Михаил Серегин - Закон блатного мира

– А сама фирма нам его зачем? Купили бы корабль, и дело с концом.

– Не с концом. Главное – даже не судно, хоть оно и хорошее. Главное – квоты. А у фирмы, где «Алазань» подвешена, квоты есть. Научные. Так что имеет смысл корабль вместе с фирмой брать. К нам тогда вместе с кораблем и команда перейдет с капитаном, и квоты.

– Научные квоты – это да! Это круто! – понимающе кивнул Колыма. Сам он когда-то, еще до начала своей уголовной карьеры, плавал на китобое и о морских делах знал не понаслышке. – А сколько ты заплатить за все это обещал?

– По бумажкам мизер заплатим, – ответил смотрящий. – А реально два центнера рыжья. Ну да оно того стоит. Жирный сам за него полтора лимона баксов япошкам отвалил, как раз двести кило получается, если на рыжье перевести.

– Интересно, а как Жирный собрался рыжье в бабки переводить? – спросил Колыма.

– А это уж не мое дело. Мало ли способов. У нас одни, он, может, другие найдет, – ответил Батя. – Он сам хотел, чтобы я с ним рыжьем рассчитался, на нем ни серий, ни номеров, фиг проследишь.

– А мы кому рыбу толкать будем? Это ведь тоже дело непростое.

– Не волнуйся, Колян, там процедура наработанная. Ловим в наших водах, по нашим лицензиям, а потом там же в море с япошками или южнокорейцами встречаемся и меняем рыбу и крабов на бабки. Сами-то они в наши воды не суются, а так все путем – и им выгода, и нам. Хотя я не весь улов им отдавать собираюсь. Мы с «Алазанью» все колымские зоны крабами завалим и трепангом! Пусть братва порадуется!

Колыма кивнул. Именно это ему всегда и нравилось в Бате – тот умел грести не только под себя, о братве всегда помнил.

– Пацаны и минтаю обрадуются, – сказал он.

– Да уж, любимое блюдо братвы – спинка мента, – скаламбурил Батя.

Они немного помолчали, глядя на пустую дорогу.

– А ты уверен, что тебя не кинут? – снова нарушил тишину Коля Колыма.

– Кого? Меня-я-я? – искренне удивился смотрящий. – Ты что, Колян! Жирный не самоубийца! И не совсем идиот! В Магадане каждая собака знает, кто я такой!

Он ухмыльнулся и после секундной паузы добавил:

– Да я сам кого хочешь кину!

Колыма кивнул и посмотрел на часы.

– Пахан, уже почти десять, а дорога пустая. Может, он передумал?

– Приедет, никуда не денется. Вернее, не он приедет, а человек от него, Жирный так говорил.

– А почему он не сам приезжает, а посылает вместо себя кого-то? – удивленно спросил Колыма.

– Менжуется, – со смешком ответил смотрящий. – Пацаны прессанули его очень конкретно. Он-то знает, что я его посудину и просто так отобрать могу. Но не буду – зачем человека в угол загонять? – Бате было не отказать в логике. – А может, он просто светиться не хочет, – продолжил он. – Ты ведь сам бывший мореман, должен понимать, какое лавэ теперь в рыбе крутится. Но это, в общем, его проблемы. Я одно знаю: если сам появится – будет один разговор. Если человека вместо себя пришлет – другой. А вообще, есть тут одна мутка...

– Что за мутка?

– Непонятно, за какие филки Жирный в свое время «Алазань» купил. Полтора лимона баксов – деньги нехилые. А ты еще сюда прибавь за оформление фирмы, за наем команды... Да и квоты ему не бесплатно достались. Кстати, с квотами особый разговор. Их просто за деньги не очень-то и достанешь, связи нужны, причем нехилые, у самого Жирного таких нет. Вот и суди сам – бабок у него таких крутых не было, связей тоже, а и траулер, и фирма, и квоты откуда-то появились. За Жирным наверняка кто-то стоит. И притом нехилый. Знать бы кто...

Колыма хотел ответить, но не успел, его острый взгляд заметил появившееся на горизонте пятнышко.

– Кажись, едет, пахан, – сказал Колыма. – Смотри...

– Ага, – кивнул смотрящий. – Я ж говорил, что никуда не денется.

Через несколько минут в двадцати шагах от них затормозил большой черный джип «Хаммер». Батя смерил его взглядом и покосился в сторону своего внедорожника, в багажнике которого лежали кожаные мешки с рыжьем, предназначенные Жирному.

Здание НИИ рыболовства располагалось в самом центре Магадана, в пятиэтажном доме сталинской постройки, с высокими потолками и лепниной под крышей. Когда-то этот институт создавался для того, чтобы стать самым крупным в СССР, а может быть, и в мире центром, занимающимся проблемами, связанными с рыболовством. Да и не только с ним, а и вообще с морем и морепродуктами. Кстати говоря, на некоторое время таким центром он и стал, полностью оправдав возложенные на него надежды и вложенные средства. Но в последние годы, как и большинство научных учреждений в стране, НИИ захирел.

Государственное финансирование все сокращалось и сокращалось, а когда наконец его перестало хватать не то что на занятия серьезной наукой, а даже на небольшую зарплату сотрудникам, руководство института прибегло к крайней мере – оно стало сдавать помещения в аренду всевозможным частным фирмам и фирмочкам. Результат получился впечатляющим – вестибюль института буквально пестрел объявлениями типа «Косметический салон „Анастасия“ – кабинет номер 212» или «Магадан-Риэлт – третий этаж, комнаты 311, 313 и 315». Фирмы снимали помещения охотно. Брало руководство института относительно недорого, а офис в центре города – вещь очень нужная. В трубке послышались короткие гудки. Туманов нажал «отбой» и тяжело опустился в кресло. Подъезжает... Значит, до следующего звонка как минимум тридцать минут. Еще полчаса мучений... Эх, ну неужели он больше не может сделать ничего полезного?! Хотя... С минуту он размышлял, поглаживая подбородок, а потом, видимо приняв решение, снова взял телефон и стал набирать какой-то номер.

Среди многочисленных объявлений, украшавших собой стены первого этажа, затесалось и такое: «Фирма Сэлтон – кабинет 510». Больше на табличке не было написано ничего, и ходившим мимо посетителям оставалось только догадываться, чем эта загадочная фирма, совсем недавно снявшая здесь офис, занимается. Комната, кстати сказать, была не вполне обычная. У института давно кончились нормальные кабинеты, и теперь он отчаянно пускался во все тяжкие. Например, этот самый кабинет 510 был запасником музея моря. Там хранились экспонаты, не вошедшие в основную экспозицию, и дирекция с ужасом ждала, когда же наконец новоявленный хозяин кабинета потребует освободить арендуемую им площадь от чучел камчатских крабов, глубоководных рыб и прочих морских чудищ, которых тогда девать будет уже совсем некуда. Хоть по домам разноси или на помойку выбрасывай.

Однако арендатор не спешил. Валерий Игоревич Туманов, владелец фирмы «Сэлтон», считал, что вся эта морская экзотика пойдет ему только на пользу. В конце концов, раз фирма рыболовецкая, то и офис должен выглядеть соответственно. Пусть посетители думают, что всех этих морских тварей они сами наловили, уважать больше будут. На крабах же не написано, что они собственность института! Так что дирекция и зоологи волновались напрасно – обращался с чучелами Туманов бережно.