Михаил Серегин - Первобытный страх

— Отец, неужели тебе так не хватает проблем, что ты все время ищешь себе новые? — Появление в кабинете нового действующего лица заставило остальных обратить на него свои взгляды.

Невысокий, темноволосый, небрежно одетый молодой мужчина с мелкими чертами лица на минуту задержался у двери, а затем прошел через весь зал к окну и продолжил:

— Об этом ли нужно думать на старости лет?

— Много ты понимаешь, — недовольно фыркнул на сынка старик. — Это деньги, которые я честно заработал, и я хочу, — тут он эмоционально ударил кулаком по подлокотнику кресла, — вернуть их себе. И я это сделаю, попомни мое слово, Влад.

— Таким вот образом?

— Да, именно таким. В моем возрасте, как ты правильно заметил, нужно думать не только о деньгах, но и о следах, которые ты после себя оставляешь. А это событие впишет меня в историю.

— Ты и без того уже достаточно наследил, — в словах Влада чувствовалось презрение. — Пора бы и меру знать.

— Не слишком ты хорошего мнения о своем отце, а ведь живешь на его деньги.

— Мне твои деньги не нужны. — Влад вспыхнул как спичка. — От них разит смертью и страданиями. Надоело, что друзья постоянно ставят мне в укор твои деяния.

— А ты не водись с теми, с кем не следует. Ты богат, а якшаешься со всяким сбродом. — Старик брезгливо поморщился.

— Это не сброд! Они таланты, они создают произведения, которые…

— У тебя нет чувства собственного достоинства. Такое ощущение, что ты не мой сын, а…

— Да лучше бы так оно и было. — Поняв, что его просто не желают слушать, Влад решительно развернулся к двери и быстро вышел, даже не дослушав.

— Ну чего вылупился? — наехал старик на молчаливо наблюдающего за этой сценой Артура. — И на старуху бывает проруха. Вот это вот, — он потряс костлявым указательным пальцем в сторону двери, — мой сын. Эх-х, — вздох болезненного разочарования вырвался на волю. — Ладно, иди. Мы все уже обсудили. Да, и держи меня в курсе всех событий. Головой отвечаешь за успех этого предприятия.

— Я вас не подведу, — утвердительно кивнув, пообещал тот.

— Что-то у меня на душе нехорошо. Может, осмотрим теплоход? — предложил Макс, юрко бегая глазками по людям, прогуливающимся по палубе.

Алекс вопросительно посмотрел на Андрея. Растерянное состояние, в котором тот пребывал, равно как и взъерошенный вид, были обычными для Максимова, так что пока ничего в нем не вызывало обеспокоенности.

— Нет, лучше проверь, как там разместились по каютам наши подопечные.

— Да что на них смотреть, наверняка они замечательно все разместились. Если не веришь, можешь вон у тех спросить, что уже на прогулку вышли.

— И все же не помешает глянуть. Ты же сам сказал, что у тебя плохое предчувствие. Так что иди, займись лучше уж делом. — Алекс попытался спровадить хоть куда-то Макса.

Сейчас у него было какое-то философское настроение, хотелось побыть одному, подумать о жизни. Но где тут подумаешь, когда над ухом все время кружит назойливая муха по имени Андрей, вечно делающая из точки кляксу и не способная утихнуть ни на минуту.

Глянув на товарища, Андрей догадался, что сейчас не является желанным собеседником, и, вздохнув, молча направил стопы в сторону кают. Не спеша спустившись по лестнице, он наткнулся на нескольких девушек, и настроение его сразу приподнялось. Нацепив очаровательную улыбку, он, уверенный в своем неотразимом обаянии, двинулся им навстречу:

— Ну, девушки, как вам ваши каюты?

— Ничего, но мне бы хотелось, чтобы у каждого была своя комната, — произнесла со вздохом Скорлупова, кокетливо накручивая непослушный локон на указательный палец и без стеснения строя глазки. — Тесно вчетвером.

— Это часто бывает, — хохотнул нарисовавшийся за их спинами Капацкий.

— Опять ты, — фыркнула в его сторону Косяченко. — Как ты достал. Кстати, твоя милашка не с нами, если ты не заметил.

Неожиданно по коридору прокатился какой-то странный крик, смешанный со стуком падающих вещей.

— А что там за шум? — Макс, отвлеченный грохотом, прислушался.

— Шум? Где шум? — Капацкий не слишком убедительно делал вид, что ничего не произошло. — Нет там никакого шума. Вам показалось. Пойдемте наверх, там вокруг такая красотища…

— Ну-ка, отодвинься, — сместив Петра в сторону, Андрей заспешил туда, где было что-то неладно. Капацкий заторопился за ним следом.

Почти одновременно они ворвались в одну из кают, на пороге которой Андрей буквально замер.

— Отдай сейчас же! — вопил Осов, прыгая с кровати на кровать под всеобщий хохот. Еще быстрее, чем он, в тех же прыжках упражнялось какое-то непонятное, лохматое существо в клетчатых штанах и красной кофтейке. Только присмотревшись повнимательнее, Андрей смог понять, что это мартышка.

— Что здесь происходит? — громко спросил он.

Несколько голов одновременно повернулось в его сторону. Игорь не удержался и с грохотом рухнул на пол. Петр заслонил его собой и, нелепо улыбнувшись, выдал:

— Ну вот, я же говорил, что ничего серьезного.

— Эта зверюга волосатая сперла у меня часы, — пожаловался Игорек снизу. — Я пытался ее поймать.

— Откуда на теплоходе взялась мартышка? Кто пронес?

Все скромно отвели глаза в стороны.

— Так, значит, не хотите признаваться. Тогда я заберу ее с собой, а если вдруг кто решит покаяться, пусть придет ко мне сам.

— А получится забрать-то? — подколол Андрея Пехотский, весьма вызывающе глядя ему прямо в глаза.

Максимов не ответил, решительно двинувшись в тот угол, где с распахнутыми глазищами замерла маленькая хулиганка. Андрей протянул к ней руку и ласковым голоском запел:

— Хорошая моя, иди сюда.

Мартышка сделала неуверенное движение вперед.

— Вот так, еще чуть-чуть, ну, давай, милая…

Андрей был сама обходительность.

— И отдай мне часы, Банси, — выкрикнул во все горло, в свою очередь, Осов.

Вроде бы бестолковая животина вдруг отрицательно замотала головой и мгновенно перебралась еще выше и, подняв вверх лапу с зажатыми в ней часами, зашипела, обнажив два ряда своих зубов. Казалось, она насмехается над всеми, впрочем, так оно могло быть и на самом деле.

— У, гадина жадная! — Игорь помахал ей кулаком.

— Ну, тогда вы с ней похожи, — захохотали остальные. — Ты ее лаской попробуй. Чи-чи-чи там… Хрю-хрю-хрю, — продолжали веселиться ребята. — Животные ласку любят, а ты орешь, да еще и угрожаешь.

— Поделись с ней конфетами, Банси моя их любит, — послышалось откуда-то сбоку.

Максимов быстро обернулся и столкнулся взглядом с проговорившимся неожиданно Ивановым.

— Значит, все-таки твоя?

Ивашка состряпал невинную рожицу, поджал губы и, сделав вид, что сейчас разрыдается, сел на пол, прикрывшись руками. В ту же минуту мартышка одним скачком слетела вниз и, попрыгав по ногам и плечам большинства присутствующих, преспокойно угнездилась на плече хозяина и принялась заботливо гладить его по волосам, как бы жалея.