Михаил Нестеров - Инстинкт бойца

- И никто не заходил? - В разговор вступил более молодой, с рябоватым лицом и блеклыми рыбьими глазами Андрей Столяров.

- Никто.

Правда... У Жени до сих пор из головы не выходила странная, оставившая в душе неприятный осадок встреча Виктора с незнакомым мужчиной, одетым в темное пальто. Они поговорили две-три минуты и уехали на машине. Вроде бы ничего необычного, но... они не поздоровались за руку. Витя шагнул к нему, а мужчина отступил.

- Так заходил за ним кто-нибудь или нет?

- Нет. - Пока она не переговорит с Виктором, лучше все отрицать. Она почему-то догадывалась, кто эти люди. - А что случилось?

- У нас с ним была назначена встреча, - неохотно отозвался Столяров.

- Вы из батальона? - спросила Женя. Игорь Михеев не стал разубеждать хозяйку. Партнеры были агентами 2-го главка, в их удостоверениях стоял один и тот же номер воинской части - 5146, оба значились офицерами медицинской службы. У них действительно была назначена встреча со старшим лейтенантом Заплетиным, но тот не появился. Такие люди, как Столяров и Михеев, не тревожат понапрасну телефонными звонками. Прождав Заплетина в Москве лишние полчаса, они выехали к нему домой.

***

После ухода неожиданных гостем Женя осталась в полной растерянности. Жена офицера, она сразу поняла, что гости - из особого отдела, а значит, их визит напрямую связан с деньгами, которые Виктор привез из Чечни.

Что остается? Только ждать, ждать его. Встретить и заглянуть в его красивые глаза: "Сколько тебе могут дать?"

Господи! Что же ты натворил, дурачок!

В отсутствие мужа она часто подходила к серванту, за стеклом которого стояла фотография Виктора, снятого в военной форме. И сейчас Женя, предчувствуя беду, смотрела в его лицо.

21

Москва

Эйдинов вынул из сейфа бумажный пакет с пистолетом Заплетина, взял со стола ключи и, поманив за собой Марковцева, прошел в комнату для допросов.

- С этой минуты для тебя начинается основная работа. - Полковник вынул из пакета оружие и некоторое время не сводил с него глаз. Затем пододвинул пистолет к Сергею. - Тебя проконтролировать?

Эйдинов обращался к Марковцеву, но смотрел на пакет, и с таким выражением лица, словно его вот-вот должно было вырвать.

- Я тебя спрашиваю, - повысил он голос. Полковник не сомневался в Марке как в профессионале и прекрасно помнил место из обвинительного заключения: "Находясь от потерпевшего на расстоянии восемнадцати метров (платформа ж/д ст. "Царицыно"), Марковцев С.М. произвел четыре выстрела из пистолета системы "вальтер"..." И все пули попали в голову и грудь жертве. Спрашивается, почему он не подошел к жертве вплотную (а платформа станции "Царицыно", как известно, открытая), как это принято в определенных кругах? С восемнадцати метров из винтовки не каждый военный попадет в цель, а этот... Уверен, очень уверен в себе. Профессиональная планка у Марковцева установлена на должной высоте.

Откровенный и прямой вопрос о контроле Эйдинов позаимствовал у генерала Прохоренко.

- Было бы неплохо проконтролировать Марка на этом первом задании, сказал тот. - В дальнейшем нерационально и глупо приставлять к нему человека.

Беседа с приехавшим из Управления Прохоренко произошла сразу же, как только Эйдинов закончил допрос старшего лейтенанта Заплетина.

Прослушав длительную беседу, записанную на пленку, генерал выкурил сигарету и в течение десяти минут молча анализировал ситуацию. Как всегда, выводы его были лаконичными и грамотно выстроенными.

