Виталий Гладкий - Наследство из преисподней

Предложение было дельным. После сытной еды и выпивки тянуло на сон со страшной силой. Поэтому мы не стали упираться и отнекиваться, и вскоре лежали на чистых белоснежных простынях, которые показались мне шелковыми, настолько приятно было ощущать их накрахмаленную свежесть.

Сон упал на нас, как египетская пирамида, и под многопудовой тяжестью, которая не позволяла даже двинуть рукой или ногой, мы уснули, словно умерли.

Антон пытался нас разбудить на ужин, но все его потуги оказались тщетными. Мы от него отбрыкались и проспали до самого утра.

Пробудились мы, едва рассвело. Антон уже был на ногах. Завидев наши сонные физиономии, он весело сказал:

– С добрым утром! Есть предложение искупаться в речке.

Мы не стали возражать. Нужно было прийти в себя, а что в таких случаях может быть лучше купания? По знакомой тропинке, гуськом, мы вслед за Антоном вышли на берег речушки, который скрывали густые вербы, – и невольно ахнули.

Перед нами лежал прекрасный песчаный пляж с тремя разноцветными грибками и миниатюрным домикомраздевалкой, украшенным накладной деревянной резьбой. Чуть поодаль, под деревьями, находился стол и две скамьи. Там же стояла массивная кованая шашлычница с разными завитушками.

– Это я отдыхаю здесь с друзьями, – объяснил Антон. – Речку пришлось углубить, а берега – почистить.

Песка привез, если мне не изменяет память, восемь КАМАЗов. Зато теперь все в лучшем виде. Вода здесь чистая, правда, холодноватая. Много ключей.

Мы разделись и с разбега нырнули в реку. Да, вода и впрямь была не как парное молоко. Зато когда выбрались на берег, в наших жилах бурлила не кровь, а какая-то бешеная жидкость. Мне, например, показалось, что я помолодел как минимум на десять лет.

– А теперь завтракать! – скомандовал Антон.

Его команда была воспринята нами с энтузиазмом. По тропинке мы не шли, а бежали вприпрыжку, весело подшучивая друг над другом.

После обильного завтрака – мне казалось, что у меня живот лопнет от тех вкусных яств, что я в него напихал – мы с Антоном уединились. Я, конечно, верил Илоне, но мало ее знал, а потому испытывал по отношению к ней вполне обоснованные опасения.

Она была всего лишь женщиной – и этим все сказано.

– Мне нужно идти на разведку, – сказал я, закуривая. – Боюсь, что она будет с боем.

– Меня возьмешь? Я готов.

– У тебя будет другая задача. Присмотри за девушкой. У нее характер строптивый, поэтому я опасаюсь, как бы она не выкинула какой-нибудь фортель. И главное – не подпускай ее к телефону.

– Он у меня не работает… уже два дня. Никак ко мне монтер не доедет. Но есть мобила.

– Не показывай мобилку Илоне и уж тем более – не давай пользоваться. Притворись валенком. А будет буянить и качать права… У тебя есть комната под замком?

– Найдем. На худой конец, запру ее в амбаре. Там есть кушетка и много свежего воздуха.

– Значит, задание тебе понятно?

– Обижаешь… Я ведь не совсем тупой, хотя и крестьянин.

– И еще одно – мне нужна тачка. На своих двоих я недалеко уеду.

– Пойдем в гараж…

Пока мы шли, я с интересом рассматривал подворье. Антон не соврал – при желании, он мог держать круговую оборону несколько суток. (Если, конечно, дать ему нормальное оружие и пяток опытных обстрелянных солдат).

Весь двор был обнесен высоким забором, сложенным из дикого камня на цементном растворе. В массивных металлических воротах была калитка с глазком, а под крышей двухэтажного дома я увидел (!) небольшую видеокамеру. Ни фига себе фермер!

– Заметил? – весело подмигнул мне Антон, поймав направление моего взгляда. – У меня четыре таких.

Ты думаешь, как я вас вычислил в саду? Верно – посмотрев на монитор. Все держу под контролем. А это мои звери.

Блин! Едва мы завернули за угол дома, как басовитый собачий лай – почти рев – буквально оглушил меня. Я невольно прижался к стене, потому что загородка с собаками находился от меня в метре. Три злобных чудовища величиной с теленка остервенело бросались на металлическую сетку, служившую передней стенкой вольера.

– Не вырвутся? – спросил я на всякий случай.

– Если вырвутся, лезь на дерево, – посмеиваясь, посоветовал Антон.

– Спасибо на добром слове. Ты можешь заставить их замолчать?

– Нет. Они меня особо не празднуют. У них главный начальник моя жена. Она была им за мамку – и с бутылочки молоком поила, и лечила, когда болели…

– Да-а, не хотел бы я попасть этим зверям на зуб… Ты смотри, чтобы они песика не схавали.

– Будь спок. Днем я запираю их в вольер, а ночью отпускаю. Поэтому на ночь я буду песика брать в дом.

Впрочем, не исключено, что он подружится с моими кавказцами. Кстати, как его зовут?

– Цуцик.

– Не понял…

– Да понимаешь, он почему-то не умеет говорить. А спросить у его хозяина, как зовут песика, я постеснялся.

– Га-га-га… – заржал Антон.

Гараж был высоким и просторным. Там стояли: два трактора – старенький, но хорошо ухоженный, ДТ-75 на гусеничном ходу и колесный "Беларусь"; второй был совсем новый; грузовая "газель", "нива" и красавица "ниссан".

– Жена уехала на своей "девятке", – буднично пояснил Антон, указав на свободное место. – А ты возьмешь "ниссан". На этой тачке можно уйти от любой погони. Резина новая, бак залит под завязку…

– Извини, брат, но я не могу покуситься на святое… – Я заглянул в салон "ниссана", который блистал чистотой. – Если ты не против, мне вполне подойдет "нива". Она на ходу?

– Конечно. У меня вся техника на ходу, – гордо заявил Антон. – Бери "ниву", если хочешь. Она недавно с капремонта, так что движок у нее как зверь.

Мы возвратились к Илоне, которая задумчиво грызла яблоко. Похоже, она очень любила этот фрукт.

– Все, дорогая, мне пора, – сказал я, обнимая ее за плечи. – Я ненадолго отлучусь. Не обижай Антона. И чтобы никаких левых номеров – у него отличная жена и дети. Ты же не хочешь разбить дружную украинскую семью?

– Постой – а я? Ты что, меня с собой не берешь?

– Побудь немного здесь. Я тебя прошу. Если мы будем вышивать по городу вдвоем, то и опасность станет вдвое больше. К тому же, у меня намечаются переговоры, на которых женщинам делать нечего.

– Я не согласна! Я хочу уехать домой! Я не могу торчать в этом болоте! Здесь кругом грязь, грязь!

Почему ты пытаешься меня удержать!?

Я старался быть терпеливым и вежливым, а потому сказал:

– Понимаешь, милая, я уверен, что нас ждут везде. В том числе и на вокзале. Когда попадешься в капкан, тебе конец. Под пытками ты не сможешь сказать им ничего интересного, а значит, тебя будут мучить, пока не умрешь. Такие вот дела.

– Но я…

– Верно – ты здесь ни при чем. Твое дело – сторона. Мы уже об этом говорили. Да вот беда: тебе придется убеждать не меня, а узколобых горилл, у которых есть четкие указания – добыть НЕЧТО любыми способами.