Вячеслав Миронов - Черный свет

Попрощались, вышли, сели в машину, уже был задерганный, старый "Москвич - 2141".

- Ты где такой раритет откопал? Машины меняешь как перчатки.

- Зато никто не завидует! - резонно отвечал Миненко - Куда поедем, командир? У меня есть еще пара адресов.

- Помнишь, когда переходили с запуска ракет из шахт - "ОСовские" полки были...

- ОС - отдельный старт?

- Да. Отдельный старт на подвижные пусковые установки. Так вот, когда были ОСы, то предполагалось, что в случае нанесения ядерного удара, все антенны будут уничтожены.

- Ну?

- Член гну - передразнил я его - Так вот, было создано специально антенное поле с подземными антеннами. А над ними располагался домик в деревне. Взрыв, все антенны уничтожены, а мы с помощью подземных антенн продолжаем управлять войсками, производим пуски ракет. ОС уничтожили, домик с баланса сняли, антенны, по документам, выкопали и уничтожили.

- А на самом деле?

- Домик тот я сберег. И антенное поле и радиопередатчики резервные, и бункерок, что под домиком укрыт от посторонних глаз. Мало ли. Вдруг в Москве придет в голову то, что надо снова переходить на отдельные старты.

- Хм. - Миненко покачал головой - Меня старого провел. Я даже и не знал про это. Ну, веди, командуй куда ехать.

- А это как раз в сторону Солнечегорска.

На окраине города стоял блок-пост милиции. Мы медленно ехали по лабиринту из бетонных блоков. Двое милиционеров лениво лузгая семечки скользнули по нашей машине взглядом. Ничего интересного, а вот в город въезжала большая фура, и глаза милиционеров были устремлены к ней.

- Пронесло. - я выдохнул, вытер пот со лба и потрогал усы, не отклеились ли.

- Они и по трассе понатыкали этих постов. Ладно, когда просто мзду берут, а то ведь могут и выслужиться перед хозяевами. Поэтому и взял такую машину. Никому не завидно, да, и вид у нас с тобой соответствует этому ведру с болтами.

Через минут сорок мы приехали.

Я подошел к калитке, во дворе сидел мужик крепкого телосложения, лет пятидесяти.

Увидев меня, пошел навстречу.

- Вот кого я не ожидал увидеть, товарищ...

- Иванов. - подсказал я.

- да, товарищ Иванов. - подхватил он - В дом проходите.

- ты один?

- Я всегда один, когда жены рядом нет.

Обычный деревенский дом - пятистенок. Только вот пол тут деревянный, а под ним - бронеколпак, бетонное перекрытие и бункер под ними. На случай атомной войны домик бы тоже унесло ударной волной. А так там - резервное питание для радиостанций, резерв еды и воды на две недели. Приборы для радиационной и химической разведки.

- Здравия желаю, товарищ полковник! - мужик вытянулся в струнку.

- Тихо ты, не ори! - я обнял его.

- Знаю, про вас по новостям только и говорят, как будто ничего другого в стране не происходит. Многие страны уже осудили гибель америкосов. А в США планируют даже объявить траур. Вот так. Сами-то как?

- Отсидеться у тебя хотим несколько дней. Примешь? - -я пытливо посмотрел на него.

- Да о чем вы! Здесь все - казенное. Хоть до конца войны сидите. Ни одна собака не найдет.

- Гараж есть, чтобы машину загнать?

- Есть. Он пустой, я там дрова храню, загоняйте.

Миненко вышел и загнал автомобиль.

- Если не ошибаюсь, то старший прапорщик Захаров? -- обратился он к хозяину дома.

- Так точно, товарищ полковник!

- А вот что конкретно с вами было, я уже толком-то и не помню. Что-то с Туркменией?

- Точно так. Я служил в Туркмении, в нашей, Российской части ПВО. А потом мой дом приглянулся кому-то из местных баев. На меня возбудили уголовное дело за подготовку покушения на их президента. Я ходу оттуда. Вот добрался сюда. Брать не хотели, мол, в розыске. И вы были против. Спасибо Николаю Владимировичу, заступился за меня, под свою личную ответственность приняли на службу. Отслужил свое, на пенсию пошел, из общежития казенного меня попросили съехать, я снова к Николаю Владимировичу. Он и определил меня сюда. - Захаров обвел руками дом.

- А супруга где?

- Так у меня второй внук родился, вот она и уехала в Москву, помогать по первости, будет только месяца через два, не раньше.

- Антон Петрович! - обратился я к Захарову - Не суетитесь.

- Ничего, ничего. - Петрович быстро накрывал на стол, вытаскивая из холодильника не хитрую снедь. Потом нырнул в подпол и вытащил слегка запыленную бутылку.

- Самогон что ли? - с отвращением в голосе спросил Миненко.

- Медовуха! Сам делал. У меня пасека в лесу. А эта выстаивалась год. Предупреждаю - пьется как сок березовый, а вот по ногам бьет!

- Знаешь, что Петрович, ты бы пока убрал. Вечером посидим за стаканом, старое вспомним. А сейчас надо о деле поговорить.

- А, хорошо, хорошо! - он засобирался уходить.

- Посиди. Ты -человек был надежный, проверенный жизнью и службой, что мыслишь сейчас делать-то?

-- Делать? Давить тех, кто на нашу землю с оружием пришел и их пособников. Просто давить на танке, чтобы патронов не тратить на них! И их пособников. Вон, в деревне развелось.

- Много их в деревне?

- Да, человек с десяток найдется. Кричат, что они демократы. И Скоро России конец, и они будут областью править. В жизни были первыми голодранцами и горлопанами. В армии не служили ни дня, теперь американский камуфляж нацепили, винтовки взяли в руки, ходят, мол, они отряд самообороны! Сами как нажрутся, так девок щупают. Им парни местные морды-то разбили, винтовки поотбирали, да, к нашему участковому Митричу отвели. Мол, ты власть - ты и разбирайся. Митрич их и запер в колхозный холодный склад. В город позвонил, чтобы они конвой оттуда прислали. А тут начальство понаехало, да, военная полиция приехала американская. Митрич не хотел дураков отдавать американцам. Но ему начальники сказали, чтобы он Христа ради, не связывался с идиотами. Он отпустил их. Американцы еще хотели, что бы им выдали и тех, кто морды набил и разоружил этих пионеров. На что милиция им сказала, мол, забирайте своих Аника-воинов и езжайте.

- И что?

- Вернулись они дня через три. Вроде присмирели. Но как нажрутся, так салют из винтовок устраивают. Каждое утро поднимают американский флаг и наш, а на ночь спускают. Магнитофон врубают на полную катушку. Сначала американский гимн играют, а потом наш. И подпевают. Американскому гимну - по-английски, а нашему - по-русски. И руку у сердца держат на зарубежный манер. Поначалу вся деревня сбегалась смотреть на этот ритуал. Без слез и смеха смотреть нельзя. А сейчас, ничего, пообвыкли. Опасаются их и презирают. Как они в кафешку заходят. Так все встают, расплачиваются и выходят, а хозяин говорит, мол, заведение закрыто по техническим причинам. Им в магазине ничего не отпускают. Как только они заходят, так все выходят и магазин закрывают. И в глаза говорят, что фашистам ничего продавать не будут. Они поначалу ерепенились, мол, не имеете права, у нас свободная страна.