как две капли воды. И не связать их между собой сотрудники милиции не могли. Али помолчал, потом произнес:

– А клятва? Я же прилюдно давал клятву отомстить!

– Да кто ее сейчас помнит...

– Лобанов!

– Ну разве что Лобанов! Но мне кажется, Али, ты что-то недоговариваешь. Нет, это, конечно, твое личное дело, но у меня остается такое чувство.

– Ты прав. Те бабы, которых я завалил на даче, были не посторонними людьми. Это жена и дочь друга Лобанова, некогда тоже старшего лейтенанта нашего полка, Каурова. Он вместе с Лобановым принимал участие в захвате. А еще я знаю, что они дружат с тех давних времен. Теперь вот оказались в Москве. Поэтому-то на его даче и собралась семья Каурова. Но я не разобрался тогда, да и поздно было уже разбираться. Завалил их, и все дела! Потом, еще дед, который перевозил нас через балку...

– Что за дед?

Комолов рассказал о том, как их в ночь убийства перетаскивал через непроходимую балку одинокий старик-алкаш на своем тракторе.

– И ты оставил его в живых? – удивился Генрих.

– Сил больше не было! Я его, правда, предупредил строго! Да и водки дал столько, что к утру он вряд ли что помнил.

– Удивляюсь я тебе, Али! Невинных женщин крошишь в «винегрет», а опасного свидетеля только предупреждаешь. И надеешься, что он после пьянки не расколется! Где логика? Он же мог вас опознать! И вас, и тачку! Хотя, видимо, все-таки смолчал, иначе вас в тот же день менты бы повязали!

– Вот именно!

– Но это, считай, тебе повезло. Таких ошибок допускать нельзя! Ладно, дело прошлое! Я вот только не могу понять, почему менты должны выйти именно на тебя? Тебя же никто не видел. Дед не в счет. Копаться в старых делах опера не будут. За это время, знаешь, сколько разных убийств через них прошло? Тем более тебя судил суд военного трибунала. Ну скажет что-нибудь Лобанов про месть. И что? Да мало ли чего болтал восемнадцатилетний пацан после смерти брата? Несерьезно придавать этому значение. Совершено убийство на даче? Ну и что? Зверское убийство? Это уже серьезно. Но разве мало по стране маньяков шатается? Вот и забрел очередной сюда! Судя по тому, что ты сделал с бабами, эксперты сделают вывод, что орудовал явный псих, а ты, как известно, освобождался психически здоровым. Разве не так? Почему на тебя-то должны менты думать?

– Не знаю. Но тревога холодной змеей живет внутри меня. Я почти уверен, что милиция знает, кого ищет.

– Я бы сказал, почему в тебе такой страх. Ну пусть не страх, а чувство, скажем, необъяснимого дискомфорта... Но ты же опять «взорвешься»?

– Говори, не бойся.

– Да бояться-то мне нечего. Лишнего базара не хочется.

– Говори, Генрих!

– С наркотой надо завязывать. Ты же живешь в плену иллюзий. Спокоен и решителен, когда находишься под дозой. Мнителен, раздражителен, не по делу агрессивен, когда наступает «депрессняк». Вот и мечутся у тебя в голове всякие мысли.

– Наркота здесь ни при чем. И хватит об этом!

– Как скажешь, но какое-то мутное у тебя дело, Али! Мутное! Кстати, ты так ничего и не сказал о Фаине!

– Она моя двоюродная сестра, жена одного лоха, Зураба, на хате его мы с Турой и «зависли». Тура – мой человек, еще с зоны. А Фаина и Зураб и есть те самые люди, которые должны снова выйти на след Лобановых.

– Фаина помогает тебе втайне от мужа? Спокойно смотрит, как ты тянешь его в «болото», откуда выхода может и не быть? Странно. Обычно женщины вашего племени верны своим мужьям до гроба, да и за семью горой стоят! Или это не так?

– Так. Но я же уже сказал, что Зураб – лох. Он не мужчина, а барахло. А Фаина красавица. Ей джигит нужен, настоящий мужчина, а не размазня петушиная. Но развод у нас не принят. Другое дело, если вдова. Такая опять может выбрать себе мужчину.

– Вот оно что. Значит, Фаина помогает тебе, а ты за эту услугу мочишь ее муженька?

– Это не твое дело, Генрих!

– Понятно, что не мое. Но я всегда удивлялся вашим законам. Как при них можно жить? Перессорились два клана, и понеслись «разборки» из поколения в поколение, пока не перемочите друг друга. Как еще не свели сами себя с этого света? А еще войну какую-то с нами затеяли! На хрена?

– Ты ничего не понимаешь, Генрих, и понять никогда не сможешь, потому что ты не горец. И завязывай этот базар. Вернемся лучше к делу!

– Давай вернемся.

– Мои люди будут ждать меня послезавтра. И одного. Куда и зачем я уезжал, они не знают. Фаина сказала, что завтра ночью мои «орлы» пойдут «по адресу». Чтобы снять все те подозрения, которые не дают мне покоя, ты должен будешь, во-первых, сегодня же посетить кафе и оценить своим опытным взглядом, все ли там в порядке. Осмотрись и определи, не «пасут» ли дом. Это в твоих силах?

– Безусловно!

– Отлично. Переночуем в джипе где-нибудь в лесу, а утром я подброшу тебя к городской квартире Лобанова. Ближе к ночи выберешь позицию возле дома. Посмотришь, как пройдет посещение Лобанова, нет ли здесь ментовской игры. Потом выйдешь на соседнюю улицу, где я тебя подберу и отвезу на проспект. Выясним, куда менты повезут Лобанова и как организуют слежку Зураб с Турой. Проводим их до поворота с кольцевой дороги, там подождем, пока наш «хвост» не пойдет обратно. Встретимся, поговорим...

– Лучше ждать его на повороте к кафе, – высказал свое мнение Генрих.

– Почему?

– Они что, идиоты, возвращаться той же дорогой? Ты думаешь, менты не засекут тачку, снующую возле их объекта? Нет, если у твоих «орлов» есть хоть капля здравого смысла, то они проедут дальше и на кольцевую выбираться станут где-нибудь в стороне.

– Ты прав. Встретим их там, где ты сказал. Главное – узнать адрес! И тогда начнем подготовку второго этапа операции. Все, Генрих, тормози. Подождем здесь до вечера.

Генрих остановил джип на временной стоянке возле супермаркета, которые в последнее время вырастали вдоль МКАД, как грибы после дождя. К дому-кафе Комолов с Генрихом подъехали, когда уже стемнело. Припарковались недалеко от здания, среди вереницы грузовых фур и легковых машин.

– Начинай, Генрих! Посмотри, послушай все вокруг, зайди в кафе и, как бы между прочим, скажи Фаине, что я ее жду. Пусть идет сюда, к джипу.

– Как я ее узнаю?

– Сразу узнаешь. Красивая, стройная брюнетка. Она обычно стоит за кассой.

– А если муженек ее увяжется следом?

– Ты ей только шепни про меня. Остальное не твоя забота!

– Слушаюсь, шеф! Так, где тут моя сумка?

Генрих взял с заднего сиденья спортивную сумку, открыл ее, что-то там покрутил внутри, вытащил наружу шнур с миниатюрным наушником. Со стороны казалось, что человек просто слушает плейер, как это стало теперь модно.