Виталий Гладкий - Под личиной

Он чуял предателей и колеблющихся как голодный гриф падаль. И расправлялся с ними нещадно. Досталось от него и нашим противникам. Анубис был хитрый, как змей, и мог проникнуть куда угодно.

Особенно много работы было у него во времена тотального развала наших разведслужб, произошедшего с одобрения перекрасившихся в демократов партайгеноссе, которые словно проститутки выкидывали антраша перед заокеанским дядей Сэмом, выпрашивая у него подачки.

Тогда у многих моих коллег дрогнуло сердечко. От полной безнадеги некоторые готовы были в петлю лезть.

Или, в крайнем случае, легализоваться.

Вот тогда и появлялся Анубис.

Он быстро и со знанием дела вправлял мозги сомневающимся. А тех, кто решался на немыслимый с точки зрения настоящего разведчика шаг – перекинуться на сторону врага, он отправлял вперед ногами с таким же эффектом, как и его древнеегипетский тезка.

Кстати, псевдоним Анубис [6]была придумана им самим; наверное, он был знатоком древней истории. До этого Анубис носил более скромное прозвище.

Я видел его только раз. Но впечатлений хватило на всю мою оставшуюся жизнь.

В одной из операций "на холоде" я был дублером Анубиса. Естественно, в лицо он меня не видел, и о том, что я работаю на подстраховке, не знал. Так что его методы мне были знакомы не понаслышке.

Внешне Анубис был сама любезность и простодушие. Эдакий хлипкий мужичишко – душа нараспашку с подворотни, который ищет третьего, чтобы купить поллитровку.

Но в нужный момент он мгновенно превращался в жестокого беспощадного убийцу, отменно подготовленного в физическом плане и неразборчивого в средствах ради достижения цели.

Анубис имел в своем арсенале не менее сотни изощренных способов отправить человека в мир иной. Его коньком были изощренные пытки с применением психотропных препаратов – чтобы у жертвы не осталось от "конторы" никаких тайн.

На этом он и прокололся. В наш гуманный век садизм как-то не очень приветствуется. Даже среди рыцарей плаща и кинжала.

От Анубиса хотели избавиться привычным способом… нет, нет, речь шла не о ликвидации! В демократическом обществе даже негодяи, по которым давно веревка плачет, имеют возможность дожить до глубокой старости, пусть и за решеткой. Начальство пожелало, чтобы Анубис отправился в отставку.

Уж не знаю, что там сотворил обиженный спецагент, мечтавший о быстром карьерном росте в ГРУ (это доказанный факт), но, уходя, он так хлопнул дверью, что "контора" спустила на его след целую свору опытных борзых.

Увы, напрасно музыка играла… Анубис как в воду канул. Спустя год пришло известие, что его труп обнаружили в Италии. Затем еще через семь месяцев нашли обезображенное тело Анубиса в Бразилии.

А после того, как минуло два года с начала поисков, Анубис, возлежащий в гробу, объявился уже в Австралии. Самое интересное: все три жмурика были опознаны как искомый объект.

Когда я покидал "контору", интерес к Анубису заметно снизился. На него просто махнули рукой. Тем более, что у начальства на столе лежали три свидетельства о смерти бывшего сотрудника ГРУ.

А тратить и так скудные бюджетные ассигнования на поиски фантома было, по меньшей мере, большой глупостью. Тем более, что Анубис, вопреки нехорошим предчувствиям руководства, никого не сдал.

И вот теперь "мистер Смерть", как его прозвали то ли англичане, то ли американцы, нарисовался передо мною собственной персоной, и даже не в гробу.

Как он здесь оказался и что его связывает с Висловским? Уж не потому ли Денни-Сачок оборзел до крайности?

Его можно понять – имею такую "крышу", это все равно, что нанять взвод головорезов-наемников из иностранного легиона.

Если это так, дела мои плохи. Чтобы не сказать больше. От Анубиса можно спастись единственным способом – пустив ему пулю между глаз. А затем, вбив в мертвое тело осиновый кол, лично сжечь труп и пепел по ветру развеять.

Но для этого нужно его сначала найти, а затем застать врасплох. Что не так-то просто.

Эх, сюда бы, на худой конец, нашу старушку СВД с оптикой! – мелькнула в голове здравая мысль. Я не такой большой дока в стрельбе со снайперской винтовки, но в Анубиса, который просматривался во всех деталях, с такого мизерного расстояния можно было попасть, не целясь – навскидку.

Тем временем Висловский закончил телефонные переговоры и присоединился к остальным. Он явно был сильно раздражен. Конечно, я не знал темы разговора, но можно было предположить с большой долей вероятности, что и моя фамилия была упомянута.

Этот вывод я сделал благодаря жестикуляции.

Взвинченный Висловский, гримасничая как мартышка, что-то начал объяснять Анубису и "премудрому пескарю", время от времени показывая три пальца.

Видимо, ему просто не верилось, что трое "быков" не могли справиться с одним бизнесменом, который, насколько ему было известно, по своим данным и поведению никак не тянул на крутого.

Я посмотрел на бывшего коллегу. Анубис пил вино – как будто вино, судя по бутылке, из которой он наливал – мелкими глотками и снисходительно ухмылялся.

Я его понимал. И радовался. Так непрофессионально могут работать только случайные люди, но никак не выученики Анубиса.

Значит, Волкодав шакала пока не интересует. Иначе я уже был бы мертв. Однако, это не значило, что в скором времени моя жизнь благодаря "заботам" Анубиса не превратится в настоящий ад.

Сдаваться на милость противника я с детства не приучен. Но что получится в конечном итоге, сказать трудно.

Во-первых, я уже далеко не тот Волкодав, который семь лет назад ходил "в поле" как по московским бульварам. А во-вторых…

Во-вторых, как это ни странно, гражданская жизнь мне стала нравиться. Даже если мой бизнес провалится в тартарары (я иногда об этом подумывал), все равно лучше сидеть на хлебе и воде и выращивать помидоре на дачном участке, нежели каждый день рвать нервы, балансируя на лезвии бритвы.

Каким бы ты профессионалом ни был, но всегда наступает такой момент, когда опускаются руки, и то, чему отдал лучшую часть своей жизни, кажется недоразумением, ошибкой молодости, кошмарным сном. По науке, это нервное истощение – человек ведь не железный робот.

Я своего морального предела не достиг. Но так уж сложились обстоятельства. У моего шефа, тогда еще полковника Кончака, случились большие неприятности по службе.

Недоброжелатели шефа выперли его из "конторы" с треском, а меня, как ближайшего помощника Кончака и где-то даже друга, отправили ему вслед, но с более мягкой формулировкой. (Кстати, насчет друга я несколько загнул. У Кончака, по моим наблюдениям, настоящих друзей отродясь не водилось, только "нужники" – то есть те, кто ему были нужны на определенных этапах его карьеры).