- У нас мало времени, - генерал испытующе глянул на Эйдинова. - Будем исходить из того, что майоры Казначеев и Тавров лишь пешки в этой игре. Стало быть, над ними стоят полковники и генералы из разведывательного управления или Генштаба, преследующие определенные, пока не совсем понятные цели. Держать у себя Заплетина нам нет смысла. Он не то чтобы все рассказал, просто нам большего не требуется. А вот его наверняка уже хватились - не пришел на место встречи. Рано или поздно наши вечные "друзья" из ГРУ выйдут на нас. - Прохоренко хмыкнул и после нескольких секунд молчания продолжил:

- К тому же он все равно не жилец, не сегодня так завтра его уберут. Я еще удивляюсь, что этого не произошло до сих пор. Информация о нашем участии в деле уйти не должна. Иначе на нас начнут давить либо сверху, либо снизу - выберут оперативника из твоей группы и шлепнут его. Может, мы и пожалеем о ликвидации Заплетина, но выиграем время.

Вспомнив эти слова, Эйдинов хмуро оглядел агента. Разговор не складывался, Марковцев по привычке дерзил и, похоже, нервничал, о чем полковник, не мешкая, осведомился.

- Нет. - В утвердительной форме короткий ответ агента не прозвучал. Он скорее вопрошал: "Я нервничаю?"

- Советую тебе не утруждать мозги догадками. Ты спускаешь курок, большего от тебя я не требую.

- Утруждать?! - изумился Сергей. - Вы еще раз взгляните на меня, Владимир Николаевич. По-вашему, именно так выглядят полные болваны?

- Ствол назад не тащи, - закруглился полковник. - И не забудь стереть с него отпечатки пальцев.

- Владимир Николаевич, - вставая, словно у него невыносимо болела спина, Сергей сморщился, - вы со своей женой на эту тему поговорите. И потом: не разговаривайте со мной как с наемным убийцей, я ваш агент по особо щекотливым поручениям. Так мне нравится больше.

- Мне отрекомендовали тебя как дерзкого человека. А ты просто хам.

- А еще я негодяй. Об этом вы тоже узнаете. Мне нужна машина, чтобы отвезти Виктора до места. Ключики дадите?

- Я дам тебе не только ключи. С тобой поедет Петров.

- Да? Ну ладно. Но если Петров сунется не в свое дело, я положу его рядом с Заплетиным.

Эйдинов подался вперед:

- В каком смысле - не в свое дело?

- Вы дали мне работу, дали ученика. Вот пусть он сидит и не рыпается. Пусть учится. - Марк заиграл желваками и нервно хрустнул пальцами. Заплетин не тот человек, которому можно просто пустить пулю в затылок. Прежде всего он - солдат. А тебе этого не понять, полковник. Ты не знаешь, что такое спать на снегу, в день покрывать стокилометровые расстояния и задыхаться от бега. Как убивать и изо всех сил пытаться не спрашивать себя - зачем это нужно. Это кому-то нужно, а мучаешься ты. У меня свои методы, свои подходы к людям. Так что предупредите Петрова.

***

Заплетина выводили, как и привезли на Большую Дмитровку, через запасной выход во дворе здания, на запястьях наручники, на голове вязаная маска.

- Ну что, Витя, поехали? - Марковцев освободил старшего лейтенанта от маски. - Ты извини, наручники с тебя я потом сниму. Приедем на место, и сниму. Обещаю.

Марк не нервничал, но чувствовал себя не в своей тарелке. Как назло, в голову лезли воспоминания. Он видел перед собой молодого, неопытного лейтенанта, который хотел выглядеть бывалым, тертым офицером спецназа. Он и стал таким, но перешагнул через запрещенный рубеж, следуя чьим-то оставленным на пограничной полосе следам. Издержки профессии. А до того были слезы - настоящие, когда он, двадцати с небольшим лет, по сути пацан еще, Витя Заплетин, молчал под тяжелыми пытками. Тогда для него все было реальностью: ракетный комплекс, пароль и допуск, страдания товарища, свои собственные мучения на фоне абсолютно теоретической Родины-матери, перед которой, интересно, он испытывал натуральный долг.