Евгений Сартинов - Черный риэлтер

— Куда все! Трое с этими, остальные за мной!

Они загрузились в машину Мазурова в прежнем составе, и помчались на зарево разгорающегося пожара. До последнего Косарев надеялся на то, что горит вовсе не тот дом, где они были днем, но, вывернув из-за угла, понял, что это именно так. Усадьба двоих стариков полыхала, словно ее подожгли из огнемета. К дому уже бежали люди, «девятку» Мазурова около самого дома обогнала машина «десантников». Из-за этого Мазуров слишком резко дал по тормозам, всех бросило вперед. Косарев даже ударился головой о лобовое стекло, но, только выругался, и первый выскочил наружу. Макарыч побежал вперед, крича на ходу: — Стариков вывели!?

— Нет! — донеслось из толпы. — Дверь изнутри закрыта! Сломать ее не можем.

Мазуров видел эту дверь, она не горела, но оттуда через щели пугающе сильно выползал черный дым.

— Цепляйте трос, машиной сейчас дернем! — крикнул Мысин. Несколько мужиков бегом кинулись выполнять это указания, «Нива» дружинников развернулась задом к калитке.

Если бы у Мазурова в этот момент снова не прихватило сердце, все бы пошло совсем по другому. Он непременно бы пристроился в цепочку, протянувшуюся от колонки к дому, подающих ведра с водой. Но его сердце сжало так, что он отошел в сторону, и, отвернувшись от огня, начал искать в грудном кармане тюбик с нитроглицерином. Уже найдя таблетку, он поднял глаза, и увидел, как в проулке напротив дома, метрах в ста, мелькнул свет одиночной фары. Было видно, что мотоцикл, проехав несколько метров, остановился, свет погас. Но к пожару с той стороны никто не подошел. Другой человек на место Михалыча не обратил бы на это внимания, но он был мент до мозга костей. И когда Косарев, уже воюющий с пожаром, крикнул от калитки: — Михалыч, ты что там, чего стоишь? — он в ответ замахал ему рукой, дескать, иди сюда.

Косарев подошел.

— Ты чего? Плохо с тобой?

— И это тоже. Давай-ка съездим вон туда. Там прошмыгнул какой-то мотоцикл, одиночка.

Косарев так же был истинным профессионалом, ему ничего объяснять было не нужно. Они уселись в машину, и, развернув «девятку» в сторону проулка, Мазуров включил фары. И тут же в дальнем свете стала хорошо виден мотоцикл, а на нем две фигуры в несуразно больших шлемах. Тут же они зашевелились, водитель, дрыгнув ногой, завел двигатель, и, мотоцикл, развернувшись, помчался вдоль переулка, а потом скрылся за поворотом.

— Они!? — предположил Косарев.

— Похоже, — сквозь зубы ответил Мазуров.

— Что, все жмет?

Сердце болело, но подполковник упорно жал на газ. Они повернули за угол, и увидели габаритные огни мотоцикла далеко впереди. Улица была типичной для Кривова грунтовкой, и было видно, как нещадно прыгает мотоцикл на кочках.

— Давай, жми на газ, а то уйдет! — взревел Косарев.

— Да жму, только тут сильно не разгонишься. Ты позвони лучше в ГАИ, и Андрюшке Мысину. Может, где их и перехватим.

Пока Косарев по телефону звонил дежурному по городу и просил выслать в Синевку как можно больше нарядов всех милицейских служб, Мазуров старательно повторял все изгибы пути ночного мотоциклиста. Тот бы давно ушел от них, но в одном месте мотоциклисты упали. Оба отставных мента прекрасно видели этот момент. Свет от фары нырнул куда-то вниз, красный огонек сзади словно подпрыгнул, а потом исчез, только появилось непонятное световое пятно. Затем свет фары снова пробил ночной мрак, и мотоцикл помчался дальше. Благодаря этому падению «девятка» успешно миновала громадную колдобину, в которой так лихо кувыркнулись беглецы. За это время подполковники успели сократить расстояние между ними до двадцати метров, но это было максимумом, что удалось Мазурову. Вскоре они вырвались за город, в поле. Тут «девятка» могла еще посостязаться с мотоциклом, но вскоре им попался широкий овраг, с перекинутым через него узким деревянным мостиком. Мотоцикл легко миновал его, а вот «девятка» встала как вкопанная. Остановился и мотоцикл. В свете фар было видно, как водитель поднял руку и показал им вытянутый большой палец.

— Вот, сученок! — воскликнул Косарев.

Но, торжество поджигателей было недолгим. В ту же секунду рядом с «девяткой» Мазурова заскрипели тормоза машины «дружинников». Все они вывались из салона, вместе с ними был Андрей Мысин. Косарев просто опешил, когда в сторону мотоциклистов загремели выстрелы из охотничьих ружей, и даже карабинов. Мотоциклист перестал понтовать, и торопливо дал по газам.

— Не стрелять!

— Прекратить огонь! — на два голоса орали Мысин и Косарев. Огонь прекратили, но два дружинника побежали на другую сторону оврага, потом вскарабкались на пригорок.

— Они к мосту едут! — закричал один из них.

— Хорошо, спускайтесь!

Пока Мысин по рации разговаривал с дежурным по городу, Мазуров и Косарев с фонарем одного из дружинников внимательно осматривали другую сторону оврага. Там, где стоял этот наглец, остались вполне отчетливые отпечатки протектора.

— Так, гвардия! Охранять эти следы до утра! — строго обратился Косарев к добровольцам. — Можете их чем-нибудь огородить, но чтобы их не затоптали.

— Есть! — вполне по военному отозвались «добровольцы», а один даже взял под козырек.

Именно по этому поводу и вызывали сейчас Ольгу на место пожара.

— Старички не добрались до двери каких-то двух метров, задохнулись в дыму. Да, бабка бы выбралась, да она и деда своего поволокла, а он совсем ходить не мог, — возбужденно рассказывал Косарев.

— А перехватить этих мотоциклистов не могли? — спросила Ольга. С утра она зябко куталась в свою короткую дубленку, временами зевала.

— Да, если бы их по городу хотя бы было десять экипажей, а то всего четыре — один гаишников, один ППС, и два вневедомственной охраны. И все они приперлись в Синевку!

— Ну, вы так с Мысиным отчаянно зазывали патрульных в эту чертову деревню, что они сюда все и явились, — ответил ему с явной злостью Попов. Все удивились, когда майор без всякого вызова сам приехал на пожарище. Тут к ним подошел человек в зеленой камуфлированной куртке, с погонами майора. Это был главный пожарный эксперт Виктор Антонов.

— Ну, что там, Виктор Сергеевич? — спросил Попов.

— А что тут может быть? Поджог. Явный запах бензина. Они подожгли сарай, а там еще оставалось сено. Ему лет десять было, труха уже одна осталась. Оно горит как порох! Вот все за минуты и полыхнуло.

— А дым то был откуда такой черный?

— Пенопласт и автомобильные покрышки. Зачем-то они хранили все эти упаковки от холодильника, телевизора, микроволновки. Мотоцикла сто лет не было, а все покрышки лежали в пристрое. А это ж всё такое горючее.

— Понятно. Где Мазуров?

— Да, у него сердце прихватило, отправили в больницу, — пояснил Косарев.