Сергей Зверев - Гибельная пучина

Голицын попытался извлечь нож, но тот крепко застрял в кости. Вероятно, поэтому убийца оставил его в теле водолаза и вынужден был добить того выстрелами из пистолета. Стрелять под водой способен далеко не каждый пистолет. Особенно на такой глубине. Некоторые могут. Недалеко, всего на несколько метров. Но в водолаза стреляли в упор.

Вообще-то, в стрельбе не было необходимости. Водолаз все равно бы погиб. На такой глубине даже от небольшого пореза можно истечь кровью. Похоже, убийца это знал и все равно решил перестраховаться. Значит, хотел исключить даже малейший риск быть обнаруженным.

Старший лейтенант вернулся к кабелю, где его ждала еще одна находка. К оболочке была прикреплена черная коробка. Она была похожа на ту, что нашел Марконя, только намного больше размером. И крепеж здесь выглядел куда серьезнее, со множеством датчиков.

Устройство так же могло быть заминировано. Голицын изо всех сил старался не спешить и не суетиться. Со всем возможным терпением он приступил к демонтажу прибора. И тут манометр дыхательной газовой смеси в баллоне дал зуммером первый сигнал на всплытие. С такой глубины на это требовалось более пяти часов.

Голицын продолжал работу в прежнем темпе. Сосредоточившись, он не обращал внимания на время. Наконец дело было сделано. Он опустил добычу в проволочную сетку, висевшую на поясе, и оттолкнулся от дна. В уме пловец подсчитывал скорость всплытия. Подъем ему предстоял медленный, с долгими задержками через каждые тридцать метров. По грубым прикидкам гелиево-кислородной смеси должно было хватить.

В противном случае выбор был как у барона Мюнхгаузена – между пастью льва и крокодила. Или задохнуться, или рвануть вверх и заработать кессонную болезнь. В первом случае смерть мучительная, но относительно быстрая, во втором – тоже мучительная, но еще и медленная. В лучшем случае – пожизненная инвалидность. Одно спасение – сразу после всплытия попасть в декомпрессионную камеру…

От размышлений Голицына оторвала мелькнувшая сверху тень. Кого еще принесла нелегкая? Пловец пригляделся. То, что он увидел, ему совсем не понравилось. Над его головой парила уродливая рыбина, жуткое творение то ли Создателя, то ли эволюции. Акула-молот, причем гигантская. Сторожила она тут, что ли?

Голицын невольно усмехнулся. Где-то он читал, что в среднем у человека шансов быть съеденным акулой в тридцать раз меньше, чем быть убитым молнией. Интересно, статистика учитывала только тех, кто хоть раз окунался в морскую воду, или и тех, кто видел море только по телевизору?

Акула явно заинтересовалась пловцом. Вот только что у нее на уме – познакомиться или позавтракать? Голицын был знаком с повадками морских хищников и безошибочно определил – предстоит схватка.

Инструкция по выживанию рекомендовала бить акулу ногой в нос или по жабрам, позади головы. Но таким способом хорошо окучивать нормальную акулу. А у этой вместо головы железнодорожная шпала поперек туловища. Где у нее нос, где жабры? Пока будешь искать, воздух в баллоне кончится.

На ноге Голицына в ножнах покоился лучший друг боевого пловца – нож «Катран». Острый как бритва, способный также разрезать консервную банку или цинковый ящик с патронами. И не только это. Ударом такого ножа Поручик без труда пробивал железную бочку. Одно слово, не ножик – «ломик». Ломик, которым при необходимости можно побриться.

Но Голицыну ножика было жалко. Плавали – знаем! Воткнешь его в акулу, а она рванется в сторону – и ищи-свищи. Был ножик и нету. Не зря ведь приличные люди рыбу никогда ножом не режут.

Нельзя сказать, что старший лейтенант Голицын испугался какой-то акулы. Пускай даже не простой, а молотоголовой. При этом акулы-людоеда, гигантской, шестиметровой и невероятно прожорливой. Видал он и не таких. Но сейчас его поджимало время.

Хищница же никуда не торопилась. Она описывала вокруг водолаза ленивые круги. Но он не сомневался – акула будет атаковать. На такой случай за спиной пловца, рядом с газовым баллоном, имелась короткая металлическая палка «пауэрхеда». Это такое ружье наоборот. У ружья патрон сзади, а тут спереди. На конце палки закреплен боек и вставлен патрон двенадцатого калибра. Нужно просто ткнуть акулу палкой. Желательно в голову. Боек пробивает капсюль, происходит выстрел в упор, получаем рыбу, фаршированную свинцом. Тут главное – точность глаза и твердость руки.

Чудовище приблизилось. На руках Голицына были кевларовые перчатки. Они должны были предохранить его от пробного укуса. Акула ведь не торопится сразу хватать добычу, а сперва норовит на зуб слегка попробовать. И только потом начинает кусать, рвать, кромсать и заглатывать.

Голицын собрался. Бросок акулы последовал незамедлительно. Несильный, но быстрый. Разведывательный. Поручик левой рукой в перчатке оттолкнул огромную уродливую голову, а правой ткнул в нее сверху «пауэрхедом». Выстрел не грохнул, а булькнул. Чудовище дернулось, забилось в судорогах и, заваливаясь набок, пошло ко дну. Но Поручик даже не успел обрадоваться. Новый сигнал манометра сообщил, что дыхательная смесь кончилась. Ну, не то чтобы совсем кончилась, но на нормальный пятичасовой подъем к поверхности ее точно не хватало.

Оставался один выход – наплевать на правила и рвануть вверх. С последующей расплатой. Тяжелое декомпрессионное поражение он себе, считай, обеспечил. А у них на борту даже маленькой барокамеры нет.

В целях конспирации группа выходила в море на рыбацком боте. Это была скорлупка типа малого рыболовецкого траулера. Старинное арабское судно дау, только вместо мачт и парусов – дизельный мотор. Считалось, что от арабских дау произошли знаменитые каравеллы. И места для барокамеры на нем, естественно, не было. Трюм практически отсутствовал, а на палубе все свободное место занимала закамуфлированная рыбацкими сетями спаренная пулеметная установка. Тут организаторы операции не поскупились.

Ближайшая рекомпрессионная барокамера на двоих – койка для больного и табуретка для врача – находилась в трех днях пути на борту базового тральщика «Алатырь». И с каждым часом, вместе с тральщиком, она удалялась еще на десяток морских миль. Тральщик выгрузил группу спецназовцев и ушел в Индию. Там он зачем-то позарез понадобился для участия в совместных маневрах флотов.

Существовал, впрочем, и другой выход. Можно было подняться на поверхность, быстро поменять дыхательный аппарат и снова «упасть» метров на сто с небольшим. И уже оттуда снова медленно подниматься, соблюдая полный режим декомпрессии.

Голицын решился и с силой ударил ластами. И тут же увидел над собой движущуюся тень. И не одну, а как минимум две. Похоже, сородичи убитой акулы успели почуять кровь и примчались заморить червячка. Быстро они, однако.