Александр Тамоников - Мастер ближнего боя

– Заткнись! Харин, выполняй приказ!

Лейтенант быстро и профессионально обыскал Саркиса, вытащив из многочисленных карманов все, что там лежало. Потайных мест на одежде он не обнаружил, только предупредил:

– Командир, он в «панцире»!

Под «панцирем» подразумевался бронежилет повышенной защищенности. Из обычного оружия такой не пробить. Но «Бизоны» Каракурта и Харина были заряжены бронебойными патронами «винтореза».

– Ничего, Боря. У нас есть чем расколоть этот «панцирь»! В сторону его, к стене! Держи под прицелом, дернется – вали! Это приказ!

– Есть!

Саркис, опершись руками о скользкие камни подземного хода, отчаянно искал выход из этого, совершенно тупикового, положения. Он не раз попадал, казалось бы, в безнадежные ситуации, но всегда находил спасительное решение. Должен найти и сейчас! Обязан! Хотя «Виртус» – это более чем серьезно! Он лихорадочно думал.

Первая пещера! Что здесь? Выход на поверхность только через пролом свода. Это обстоятельство ничего не дает. Ниша в левой стене? Она глухая и неглубокая. Значит, и непригодная!.. Стоп! С правой стороны, где-то рядом, должна быть еще одна ниша. Она глубже, но быстро сужается. Через нее не уйти, но схорониться на время можно. Только для чего? От кого прятаться? Если бы был какой-нибудь ход, то несложно вывести из строя лейтенанта и рвануть дальше в подземелье! Там, за пещерой – лабиринт. А это уже вариант! Но как воспользоваться им? Как?

Глаза Комолова постепенно привыкали к темноте. Он повернул голову: предметы вокруг уже стали приобретать неясные очертания. Тогда он решил заговорить с врагом, чтобы по голосу четко определить, где находится его противник:

– Эй, командир! Вопрос можно?

– Перед смертью можно!

– Вот ты как ставишь вопрос! Но об этом позже. Ты «пасешь» меня с болота?

– Угадал!

– А с чего вдруг ты решил кончить меня? Что за долг у меня перед тобой?

– А ты не догадываешься? В дурачка решил поиграть?

– Я серьезно, в натуре. Чего ты охотишься за мной, словно тебе отстегнули за мою голову приличные бабки?

– Что за долг, спрашиваешь? Неоплатный, Али, у тебя передо мной долг!

– Клянусь, ничего не понимаю!

– Не понимаешь, ублюдок? И меня не узнал?

– Как сказать?! Есть что-то знакомое...

– Гутвальд помнишь? Восемьдесят третий год.

И тут Али вспомнил, что видел этого человека в форме офицера части, где служил, а потом и возле сарая, в котором убили Мухтара.

– Офицер из моей части, Кауров, кажется? Ты еще в убийстве брата принимал участие.

– В убийстве? И ты еще смеешь так говорить? Ты, который, как лютый зверь, убил, изувечил двух стариков и двух детей?

– Я никого не убивал! И Верховный суд это признал! Если ты охотишься за мной так давно, то должен был бы знать об этом!

– Нет! О том, что расстрел тебе заменили зоной, я узнал значительнее позже. Почти через два десятилетия. Но ты был безразличен мне. Пока, тварь, ты так же изуверски не убил и мою семью. Убил жестоко, извращенно, насилуя и пытая перед смертью!

