Андрей Дышев - Серебряный шрам

– Он такой забавный, – сказала Валери, все еще шмыгая носом.

– Тренируюсь, – ответил картавый. – Разве я помешал?

Адвокат посмотрел на картавого долгим взглядом, и в течение этого времени я снова подумал о том, какой бес попутал адвоката в ту минуту, когда он брал в компаньоны эту человекообразную обезьяну.

– Мы переходим на тот берег не позднее трех часов ночи, – продолжал Рамазанов, – и, не отдыхая, не расслабляясь, уходим глубже в горы, в сторону Нардары. Дальше нас ведет Кирилл.

– Как мы вернемся обратно? – спросил я.

– Тем же маршрутом. На всю прогулку – десять дней и ни днем больше. За это время Глеб выяснит обстановку на границе и сообщит нам, где безопаснее всего перейти реку.

Он аккуратно свернул карту, сунул ее в полиэтиленовый мешочек и спрятал в карман. Вместо нее на столе появились трубка и пакетик с курительным табаком. Рамазанов выпустил облачко дыма, посмотрел на меня, затем на Валери и, вздохнув, сказал:

– Прошу прощения, но теперь нам надо поговорить.

– Ну вот, уже начинаются тайны, – сказала Валери, засовывая руки в карманы жилетки и поворачиваясь к двери. – Пойдем, Кирилл, тоже пошепчемся.

Мы вышли во двор. Некоторое время мы шли молча в направлении бани, дошли до бассейна и одновременно развернулись в обратном направлении. Валери остановилась, встала передо мной.

– Скажи, Кирилл, только честно: почему ты согласился?

Она переводила взгляд с одной половины моего лица на другую. Я видел свое отражение в ее глазах. В каждом – по одному закамуфлированному Вацуре. Что ты хочешь от меня, девочка? – подумал я и сказал правду:

– Не знаю.

– Но хотя бы догадываешься?

– Хотя бы догадываюсь.

– Ты не жалеешь?

– Еще нет.

– А если… если со мной что-нибудь случится, то ты… будешь грустить?

– Разве с тобой может что-нибудь случиться?

Валери повернулась и пошла дальше. Не оборачиваясь, ответила:

– А вот и посмотрим.

Я попытался отвлечь ее от грустных мыслей.

– Если все обойдется и ты станешь богатой, то что ты купишь себе в первую очередь?

– Как – что? – Валери снова остановилась и обернулась: – Как – что? Я ведь тебе говорила. Или ты думаешь, что я снова…

Я захлопал глазами.

– Валери! Забыл! Начисто вылетело из головы.

– Яхту я куплю. Океанскую. Запомнил? И больше не задавай этого дурацкого вопроса.

– Ах да, помню! И как ты ее назовешь?

– «Арго», – после небольшой паузы ответила она.

– «Арго-два», – поправил я ее.

– Нет, не два, а просто «Арго».

– Но просто «Арго» уже есть.

– Тот мы утопим. Разгонимся на всех ветрах, и о скалы – ба-бах! Чтоб все плохое, что было между нами, ушло ко дну. Ладно?

– Ладно, – согласился я. – Только ты ответь мне: за какие такие способности Рамазанов взял с собой это картавое чучело?

– Я тоже не могу этого понять.

– Но откуда он вообще выполз?

– Картавый был при Рамазанове с первого дня, как мы познакомились. Он возил адвоката на машине, как личный шофер, выполнял разные поручения. Слуга, одним словом. Денщик.

– Но можно было найти себе денщика поумнее.

Валери как-то странно взглянула на меня:

– Можно было бы вообще никого не находить. Разве вы вдвоем не унесли бы весь порошок?.. Ну ладно, к этой идее мы, может быть, еще вернемся.

Смысл ее идеи обрушился на меня снежной лавиной. Я взял Валери за руку, пытаясь увидеть в ее темных глазах совсем не то, о чем я только что подумал.

– Что ты сказала? Что ты имеешь в виду?

– Я сказала, что вы могли и вдвоем унести весь порошок, – повторила Валери. – Только это и ничто больше. Чего ты всполошился?

Мы подошли к крыльцу. Я подергал дверь. Она была заперта изнутри.

– Многое я сейчас отдал бы за то, чтобы узнать, о чем можно секретничать с картавым, – сказал я.

– Может быть, вынашивают план, как бы нас с тобой тюкнуть? – то ли серьезно, то ли шутя ответила Валери.

– А зачем им нас тюкать? – Я сделал вид, что не понял.

– Как зачем? Ты покажешь, где спрятаны мешки, они тут же дадут нам по балде и утащат весь порошок вдвоем. Зачем им делиться с нами?

– В худшем случае прибьют только меня. Ты им нужна, потому что твой братишка обеспечивает им переправу.

– Переправиться можно и в другом месте.

Мы говорили будто бы шутя, не переставая улыбаться друг другу, хотя оба прекрасно понимали, что речь идет о совершенно серьезных и вполне вероятных вещах. Надо было сменить тон, и я убрал с лица эту противоестественную улыбку.

– Ну ладно, посмеялись, и хватит. Они в самом деле могут убрать меня, и об этом я уже думал. Мне нужно оружие, Валери.

Она, мельком глянув на дверь, прижала палец к губам, взяла меня под локоть и отвела в сторону.

– Запомни, – тихо сказала она, когда мы сели на скамейку, – у картавого редкостный слух.

– Чего не скажешь о его дикции… А чего мы, собственно, теряем время?

Я, показав ей знаком, чтобы она оставалась на месте, подошел к калитке и открыл дверь.

Сидя на крышке багажника, охранник баловался пистолетом. Увидев меня, кивнул.

– Ну что? – спросила Валери, когда я вернулся к ней.

– Ничего, – ответил я. – Рамазанов, как я и предполагал, человек предусмотрительный.

И подумал: «Кажется, я начинаю ей слишком доверять».

Через час стало темнеть, и безмолвный водитель с азиатским лицом занял свое место за рулем.

Рамазанов, безусловно, был человек интеллигентный и, как я уже говорил, весьма предусмотрительный. Обращался он со мной вежливо, что заметно и выгодно отличало его от картавого, который хоть и изредка, но все же позволял себе некоторые вольности, за большинство из которых я расплачивался с ним единственно приемлемым способом; и все-таки адвокат ненавязчиво подчеркивал, что я компаньон особого рода, которому еще предстоит долгий испытательный срок, и пока не имею права на полное доверие. Я, собственно говоря, и не старался завоевать это доверие, и очень хорошо понимал Рамазанова, сохраняющего между нами необходимую дистанцию, дабы я не чувствовал себя слишком уверенно. Потому я, как само собой разумеющееся, воспринял его предложение сесть впереди, рядом с водителем. Девушку Рамазанов и картавый посадили между собой, вдобавок положили ей на колени мой рюкзак. Он был хоть и не слишком тяжелым, но объемным, и она не могла чувствовать себя комфортно. Когда Валери пожаловалась на тесноту и дискриминацию, картавый отделался плоской шуткой, что просторно будет на нарах в зоне. Мне же показалось, что такая расстановка сил в салоне «жигуленка» не была случайной и что адвокат не слишком-то доверяет и Валери.

Перегруженный автомобиль с трудом тащился по разбитой гусеничными машинами грунтовке, время от времени ударяясь днищем о камни и комки ссохшейся глины. Водитель-робот судорожно вращал руль из стороны в сторону, но делал это молча – я бы на его месте безостановочно ругался матом. Либо у него были железные нервы, либо ему хорошо платили, и на все остальное было наплевать.