Сергей Зверев - Приговор приведен в исполнение

– Ничего, – прохрипел бывший инструктор по пэйнтболу. – Совсем ничего, если не считать, что я сейчас отброшу коньки в этой душегубке, а моя смерть целиком ляжет на вас…

– Ты замерз? – Святой удивился еще больше.

Гуляй рассвирепел.

– Нет! – вздернул он посиневший подбородок. – Принципиально против подобной формулировки. Я не замерз – я околел, оледенел, покрылся инеем, но до этого никому нет дела. Потому что вы, последние скоты и негодяи, сидите в тепле!

Рогожин и Дробин переглянулись.

– Залезай. – Паша кивнул, приглашая Гуляя в кабину.

Быстро отогревшись, Вовка успокоился и подобрел.

– Долбаные горы, – бурчал он незлобно. – С армии их ненавижу. Сколько в таких горах, как эти, положили наших парней?! И все из-за тупорылых генералов, у которых вместо мозгов в голове дерьмо и моча.

– Мы здесь сейчас не из-за генералов, – напомнил Святой, выкручивая руль на повороте. – А среди парней тоже всяких хватало. Помнишь того долбаного связиста?

– Это который кассу взял? – уточнил Паша.

– А потом еще завалил лейтеху на губе.

На мгновение Гуляй задумался.

– Белобрысый такой.

– Точно.

– Ну так то был конченый придурок, – согласился Вовка.

– А Дизеля помнишь? – продолжал Святой.

– Они ж пили вместе. – Паша заулыбался. – А однажды по пьяни взяли нашего Вовчика под мышки и его головой, как тараном, стали пробивать дверь в женском общежитии. С тех пор Вовка стал таким нервным.

На этот раз Гуляй не согласился.

– Не пил я с ними никогда, – хмуро ответил он. – А то, что Дизель – отморозок, так это у него на морде было написано. Особенно когда обкурится. После водки еще ничего, но косячка два-три забьет, тут же звереет.

– Из-за него, – сухо заметил Святой, – мы тогда двоих наших потеряли.

Друзья замолчали. Каждый вспоминал тот случай. У Дизеля вдруг резко поехала крыша, и он рванул на себя гранату. Повезло еще, что один из его земляков прижал Дизеля к земле. Так весь взвод в том подвале и остался бы…

Покопавшись в памяти, они набрали еще с десяток имен. Если начальство обычно просто отличалось скудоумием, то рядовые чаще всего окончательно доходили уже на передовой. Мрази хватало, одним словом.

За разговорами Святой не заметил, как сбился с пути. Дорога вместо того, чтоб идти прямо через ущелье, внезапно повернула на юго-восток и стала огибать скалы справа. Местность пошла какая-то уж совсем дикая. За два часа им навстречу попалось всего с десяток легковушек и заколоченный милицейский пост.

На карте эта часть республики выглядела волчьей норой с узкой горловиной посередине. С востока и запада она упиралась в неприступные горные массивы, которые шли почти параллельно друг другу и смыкались на юге. Придуманный еще в советские годы проект пробить в скалах сквозной тоннель так и остался только на бумаге. Да и связывать Волчий угол, как называли в переводе с местного диалекта эту местность, с такими же нищими окраинами не имело смысла. Тем более что у Аллаха, щедрой рукой рассыпавшего вокруг залежи полезных ископаемых, не хватило ни меди, ни золота на Волчий угол…

Только к обеду следующего дня Святому удалось напасть на глубокую колею, уводящую в глубь долины. Посоветовавшись, они решили не рисковать и дождаться темноты. Теперь, когда до базы Эмира оставалось рукой подать, каждый неверный шаг мог стоить им жизни. Отогнав машину под скалы и присыпав следы шин, друзья приготовились ждать.

Первым опять начал канючить Гуляй. Если ночью он страдал от холода, то теперь Вовку донимала нестерпимая жара. Он перебрался из кабины в кузов под навес и попытался там уснуть. Ровно полчаса Гуляя не было ни слышно ни видно. Вдруг в проеме дверцы появилась злая Вовкина физиономия.

– Оказывается, – сказал он недовольно, – я успел отвыкнуть от здешнего климата.

– Выпить хочешь? – спросил Святой, протягивая металлическую флягу.

Вовка сделал глоток и зло сплюнул на камни.

– Вода! – скривился Гуляй. – А водки нет?

– Водку будешь пить дома, – сказал Святой, – когда вернешься.

«Если вернешься», – мелькнуло у него вдруг.

Рогожин позже и сам не знал, было ли это предчувствием. Но тогда он почему-то внезапно представил себе мертвого Вовку, устало уткнувшегося лицом в рыжий песок. По его небритой щеке медленно стекала кровь. Рядом на дороге лежал пустой рожок от автомата…

Святой невольно мотнул головой, отгоняя видение.

– Привидится же такое, – пробормотал он чуть слышно.

– Что? – переспросил Вовка, вопросительно глядя на командира.

Оказалось, что Святой произнес последние слова довольно внятно и громко. Скользнув по Гуляю невидящим взглядом, Дмитрий неловко повел плечами:

– Да так, ничего. Видно, эта жара и меня достала.

Вовка снисходительно хмыкнул:

– Бывает, командир.

Посланный на разведку Дробин вернулся с плохими новостями.

– Впереди село, – доложил он, едва переведя дух после бега. – Всего дворов под двести наберется. Сразу и не разберешь, есть там кто или нет. Людей не видел.

– А скот домашний? – уточнил Гуляй. – Коров там разных, свиней, ослов…

– Свиней, – передразнил его Дробин, – ослов… Да откуда тут свиньи?! Местные, они ж, как и евреи, сала на дух не переносят…

– Предположим, что, – обиженно выпучив нижнюю губу, огрызнулся Гуляй, – евреев они тоже не переносят… А во-вторых, это и не село!

– Не заметил я никого! – отмахнулся Пашка. – Ни скотов, ни ослов, ни жителей местных. Вымерли все, будто мамонты.

– Чего тогда бежал?

– От вертолета! И откуда он, падла, только взялся?! – рассказывая, Пашка помогал себе руками, для пущей убедительности показывая, как все было. – Я тень сперва заметил. Гляжу, темное пятно ползет по полю. Поднял глаза – вертушка! Стою, глазами хлопаю, уши протираю и понять ничего не могу. Вертолет! Вот он, передо мной, как на ладони, а вокруг тишина – в гробу тише не бывает.

– Это, Паша, у тебя после спирта фельдшеровского уши закупорило, – не упустил вставить Вовка. – Или болезнь осложнение дала.

Святого в рассказе Дробина обеспокоило другое. Он спросил:

– Ты уверен, что тебя не заметили? Если ты их видел как на ладони, значит, и они видели тебя.

Пашка замялся.

– Точно не скажу, – вздохнул он, собираясь с мыслями. – С одной стороны, оно, конечно, возможно. Я на виду прилично проторчал. Только сдается мне, хрен бы я тут сейчас с вами лясы точил, если бы те мудильники на вертушке меня засекли. У них там такие дуры по обоим бортам висят – уписаться можно от страха. Калибр за тридцатку зашкаливает. Не-не… – протянул Дробин уже уверенней, – не должны.

– И куда вертушка делась?

– Как куда?! Как раз в вашу сторону! Я еще чего так несся – боялся, что если машину с воздуха засекли, то когти рвать нужно…