Комолов заметно побледнел. Так вот в чьи руки он попал! Это не мент! Разбираться он не будет, а просто, как на болоте, сразу же применит оружие. На поражение! Как и Саркис, Али лихорадочно стал искать спасительный выход из создавшегося положения. Ему оставалось только врать, изворачиваться, как это он уже делал на суде, чтобы попытаться убедить этого офицера в своей невиновности. Похоже, Кауров не прочь выслушать его, раз не пристрелил сразу! Надо хотя бы затянуть время и уловить момент, чтобы самому напасть на врага. Он, Али Комолов, не хотел умирать! Поэтому, собравшись с духом, начал говорить:

– Если ты насчет того, что произошло на даче, где погибла твоя семья, то к убийству, а тем более к издевательствам, я никакого отношения не имел. Подумай сам. Только что освободился и сразу на «мокруху»? Это Тура, узнав историю гибели моего брата, подписался за него отомстить. Я уже и про клятву забыл, а он нет. Резкий был человек и на игле сидел плотно. Да и я тоже героином баловался. Мы были тогда на даче, не отрицаю, но с уговором только попугать Лобановых! Потребовать «бабки» за нанесенный ущерб, как говорил Тура. Ну а когда он ворвался в дом, то в него словно шайтан вселился! Остановить его я не мог, так как вышел из дома. Был бы там, клянусь памятью брата, остановил бы!

– Заткнись, скотина! В Чехословакии покойным братом прикрылся, здесь пытаешься шкуру спасти! Сваливаешь все на Туру! Он-то здесь при чем? Все было по-другому! В зоне, куда тебя определили после тюрьмы, ты только и думал о том, как отомстить Лобанову за своего братца! Заодно ты спас жизнь племяннику своего нынешнего босса. Недавно он оплатил тебе эту услугу и помог с наемником Генрихом. Выйдя с зоны, вместе с Турой ты «завис» у своей двоюродной сестры Фаины. И потом начал поиски Лобанова. Тебе удалось найти его адрес. Соседка сообщила, что его семья на даче. Тебе предоставляется отличная возможность привести в исполнение свою сатанинскую клятву. Тура провел разведку, подтвердил, что кто-то действительно находится на даче. И ты ночью решаешься напасть на беззащитных людей. Вместе с Фаиной и Турой. Но на даче находишь только двух женщин. И уродуешь, насилуешь, убиваешь их, невинных, отрезая головы, как когда-то отрубил ее маленькому чешскому ребенку. Ты жаждал крови, и ты ее сполна получил! Но не та кровь была тебе нужна, ублюдок! Ты убил не семью Лобановых, ты убил мою семью!

– Послушай, командир! Клянусь всем святым, ты не прав!

– Заткнись, сказал. Говорить буду только я! Понял?

– Как не понять? Давай. Что смогу, отвечу! Но ты несешь такую околесицу. И потом, позволь несколько слов? Все, о чем ты говорил, еще доказать надо. Я утверждаю, что Тура убил твою семью, как в свое время мой брат, Мухтар, растерзал чехов! А Фаина ничего не видела и не знала. Так что за предъяву ты кидаешь мне? Без свидетелей, без следствия? Я сам всего лишь свидетель, и вся моя вина только в том, что я не сообщил ментам о преступлении. Но сейчас это не карается. Скажу больше, я отговаривал Туру...

– А Генриха, с которым ты вернулся от Саркиса в столицу за наемниками, тоже Тура посылал? Друг твоего помощника, Фил, сейчас дает показания в одном очень внушительно оборудованном для таких мероприятий подвале. Может, ты и у Саркиса не был? И Генриха не знаешь?

Али понял, что крепко попал. Этот Кауров знал слишком много! А Стас, психологически добивая противника, продолжал:

– А как насчет художника, которого ты убил ради одежды и телефона? А желтый «Москвич», в котором ты сжег тело убитого тобой десятилетнего мальчика-чеченца? Ты, мразь, мальчишку-то за что убил? Он-то тебе что сделал? Свидетелем мог стать? Да какой из десятилетнего ребенка свидетель? Ты же, сука, на зоне все законы наизусть выучил за пятнадцать лет. Никто не принял бы во внимание его слова! А ты убил его! Почему? А потому, что тебе новая порция допинга потребовалась. Тебе, как вампиру, нужна была новая, свежая кровь! И ты сделал как хотел! Ты, сука, всегда делал все, что хотел!