Евгений Сартинов - В алмазную пыль...

— Ты надеешься их догнать?

Семён отрицательно покачал головой.

— Только не на реке. Им потом пешкодралом ещё километров сто до границы по тайге переться. Самое главное нам теперь не отпустить их далеко.

Как и предсказывал Семён, минут через двадцать они свернули в устье небольшой речки, гораздо более мелководной, чем Чалым. Здесь Бабичу поневоле пришлось сбавить скорость, дабы не влететь на мель и не переломать винты. Так они двигались почти два часа. За это время река словно ужалась в берегах, да и сопки по округе стали круче и мрачней. Течение усилилось до такой степени, что двадцатипятисильный мотор с трудом преодолевал его.

Путешествие по воде закончилось неожиданно и гораздо раньше, чем предполагал Шалимов. Вывернув за очередной кривун, майор чертыхнулся и направил лодку к берегу. Впереди по курсу во всю длину реки могуче гудел метровый водоскат. Переправиться на лодке через этот мини-водопад не представлялось никакой возможности.

Они ещё не пристали к берегу, как Шалимов, вскинув руку в сторону, закричал: — Смотри! Лодка!

Метрах в двадцати от того места, где они наметили пристать, в небольшой бухточке качалась на волнах пустая «Казанка».

Повинуясь жесту майора, Шалимов вскинул автомат, и настороженно вглядываясь в зелёные дебри тайги, первый выскочил на берег. Проскочив под прикрытие подмытого склона, Михаил короткими перебежками добрался до стоянки своих предшественников.

— Да не прячься ты, ушли они давно, — догнав его, сказал спокойно шагавший во весь рост майор. — Если бы они были тут, нас расстреляли бы ещё на середине реки.

Рядом с лодкой они обнаружил следы костра, угли подёрнулись пеплом, но сохранили почти первозданный жар. Потрогав, по примеру Семёна эти остатки костра Михаил вскрикнул и подул на обожжённую ладонь. Не обратив внимание на этот казус столичного гостя, майор задумчиво протянул:

- Недавно ушли. Видно готовили завтрак по всей форме, с выпивоном и закусоном. — Он кивнул головой в сторону валявшейся в стороне свежей бутылке из под водки.

— Нам бы тоже перекусить надо, — заметил Шалимов, давно почувствовавший сосущее недоумение пустого желудка.

— Давай, только побыстрей, без китайских церемоний.

Они чуть подогрели на углях две банки тушёнки, это и составило их скромный завтрак. Уже доедая китайскую говядину, Шалимов спросил своего однокашника: — Кстати, о китайских церемониях. Я, всё-таки не пойму, какого чёрта Лалёк попёрся в Китай? На что он рассчитывает?

— Ни на что он не рассчитывает, — отрезал мрачный майор. — Просто он дурак, причём дурак в квадрате. Граница у нас в этом районе жиденькая, горы, скалы. Я теперь понял, зачем он себе загранпаспорт выправил с месяц назад. Говорил, что в Таиланд собирается съездить, отдохнуть. А вот Матвей, тот в Китае был, это точно. У него баба челночит в Синц-зян. Может, он там где и нашел подвязки. Но, все равно дурак. Думает с этими алмазами его примут с распростёртыми объятьями, как короля. А то, что его могут выдать обратно, он даже и не думает. Отберут камушки, а потом пинка под зад. А то еще и грохнут в той же тайге.

— Что же Лалёк, он такой тупой? Он что, этого не понимает? — по-прежнему недоумевал журналист.

— Да, представь себе. Сила есть — ума не надо. Помнишь такой лозунг?

— Ну, допустим, Иринка тоже была не в восторге от своего бывшего супруга. Но, всю эту операцию с ограблением броневичка надо было продумать и организовать? К тому же убийство того инкассатора в больнице, там ведь тоже их кто-то навёл?

— Вот именно что кто-то навёл, — подтвердил Бабич, — кто-то за него и разработал весь этот план. Сам он до такого додуматься не мог, уж поверь мне, я с этим гадом не один час проговорил. Знаешь, как это называется? "Профилактические беседы". Развалится эта гнида в кресле, ухмыляется нахально, а ты перед ним распинаешься, пытаешься доказать что то, чем он занимается, это нехорошо! Пальчиком грозишь, вместо того чтобы морду набить да запихать за решётку лет на десять.

А Шалимова все не отпускала та же самая мысль.

— И кто же это у вас такой хитроумный в Ангарке? Неужели ты его не знаешь?

Майор пожал плечами.

— Чёрт его знает. Может, покойный Долгуша всё это придумал. Ты же своего соседа знаешь, ушлый был парень. Любил урвать везде, где можно и где нельзя. Все жаловался, что доили его нещадно, а ларьки свои чуть не каждый месяц открывал. Ладно, хватит гадать! Догоним Лалька — сами спросим.

Затем Шалимов задал последний вопрос, волновавший его уже часа два.

— Слушай, а где твои знаменитые чётки?

Семён поморщился, и, не вдаваясь в детали, ответил односложно: — Порвал.

Вдаваться в детали он не стал, упруго поднялся с земли и, глянув на серое небо, скомандовал: — Давай собираться, надо решить, что брать с собой, а что тут бросить.

"Что же так взбесило майора, если он порвал даже свои любимые чётки? Это должно было быть что-то из ряда вон выходящее", — подумал Шалимов, наблюдая, как майор вытаскивает на берег всю походную амуницию. Но Семён молчал, а спросить Михаил не решился. Через пять минут берег реки снова опустел.

Спустя двое суток Шалимов, подняв голову, осмотрел серый небосвод и с тоской спросил: — Когда же кончится этот дождь, а, Семён?

— С первым снегом, — пошутил Бабич, но журналист не воспринял юмор товарища. Он и представить себе не мог, что эта гонка затянется на такое длительное время. А начиналось всё так хорошо.

Лалька и его банду они догнали через четыре часа. С вершины очередной сопки они рассмотрели как цепочка из трёх человек, груженных тяжёлыми рюкзаками, не торопясь, двигалась внизу по обширному логу.

— Нажмём! — скомандовал Семён, и прибавил ходу. Но уже через сто метров он резко остановился, и затаился за толстым стволом большого кедра.

— Ты что? — спросил идущий вторым Шалимов.

— Похоже, они встали на обед.

Выглянув из-за широкой спины майора, журналист действительно рассмотрел, что их невольные попутчики скинули рюкзаки и занялись сбором сушняка, один же из них начал подрубать топором сухостойную ель. Место это они выбрали не случайно, далее по пути предстояло подниматься в горы, невысокие кряжистые, но начисто лишённые леса, и пообедать там, у костра было бы уже проблематично. Случай подворачивался очень удобный, можно было взять всех троих на отдыхе, тёпленькими. До места привала Лалька и его компаньонов оставалось всего триста метров, но пройти их надо было по безлесному, плоскому логу, поросшему высокой, но уже подсушенной первыми заморозками травой. Можно было попробовать преодолеть это расстояние по-пластунски, но мелкий, то прерывающийся, то вновь начинающийся дождь промочил землю насквозь, и Михаил сразу представил себе, как будет ползти по хлюпающей земле, а за шиворот ему будет стряхиваться холодная вода.