Михаил Нестеров - Инстинкт бойца

- Хотите откровенного разговора? - хмуро спросил Ленц.

Марк пожал плечами и не ответил. Руководитель ГРУ давно не видел такого неприемлемого для себя жеста. Но вместо того, чтобы по обыкновению взорваться, Спрут даже не удивился.

- Не пожалеете, что услышите слишком много? - поинтересовался Ленц.

- О-о, - протянул Сергей, слегка улыбаясь, - я столько знаю, что мне одной пули мало.

- Вы интересный собеседник, главное - смелый. Давненько я не говорил с таким человеком. Пересядем на диван, - предложил Ленц. - Пьете коньяк?

В груди Марка все трепетало. Он не верил своим глазам: шеф лучшей разведки в мире (хотя некоторые специалисты отдают пальму первенства израильскому "Моссаду") лично сервирует стол - ставит рюмки, открывает коньяк, режет лимон и предлагает выпить с ним. Такой чести удостаивались единицы. И все это говорило о том, как болезненно воспринимает Спрут свалившуюся на него проблему.

Правда, они не чокнулись, просто поприветствовали друг друга поднятыми рюмками.

- Значит, ты уверен, что войну затягивают сами военные? - продолжил начатую тему генерал, пососав корочку лимона и бросив ее на посеребренный поднос. - Если бы мне не приказывали рулевые, я бы давно закончил эту войну! Мне мешают менты, ФСБ, прочие службы. Сто десять силовых подразделений, и каждая со своей агентурной сетью. Этого чеченца не трогай, он агент МВД. Этого не тронь - он агент ФСБ. К этому не прикасайся, он помогает УБОПу выявлять наркодельцов. Этот трудится на контору на транспорте, этот на водном транспорте, другой на воздушном. Этот - человек администрации Чечни, мэра Грозного, Веденского района. Все чеченцы, за исключением одних только полевых командиров, агенты российских спецслужб. Хрен кого проверишь.

Ленц поменял положение ног и продолжил:

- И непонятно, кто же на деле руководит антитеррористической операцией. Министр обороны? Что, думаешь, он может приказать Рушайло? Или Патрушеву? Каждый из них - начальник своего ведомства, каждый не хочет подчиняться. Чеченское одеяло здоровенное, и его тянут на себя сотни рук. Если бы операцию доверили одному ведомству - моему, давно бы все закончилось. Я бы прошел по Чечне быстро, создал бы единую агентурную сеть - я умею это делать. Постоял бы в республике пару годиков, пока все успокоится, пока самый последний партизан в лесу с голоду не сдохнет, а потом потихоньку стал бы раздавать куски - это тебе, менту, а это тебе, фээсбэшнику, пользуйтесь. А сразу делить нельзя, согласен?

Ленц уже давно перешел на "ты". Они сидели на диване с кожаной обивкой и пили коньяк, как два закадычных друга.

Спрут ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

- Ты говорил про Зубахина... Он-де мой человек. Нет, Сергей, наркоторговцев я на дух не переношу, равно как и предателей. С последними я поступаю так, как они того заслуживают. Как таковую, преданность я отрицаю, ее вообще не существует в природе. У меня достаточно людей, которые обязаны мне и боятся меня. И если кто-то из них откажет мне или станет в стойку, я уберу его, потому что на каждого имею столько дерьма, что любой захлебнется в нем. Я - разведчик, я знаю всю их подноготную и держу их в кулаке. Я руковожу мощным разведывательным аппаратом, наилучшим в мире - и ты знаешь это.

Ленц резко сменил тон.

- Теперь вернемся к твоему предложению, к твоей идее. Откровенность за откровенность, Сергей. Я не хочу помогать тебе, я не хочу помогать преступникам, с которыми ты пойдешь в рейд. Помогите себе сами, победите, а я подхвачу вашу победу. Потому что без поддержки вам не выжить. А кто останется жив, получит Героев. И все вы станете моими людьми. Но если вдруг вы меня рассердите... - Спрут выдержал многозначительную паузу. - Сейчас мы выпьем еще по одной, и я пожелаю тебе удачи. И помни, что я единственный человек, который сможет тебе помочь. Без меня ты - труп. Подумай, куда ты от меня денешься? Уедешь в Грецию, Испанию? Да у меня в каждой стране сотни разведчиков с тысячей агентурных связей. Другое дело, стоит ли гоняться за тобой, а? Не доводи до этого, Сергей. Ты - мелкая рыбешка, но я с тобой поговорил, и запомнил тебя, и уже никогда не забуду. Когда ты возвратишься, мы с тобой вернемся к этой теме.

А вот так обрабатывают в моем ведомстве, подумал Марк, сравнивая работу Спрута и контрразведчиков ФСБ. Послушал хорошего человека - и сразу жить захотелось. Так захотелось, будто впереди лишь день, лишь час жизни.

Сергей понимал, что с этой минуты у него есть хозяин, о котором можно только мечтать и сожалеть одновременно, - а прежний превратился во врага. И он все же надеялся на помощь нового хозяина, опять же понимая, что ее нужно заслужить, в ГРУ авансом ничего не дают и не обещают. Здесь говорят с ужасающей прямотой: "Иди, Сережа, заработай наше теплое отношение к тебе. Победи, а мы разделим с тобой победу".

"Вот я и дома, - усмехнулся Марк, - я вернулся в родные стены. Я еще ничего не сделал, а уже проиграл".

- Игорь Александрович, у меня к вам личная просьба.

- По личным вопросам я принимаю по средам, с двух до четырех, отрезал Ленц. Он не умел читать чужие мысли, но без труда догадался, о чем думает в эту минуту Марковцев. - Привыкай к новому распорядку. О нем тебе расскажет майор Савченко. Он задержит тебя на час-полтора. Поделись с ним своими секретами. Удачи, Сергей, тебе и твоим разведчикам.

Странно, но в голосе Спрута ему послышались искренние нотки.

***

Когда за Марковцевым закрылась дверь, Ленц вызвал к себе Терентьева.

- Профильный отдел пока не трогай, они сослужат нам службу. С Зубахина глаз не спускать и постоянно докладывать мне. Теперь по этому засранцу, Столярову. Бандиты и наркоторговцы нам не нужны. Подумай, где им самое место. Майоры... каких...

- Тавров и Казначеев, - подсказал вице-адмирал.

- 20-го числа арестуешь их и привезешь в Аквариум в кандалах. Не в наручниках, а в кандалах. Совбез решил поиграть на нашем поле. Но мячик мы им не дадим, пускай свое дерьмо пинают. Теперь по Марковцеву. Собери о нем все. Абсолютно все. Он тут нагородил какой-то херни про приход, терроризм... Разберись.

43

18 декабря, понедельник

На третий день содержания Зубахина под больничным арестом полковник-хомячок из профильного отдела разложил перед пациентом фотографии его сына, снятого на территории коллежа за слегка вычурной литой оградой в компании незнакомой девочки лет пятнадцати...

Фотографии Эйдинову передал Постнов, а кто автор снимков, полковника не интересовало. Он любезно предложил Зубахину оставить у себя все карточки, прозрачно намекнув:

- Мы, как и обещали, заботимся о вашем сыне. Но в случае необходимости фотограф сменит и аппарат, и видоискатель. Знаете, есть такие видоискатели - с угольником для прицеливания и со шкалой боковых поправок.