Сергей Москвин - Разрешение на штурм

Не спрашивая разрешения начальника, он подошел к установленной в углу моноблочной видеодвойке и вставил кассету, затем включил телевизионный монитор и, прихватив с собой пульт дистанционного управления, уселся за приставной стол, перед рабочим столом Егорова. Это были похороны семьи Корчагина, которые негласно снимали сотрудники оперативно-технического отдела Управления по борьбе с терроризмом на Востряковском кладбище. Общий план выстроившихся вокруг четырех свежевырытых могил людей сменили фигуры и лица отдельных участников траурного митинга, снятые крупным планом. Когда скрытая камера оператора ОТО выхватила из толпы фигуру полковника Егорова, Вадим Чигорин не удержался от комментария:

– Хорошо смотритесь, Андрей Геннадьевич.

Егоров недовольно поморщился. Замечание младшего коллеги показалось ему совершенно неуместным.

– Ой! Как она выразительно на вас посмотрела, – добавил Вадим спустя несколько минут, когда камера зафиксировала крупным планом лицо Ирины Корчагиной, повернувшейся в сторону стоящего вдалеке Егорова. – Такой призывно-обещающий взгляд! – продолжая смотреть на экран, покачал головой Вадим. – А вы к ней даже не подошли.

– Прекрати! – строго обратился к Вадиму Егоров. – Ирина пережила страшное горе, а тебе в голову лезут одни пошлости.

– Вот именно, – пробурчал себе под нос Вадим. – Женщина от вас утешения ждет, а вы стоите, как сухарь бесчувственный.

– Я же сказал: прекрати! – повысил голос Егоров. – Вот, кстати, стоп! Останови!

Подхватив со стола авторучку, Егоров указал ею на экран, где застыло изображение худощавого мужчины.

– Обрати внимание. Профессор Лобанов, доктор технических наук. Возглавляет КБ на НПО «Алмаз» в Сарове, где производятся и разбираются отслужившие свой срок ядерные боеприпасы. Долгое время работал вместе с Корчагиным и вместе с ним получил Государственную премию за разработку ранцевого ядерного фугаса. Включи дальше... Если террористы целенаправленно охотятся за разработчиками малогабаритных ядерных фугасов, то их следующей жертвой может стать Лобанов, – продолжал Егоров. – После гибели академика он, пожалуй, наиболее осведомленный человек.

– Так что теперь, прикажете его охранять?

– Его охраняют наши коллеги из нижегородского управления, обеспечивающие контрразведывательное прикрытие саровского сборочного предприятия, – ответил Егоров. – А вот пресечь направленные против Лобанова возможные акции террористов «Аль-Кайды» – это действительно наша задача. А мы пока так и не выявили агента террористов и соучастника похищения и убийства семьи академика Корчагина.

– Так мы и работаем всего несколько дней, – заметил в ответ Чигорин.

– Террористы уже убили четырех человек! – резко сказал Егоров, вновь указав на телевизионный экран. – Поэтому твое благодушие совершенно неуместно! Тебе было поручено отработать круг знакомых Ольги Корчагиной. Каковы результаты?

– Возможно, Ольга Корчагина, как утверждает ее сестра, и была общительной женщиной, но вот откровенничать с посторонними о личной жизни и своих планах она явно не любила, – подобравшись под строгим взглядом Егорова, приступил к докладу Вадим. – В школе, где учился ее сын, никто, кроме классной, не знал, что Ольга с ребенком в майские праздники собирается за границу. Более того, никто из учителей не знал, что в их школе учится внук создателя советского ядерного фугаса. Мальчик носил фамилию отца, а Ольга не распространялась, что он внук академика Корчагина.

– Ну, а сам Данил, – прервал Вадима Егоров. – Неужели он не рассказал своим школьным друзьям о том, что поедет с мамой за границу?

