Валерий Горшков - В рясе смертника

Парень достал из нагрудного кармана портативную рацию и уже собирался ткнуть пальцем в кнопку, но я остановил его, многозначительно кивнув в сторону комнаты.

– Не торопитесь, лейтенант. Сначала я считал, что ваше начальство зря не сообщило родителям девочки о показаниях киоскера, – возможно, это помогло бы вычислить похитителей. Но теперь думаю, действительно лучше, чтобы ребята ни о чем не догадывались. Ведь они оба – профессиональные журналисты, в курсе всех событий в мегаполисе. А уж о реальности существования в Питере сатанистов с их жуткими, кровавыми ритуалами знают не меньше нас с вами… Услышать, что ребенка похитили эти нехристи, было бы для них самым страшным ударом. Ибо в таком случае вряд ли преступление затеяно с целью получения выкупа. Ребята потеряют всякую надежду… Поэтому будет лучше, если для разговора с командиром вы пройдете на кухню, а потом позволите мне сказать ему пару слов лично.

– Вы правы, отец Павел, – кивнул спецназовец, пружинисто поднимаясь с кресла. – Пойдемте. Дорога каждая минута!

Лейтенант связался по рации с командиром СОБРа. Комкая слова от волнения, он торопливо сообщил о моих вчерашних злоключениях, после чего мы с майором договорились, что через двадцать минут за мной прибудет машина с двумя сыщиками, которым поручено вести дело о похищении. Мне предстояло еще раз, во всех мельчайших подробностях повторить им то, что я уже рассказывал и сотрудникам ГИБДД, и лейтенанту, но это была такая мелочь! Ради спасения беззащитной девчушки, попавшей в лапы к слугам сатаны, я, как человек, как мужчина и, разумеется, как православный священник, был готов на все…

Как и лейтенант, я верил, что именно промысел Божий столкнул меня накануне с Люцифером, Поросом и их хитрым спутником, так ловко разыгравшим передо мной спектакль, и столкнул с единственной целью – в очередной раз подвергнуть меня испытанию и дать шанс делом искупить всю ту кровь, которой я немало пролил в прошлой своей жизни.

Да, ни один человек в мире не в состоянии забыть свое прошлое. Оно не отпускает, напоминая о себе постоянно.

Я был далек от мысли, что Лизу, буквально на пару минут оставленную бабушкой на детской площадке без присмотра, похитили случайно, как первого попавшего в поле зрения ребенка, «подходящего» вышедшим на охоту сатанистам по только им известному критерию. Поджидавший невдалеке, у проходного подъезда, джип с водителем, использование препарата, которым мгновенно усыпили ребенка, – все это говорило о тщательной подготовке к похищению именно Лизочки Нагайцевой, дочери двух известных журналистов из «Невского репортера». Вне всякого сомнения, Люцифер и водитель следили за ребенком, выбирая благоприятный момент. И это неспроста. Ключ к причинам, побудившим сатанистов выбрать своей жертвой именно дочурку Анжелики и Дмитрия, следует искать в событиях, предшествовавших трагедии…

Сыщики подъехали к подъезду нового дома в Озерках даже раньше, чем обещал командир СОБРа. Первым результатом моего рассказа о вчерашнем инциденте стал приказ о досрочном снятии охраны – лейтенант Костин, вооруженный и экипированный для взятия рэкетира, отбыл на базу СОБРа прямо в «Жигулях» оперативников. Это означало лишь одно: милиционеры в штатском так же, как и я, теперь не сомневались, что девочку похитили именно те самые типы, с которыми я столкнулся на Петергофском шоссе, и вряд ли их гонец наберется наглости пожаловать в гости к родителям Лизы. Направление поиска затерявшихся в огромном городе следов девочки и похитителей стало более конкретным. Во-первых, следовало прошерстить все известные автомастерские города на предмет поиска пострадавшего в аварии джипа, предположительно марки «Ниссан-Террано». Во-вторых, необходимо было, используя оперативные наработки, повнимательней присмотреться к лицам, замеченным в тяге к дьявольским ритуалам, в том числе ранее судимым за осквернение и разграбление могил. Особое внимание двоим, клички – Люцифер и Порос. Составленные при моем участии еще прошлой ночью фотороботы главных подозреваемых вскоре должны были получить все участковые, сотрудники ДПС и осведомители. Расследование, как принято говорить в среде милицейских начальников, выходило на качественно новый уровень. Напоследок один из оперов вскользь сообщил мне, что пару месяцев назад в МВД был создан особый отдел, специально занимающийся деятельностью «деструктивных религиозных объединений и сект», и его сотрудники вместе с товарищами из ФСБ будут подключены к делу немедленно…

Когда я снова вошел в квартиру журналистов, то застал бородача Нагайцева спящим – алкоголь и сильнейший стресс погрузили его в тяжелое, беспокойное забытье. Укрыв мужа теплым шерстяным пледом, Анжелика распахнула окна в гостиной, прибрала на заваленном окурками и залитом водкой столике, а затем вместе со мной присела на кухне. Я заварил крепкий кофе, но она даже не притронулась к своей чашке.

– Отец Павел, я вас умоляю… я вижу по глазам… вам что-то известно? – допытывалась Анжелика, размазывая по лицу слезы. – Почему сразу после вашего прихода сняли охрану с квартиры? Что они вам сказали? Ведь вы спускались вниз и с кем-то разговаривали в машине почти целый час! Что с Лизочкой? Прошу вас, ради всего святого, не молчите! Теперь я все смогу, я все вынесу!.. Они… ее уже нет? Ее… нашли, да?!

Задохнувшись на последнем слове, Анжелика судорожно схватила меня за руку и с мольбой заглянула в глаза. Обманывать ее я не имел права, но и говорить всю правду, страшную правду, тоже не хотел.

– Нет, девочка, ее еще не нашли. Но сейчас на поиски брошены все силы милиции и ФСБ. А в машине я разговаривал с сотрудниками спецслужб… Как ты помнишь, до семинарии я тоже всякого повидал… Вот и предложил сыскарям несколько возможных вариантов поиска… Очень надеюсь, что это поможет выйти на след Лизочки. Ты лучше мне вот что скажи… Не было ли у вас с Димой в последние месяцы скандальных публикаций? Таких, где вы представили кого-то в истинном его обличье, разоблачили. Мог кто-нибудь затаить на вас зло и попытаться отомстить? Только не отвечай сразу, подумай хорошенько. Может, это было полгода назад или больше…

– Мне не нужно думать. Меня уже спрашивали об этом еще позавчера… У нас с Димой практически все материалы – скандальные. – Анжелика опустила взгляд в чашку с дымящимся черным кофе. – Наш еженедельник вообще в последнее время сильно «пожелтел»… Вы понимаете, что я имею в виду?

– Бульварное чтиво, низкопробные сенсации, огромные тиражи и прибыли, – хмуро кивнул я. – Все остальное – продажная политика, компромат.

– Сейчас большинство газет и журналов так работают. С тех пор как у «Невского репортера» сменился хозяин и главный редактор стал плясать под его дудку, мы пополнили число «карманных» изданий, – продолжала Анжелика. – В отличие от многих конкурентов, медленно загибающихся без читателя, наши тиражи теперь держатся на уровне и зарплата – мало где такую платят… Знаете, наш среднестатистический читатель-обыватель обожает материалы с броскими заголовками. Крупно печатаем: «Алла Борисовна не дала Филиппу…» – и крохотными буковками внизу продолжаем: «…разрешения написать книгу об истории их любви».