Михаил Март - Оставь её небу

Яшка примчался в логово за считанные секунды. Три ржавых вагона, загнанных в тупик во времена развитого социализма, были пристанищем для потомства великих глашатаев мировой революции. Банда Антона превратила вагоны в приличное жилье, а по весне даже красила свои избушки и разрисовывала цветами и бабочками. Все, кто входил в банду, привыкли к своему жилью и не собирались его покидать.

За главного в банде был Антон. Он руководил ею как самый старший, а точнее, заботился о четырех бездомных ребятишках, которым едва исполнилось девять и десять лет. Днем спали, ночью шустрили.

Когда Яшка ворвался в главный вагон, то застал только Керю, который сегодня дежурил по кухне.

— Где братан? — задыхаясь, спросил Яшка.

— В карты режется с носильщиками. А где ему еще быть?

Керя перестал размешивать пищу в кастрюле, которая шипела на старой керосинке, и внимательно взглянул на взволнованного паренька.

— Что случилось?

— Бугай Гавроша пришил. Башкой о вагон со всего маху! Как котенка. Тот даже пикнуть не успел.

— Братана звать надо!

— Не бузи, Керюха! — Яшка почесал курчавый затылок и деловым голосом сказал: — Антон на мировую пойдет, а я не хочу мира. Теперь ясно, что Юрку тоже Бугай убил. Кулаком по голове. Помнишь, какая шишка у него на темечке осталась. Бугай окончательно свихнулся. Если его не остановить, он всех нас перебьет.

— Ты что задумал?

— Сами решать будем. Сейчас Бугай сюда придет.

— С чего ты взял?

— А я позвал его. Камешком.

Тяжелые шаги хозяина неторопливо мерили знакомые пути. Вот уже сверкнул слабый огонь в черном тупике, где обрываются рельсы и где никто не находит выхода. Сюда никто не заходит и здесь никто ничего не ищет.

Бугай взялся за поручень вагона и с трудом задрал ногу на нижнюю ступень. Приподнявшись, он толкнул плечом дверь, и она вылетела, ударившись о стену тамбура. Огромная масса ввалилась в узкое пространство вагона.

— Где ваша нянька? — прорычал здоровяк, перекрывая собой проход.

Керя попятился к другому выходу. Перегородок в вагоне не осталось. Единое пространство, вытянутое колбасой от тамбура к тамбуру, больше походило на каморку старьевщика, чем на жилье. Бугай сделал шаг вперед и очутился посреди вагона. Керя отступал. Задняя дверь оставалась открытой, и уйти от неуклюжего толстяка нетрудно, но он не знал, как они вытащат эту жирную тушу. Недодумали! Глупо! Братана не позвали, дураки!

Бугай открыл перекошенный от злости рот и в ту же секунду почувствовал удар в спину. Но это был не мелкий камешек, не щебенка с путей. Дикая резкая боль пронзила его тело. По спине что-то полилось, по нервным окончаниям пробежал электрический ток, а в глазах поплыли красные круги.

Он резко обернулся, зубы скрипнули. Лоснящееся липкое лицо покрылось крупными каплями.

Яшка стоял в трех шагах, в руках малец держал длинную ручку от швабры, на конец которой веревкой был прикручен обоюдоострый офицерский кортик с окровавленным лезвием. Никогда еще Бугай не видел столько ненависти в глазах человека, стоявшего против него. Яшка размахнулся, как копьеметатель, и вонзил сверкающую сталь в рыхлое тело обидчика.

Бугай вытянул руки вперед, открыл рот, но вместо звуков из пасти хлынула кровь.

Яшка выдернул копье, и огромная туша повалилась на пол.

Вокзал сверкал огнями, сосредоточенные и суетливые пассажиры томились на перронах и в залах ожидания, в то время как ночной город пребывал в легкой дымке, изредка вздрагивая от неожиданных хлопков и воя сирен.

Наталья провожала своего мужа в отпуск. Обычный ежегодный ритуал с нытьем, упреками, занудством и вечными жалобами в адрес Господа Бога.

— Ну почему ты должен барахтаться в море, а я копошиться в земле на даче?

Ответ Аркадия звучал стандартно.

— Не копошись.

— Да? А клубничку жрать любишь?

— Купи на рынке.

— Да? А участок в четверть гектара ковылем порастет!

— Найми садовника.

— Да?… С тобой невозможно разговаривать.

Аркадий поставил пестрый рюкзак на землю

и, уперев кулаки в бедра, повернулся к жене.

— Солнце мое ненаглядное. Я очень устаю в течение года. У меня тяжелая работа, мне необходим отдых. Полноценный!

— Да? А зачем ты строил особняк в три этажа? Отдыхай! Места навалом.

— Полноценный — это значит, что я должен отдыхать от любых раздражителей. В том числе от тебя и от теши! От телефонных звонков, занудных друзей и пыли!

— Да? С курортными шлюхами тебе веселей! Если мы тебе так надоели, то давай разведемся. Я устала от твоих похождений.

В лучистых глазах Натальи навернулись слезы. Аркадий понял, что скандала не избежать. И так каждый год!

— Кто-то пробежал между нами? Черная кошка? Видела бы ты себя в зеркале.

Аркадий оказался близок к истине. Когда он это сказал, между ними кто-то пробежал. Этот кто-то мало походил на черную кошку, он оказался не таким ловким и прытким. Споткнувшись о стоявший на земле рюкзак, долговязый худющий парень рыбкой нырнул на асфальт. Ладони чиркнули по истоптанной платформе, и кровь смешалась с грязью. Наташа вскрикнула. Неуклюжий бегун откинул назад длинные волосы и вскочил на ноги. Поплевав на ладони, он вытер руки о старые джинсы и улыбнулся.

— Боже мой! Это же Антон! Антон, это ты?— Наташа заметно повеселела.

— Да. О черной кошке лучше забыть. Неудачное сравнение.

— Я, — сказал горе-акробат и взглянул на парочку, стоявшую посреди дороги.

В первую секунду он хотел повернуться и убежать, но мимолетный испуг быстро прошел. Пожав плечами, Антон улыбнулся еще шире. Есть улыбки, которым веришь. Открытые, широкие. Это была та самая улыбка, вот только в глазах оставалось напряжение, будто он не знал, что случится дальше, то ли его ударят, то ли похлопают по плечу.

Молодые супруги не походили на злодеев. Тот, кто промелькнул между ними, принял удар на свои ладони, и скандала удалось избежать. Теперь их губы также растянулись в улыбке.

— Незапланированная встреча бывших однокашников на ночном вокзале, — пробасил Аркадий, чувствуя себя не очень уютно. — А ты что тут делаешь? Едешь куда или приехал?

Антон пожал плечами.

— Я здесь живу. Вряд ли к моему вагону подцепят локомотив. Он загнан в тупик вместе со мной на вечное поселение. Заходите в гости. Тринадцатый путь упирается в мой дворец!

— Черт! Ты остался без квартиры?— хмуро спросила Наташа.

— Вот что значит не навещать старых друзей. Там давно уже живут другие люди. По закону я им продал ее. Все остальное никого не интересует.

— И как же ты? — с недоумением спросил Аркадий.

— Не унываю. В нашем возрасте рано жалеть о прошлом. Мы его еще не накопили. Все образуется. Рад был повидать вас. Счастливого пути! Удачи!