– Представьте себе, нет. Во всяком случае, его друзья в один голос заявили мне, что о предстоящей поездке Данила в Египет ничего не знали. Меня, признаться, это тоже удивило. Я спросил об этом его учительницу. Она мне и объяснила, что Ольга так воспитала сына, что он совершенно не хвастался перед сверстниками. В общем-то, насколько я могу судить о ней, она и сама была такой.

– И что же, никто из ее знакомых не знал о Египте? – уточнил Егоров.

– Почему? Знал ее бывший муж Николай Леонидов. Он, кстати, есть здесь, – Вадим указал взглядом на видеодвойку. – В первом ряду, с краю, с белым букетом в руках. Накануне отъезда Ольга сама позвонила ему домой и сообщила, что на неделю улетает с ребенком за границу, так что он сможет увидеться с ним только после их возвращения.

Егоров вспомнил мужчину с букетом белых лилий. На кладбище он стоял отдельно от всех и остался возле могил, когда остальные направились к выходу с кладбища.

– Кто он? Чем занимается?

– Леонидов Николай Степанович, тридцать девять лет, по специальности врач-реаниматолог. Сейчас работает менеджером в торговой фирме, поставляющей медицинское оборудование. В прошлом году женился на женщине, имеющей дочь четырех лет.

– Оперативно, – похвалил Вадима Егоров. – Когда ты только успел столько о нем узнать?

– Ваша школа, – заулыбался польщенный похвалой Вадим. – Я вчера вечером съездил к Николаю Леонидову домой. За одно познакомился с его новой женой и приемной дочерью. Забавная девчушка, – Вадим улыбнулся. – Своего отчима просто обожает. Мы разговаривали на кухне. Так она все время крутилась возле него, пока мать не увела ее в комнату. По-моему, у них хорошая дружная семья. Да и сам Николай мне понравился.

– А почему они с Ольгой развелись? – поинтересовался Егоров.

– Я тоже задал ему этот вопрос! – подхватил мысль начальника Вадим. – Но он ушел от ответа. Просто сказал, что они с Ольгой не подходили друг другу.

– И выяснилось это только через десять лет совместной жизни? – Вадим в ответ лишь развел руками и, хитро улыбнувшись, добавил – Думаю, этот вопрос, шеф, вам лучше задать Ирине Корчагиной. Полагаю, она была в курсе отношений сестры с ее бывшим мужем.

– С чего бы это ей со мной охотно делиться подробностями личной жизни своей погибшей сестры? – нахмурился Егоров.

– Ну, хотя бы с того, что она приглашает Вас к себе домой, – опустив глаза, произнес Вадим.

– Не болтай ерунды! Я был у Ирины всего один раз! – оборвал его Егоров. – Лучше скажи, ты выяснил: кто-нибудь еще из окружения Ольги Корчагиной, кроме бывшего мужа, знал о ее поездке?

Повозившись на стуле, Вадим вытащил из заднего кармана джинсов потертый блокнот и, загляну туда, сказал:

– Практически в полном составе знала дизайнерская фирма, где работала Ольга. Я не сумел поговорить только с одной дамой-дизайнером, двумя девицами из рекламного отдела и водителем. Их не оказалось на месте, пришлось ограничиться их установочными данными. – Вадим щелкнул пальцем по открытой странице и продолжал. – Зато те, с кем мне удалось увидеться, а это директриса, двое дизайнеров-декораторов и бухгалтер, были в курсе Ольгиных планов. Когда она подписывала у директрисы свое заявление на недельный отпуск, та не преминула поинтересоваться, где Ольга собирается его провести, и, в силу своей женской расположенности к сплетням, поделилась этой новостью с остальными сотрудницами. Так что я более чем уверен, что о поездке Ольги в Египет в этой фирме знали абсолютно все... Еще знала Ольгина парикмахер. Она работает в фитнес-центре, куда Ольга ходила заниматься. За неделю до отъезда Ольга заходила к ней обновить прическу и покрасить волосы. Вот, в первом приближении, все, – закончил Вадим и, закрыв блокнот, спрятал его обратно в карман джинсов.