Том Клэнси - Без жалости

— Береговая охрана, пост Томас-Пойнт.

— Это полиция города Балтимора.

Разговор вел младший лейтенант Томлинсон. Он только что закончил академию береговой охраны в Нью-Лондоне и прибыл сюда для прохождения практики. Несмотря на то что званием он был выше главного старшины, руководившего станцией, оба — и юноша и опытный моряк, понимали ситуацию. Младшему лейтенанту всего двадцать два года, его офицерские погоны даже не успели потускнеть, но пора дать ему возможность принять участие в операции, подумал Пол Инглиш. Правда, только потому, что командовать судном будет Португалец. «Четыре-один-браво», второй из самых больших патрульных катеров на станции, стоял наготове с разогретыми двигателями. Молодой офицер побежал к нему, словно опасаясь, что катер уйдет в море без него, вызвав этим улыбку у начальника поста главного старшины Инглиша. Через пять секунд после того как младший-лейтенант застегнул спасательный жилет, «четыре-один-браво» взревел дизелями и отошел от пирса и повернул на север еще перед маяком на мысе Томас-Пойнт.

Этот детектив действительно не хочет упускать меня из виду, подумал Келли, увидев, как катер береговой охраны приближается с правого борта. Ну что ж, он попросил час, и час ему предоставили. Келли едва не включил радио, чтобы попрощаться, но это было бы не правильно истолковано. Очень жаль. Один из его дизелей перегревался, и Келли сожалел и об этом, хотя долго перегреваться ему не придется.

Это походило на гонки, осложнявшиеся тем, что в море выходил большой грузовой корабль под французским флагом, как раз в том месте, где было нужно Келли, и скоро он окажется между кораблем и патрульным катером береговой охраны.

— Вот мы и на месте, — сказал Риттер, жестом отпуская сотрудника службы безопасности, который тенью следовал за ними на протяжении всего дня. Он достал из кармана билет. — Первый класс. Спиртное подается бесплатно, полковник. — Благодаря телефонному звонку по пути к самолету они сумели миновать паспортный контроль.

— Спасибо за гостеприимство. Риттер усмехнулся:

— Это верно, правительство Соединенных Штатов доставило вас на своих самолетах через три четверти земного шара. Думаю, что с остальным справится и «Аэрофлот». — Риттер сделал паузу и заговорил официальным тоном:

— Ваше поведение по отношению к нашим военнопленным было образцовым — насколько это позволяли обстоятельства. Хочу выразить вам благодарность.

— Мне остается пожелать, чтобы их благополучно доставили домой. Это неплохие люди.

— И вы тоже. — Риттер подвел его к дверям, за которыми пассажиров ждал большой автобус, который доставит их к новенькому «Боингу-747». — Возвращайтесь когда-нибудь сюда. Я покажу вам Вашингтон. — Риттер наблюдал за тем, как полковник Гришанов поднялся в автобус, и повернулся к Волошину:

— Это — хороший человек, Сергей. Случившееся не повредит его карьере?

— Вряд ли, принимая во внимание ту информацию, которая находится у него в голове.

— Ну что ж, это меня устраивает, — сказал Риттер и направился к выходу из здания аэропорта.

Скорость обоих судов была почти одинаковой. У яхты Келли было небольшое преимущество, потому что она шла впереди и могла выбирать направление, тогда как патрульному катеру требовалось до предела использовать свое крохотное преимущество в скорости — всего полузла, — чтобы медленно сокращать расстояние. Вообще-то исход гонки зависел от искусства командиров и рулевых, а это тоже было практически одинаковым. Ореза следил за тем, как рулевой у штурвала яхты направил ее поперек кильватерной струи грузового судна подобно доске для серфинга и соскользнул по передней части высокой волны, добившись тем самым увеличения скорости в полузла на несколько секунд. Ореза не мог не восхититься этим. Ничего другого ему не оставалось. Парень заставил свою яхту соскользнуть вниз по склону волны, словно опровергая законы ветра и морского волнения. Но в этом нет ничего забавного, правда? Особенно когда в рулевой рубке стоят его люди с заряженным оружием в руках. И еще меньше забавного в том, что ему предстояло так поступить с другом.

— Ради Бога, — проворчал Ореза, чуть вращая штурвал вправо. — Поосторожнее с этими проклятыми пистолетами! — Матросы в рубке застегнули кобуры и убрали руки от оружия.

— Он — опасный человек, — сказал мужчина, стоявший позади Орезы.

— Нет, только не для нас!

— А как относительно людей, которых он...

— Может быть, этих ублюдков следовало прикончить еще раньше! — Чуть больше газа, и Ореза снова повернул налево. Сейчас он собирался выбрать среди волн место поспокойнее, поворачивая сорокафутовый патрульный катер влево и вправо, стараясь воспользоваться волнами от кильватерной струи французского сухогруза, чтобы, подобно его сопернику, выиграть несколько драгоценных ярдов. Еще ни одна гонка за кубок Америки у берегов Ньюпорта не была такой волнующей, как эта, и в душе Ореза ворчал на своего соперника из-за того, что ее цель являлась такой извращенной.

— Может быть, вам следует... Ореза даже не повернул головы:

— Мистер Томлинсон, вы считаете, что кто-нибудь другой сумеет управлять этим катером лучше меня?

— Нет, старшина Ореза, — сухо ответил младший лейтенант. Ореза фыркнул, вглядываясь в лобовое стекло рубки. — А не вызвать ли нам вертолет с базы военно-морского флота? — произнес Томлинсон извиняющимся голосом.

— Зачем, сэр? Неужели вы считаете, что он направляется на Кубу? У меня вдвое больший запас топлива и преимущество в скорости на полузла, а он впереди нас всего лишь на триста ярдов. Рассчитайте сами, сэр. Как бы удачно он ни маневрировал, через двадцать минут мы догоним его. — Относитесь к нему с уважением, едва не сказал Ореза, но промолчал.

— Но он опасен, — повторил младший лейтенант Томлинсон.

— Я готов рискнуть. Вот, наконец... — Ореза начал соскальзывать теперь влево, используя энергию созданной большим кораблем волны, чтобы немного повысить скорость. Интересно, именно так поступают дельфины.., теперь моя скорость увеличилась на целый узел, да и мой корпус лучше приспособлен для такого маневра, чем корпус яхты... Мануэль Ореза улыбнулся, несмотря на все свои разноречивые чувства. Он только что узнал о своем катере нечто новое благодаря другу, которого старается арестовать за убийство. За убийство людей, которые заслуживают того, напомнил он себе, независимо от того, что скажут об этом юристы.

Нет, он действительно должен относиться к нему с уважением, дать ему возможность полностью использовать все шансы, попытаться спастись, — несмотря на то, что эта попытка обречена. Сделать что-то меньшее, значит унизить его и, признался Ореза, унизить себя. Когда наступает конец всему, остается честь. Возможно, это последний закон моря, а Ореза, как и человек, им преследуемый, является настоящим моряком.