Михаил Серегин - Секс-пуля

– Я? – удивилась вначале Дарья, затем вспомнила, что обещала. – Да, мама, я приеду прямо сейчас, можно?

– Ну, конечно! – обрадовалась одинокая женщина. – Пока ты ко мне катишь, я и блинчиков настряпать успею.

Одевшись чисто и скромно, Дарья выкатилась за дверь.

В мире грязных денег и насилия дом, где она выросла, оставался для Дарьи заповедным уголком, в котором всегда ждала ее родная мать.

Нина Ивановна встретила дочь троекратным поцелуем и командой немедленно идти мыть руки и садиться за стол.

«Как в старые добрые времена», – подумала Дада и с удовольствием отправилась выполнять приказание.

В конце первой чашки Дарья заговорила о том, что ее волновало:

– Мама, я знаю, тебе нелегко было в жизни.

Мать несколько оторопела от такого признания и с интересом глянула на Дарью.

– Дочка, тебе сейчас трудно?

– Просто у меня сегодня был не самый лучший день в жизни, вот и все. – Дарья уткнулась в чашку, чтобы скрыть выступившие слезы.

– Если ты хочешь поделиться, я готова выслушать, – Нина Ивановна подперла одной рукой щеку, готовясь принять груз переживаний и неудач дочери.

Дарья не собиралась сообщать матери, что ее изнасиловали. Это ни к чему. Она шмыгнула носом и взяла себя в руки.

– Мама, ты бы очень сильно разозлилась на человека, который заставил бы тебя работать против твоего согласия?

– Наверное, а что случилось?

– Я сейчас работаю над одним проектом в паре с весьма состоятельным человеком. Только не волнуйся, он ни при чем. Его конкуренты повели себя недостойно.

Мать приняла горделивую позу, прогнув назад спину и выпятив грудь. Дарья знала, что за этим последуют нравоучения.

– Ты не хочешь мне говорить, что и как, это твое дело.

«Я так и знала».

– Если бы меня кто-то использовал, я, несомненно, обиделась бы. Но это только во-первых, а во-вторых, постарайся вылезти из своей очередной авантюры, расстанься с этим «весьма богатым» и найди, наконец, себе нормальную работу. Продолжишь в том же духе – будешь каждый день приезжать ко мне плакаться.

Дарья сама не заметила, как напряглась. Мать снова ее отчитывала, но она была права. Сейчас-то уж точно имело смысл посидеть и послушать. Пару раз она уже задумывалась, что ведет не совсем нормальный образ жизни, точнее, живет по иным правилам, нежели ее мать. Во всем есть свои положительные и отрицательные стороны.

– Может, именно это я и хотела от тебя услышать, мама. – Дарья допила чай и взялась за чайник, чтоб налить себе еще.

– Дочка, ты уже не семнадцатилетняя девочка...

Распрощавшись с матерью, Дарья вышла на улицу. Шел снег. Было тихо. Буря эмоций улеглась.

«Она знала, что мама будет читать ей мораль?»

«Она знала, что мама непременно будет читать мораль».

Подойдя к машине по скрипучему снегу, Дарья обернулась, подняла голову и посмотрела на окна родной квартиры. На кухне горел свет. Мать стояла в проеме окна и смотрела на дочь. Дарья помахала на прощание ей рукой и села в свою «девятку».

Посещение «психотерапевта» прибавило ей сил, вернуло к жизни.

«Может, в этом есть что-то ненормальное, когда человек восстанавливает силы, слушая упреки в свой адрес, – думала она, выезжая на очищенный от снега проспект. – А может, все дело в характере? Одни ломаются даже под небольшим потоком критики, другие становятся еще сильнее, чем были. Они будто знают, что им потребуется еще много сил и много терпения для того, чтобы добиться тех целей, которые поставила перед ними жизнь».

«Куда же подевался Шустриков?» – Она сидела на незаправленной кровати в шерстяном костюме и крутила в руках телефонную трубку. По известным ей номерам ни до Виталия Алексеевича, ни до кого-либо еще дозвониться не удалось. Приходилось подолгу слушать гудки.

Вчера ей преподали хороший урок. Красивая молодая женщина, сующаяся в сферу больших денег и соответственно крутых разборок, должна быть готова ко всему. В том числе и к изнасилованию. Но она птичка стреляная, она это переживет. Куча баксов с лихвой компенсирует ее моральные и физические издержки.

«Ну где же Шустриков, черт возьми? Мог бы и позвонить! Мы вроде как партнеры, к тому же он собирался заполучить меня к себе в постель или уже не хочет? Одни ждут, другие сами берут. Жестокий реализм».

Из вчерашнего она не вынесла ничего, кроме собственного унижения. Ни имен, ни фамилий, ни кличек.

Впрочем, одну кличку она знает, ее обронил Валера, который по жуткому стечению обстоятельств живет с ней в одном доме. Не зайти ли в гости?

Второй раз нажимать на звонок не пришлось. Он резко распахнул дверь.

– Привет, – стоит в одних семейных трусах и с полотенцем на шее. Здоровый мужик.

– У тебя тепло в квартире? – Дарья перешагнула через порог.

Он втянул через нос воздух и скрестил руки на груди.

– Не распаляйся, – предупредила она, – я к тебе по делу.

Валера надулся еще больше.

– Я внимательно слушаю.

Она закрыла за собой дверь и только после этого поинтересовалась:

– Чем занимался Антон Ильич по кличке Технарь?

– Ну ты, ебть, как в справочную обратилась.

Нахмурившись, он сообщил, что еще не брился и не чистил зубы.

Пили кофе с бутербродами. От яичницы отказалась.

– Ну да, холестерин, – согласился гоблин, накладывая себе на тарелку глазунью из шести яиц. – Береги здоровье.

– Ты не расскажешь про Технаря?

– И какой же у тебя к этому делу интерес?

– Личный.

Он поддел на вилку кусок яичницы.

– В это трудно не поверить, если учесть, что человек, с которым ты спала, выбросился из окна, а другого, покруче, я имею в виду Розанова, с которым ты тоже лазила, подстрелили. Мужики вокруг тебя просто дохнут!

Голос его был мрачен, несмотря на то, что день только начинался.

Если у вас с утра дурное настроение – есть шансы к вечеру испортить его всем, с кем вам придется общаться.

– Я не виновата.

– Девочки, которые ни в чем не виноваты, сидят рядом с мамами дома и смотрят латиноамериканские мыльные оперы.

– Мне удалось избежать зомбирования.

– Похвально. Знаешь, почему я тебя впустил, девочка? Потому что ты не стучишь. Если бы ко мне на следующий день нагрянули менты, ты уже волновалась бы по поводу того, где достать лекарства для восстановления пошатнувшегося здоровья, а не бегала и не выспрашивала о некоем Технаре. Почему я должен делиться с тобой информацией, обладая которой ты сможешь если не засадить меня, то уж наверняка попортить кровь?

– Я также хотела бы узнать, как вы вышли на меня?

– О! – воскликнул он, подпрыгивая на стуле. – А какой длины у меня болванчик, ты не хочешь узнать, детка?

Затиликал сотовый.

Она поспешила ответить «да». Голос Шустрикова был спокойным.