Сергей Самаров - Лезгинка по-русски

Все перемещение производилось стремительно и бесшумно. Даже на тех участках, где следовало передвигаться ползком, чтобы не попасть на глаза возможному наблюдателю, военные разведчики ползали так, как умеют только они. Это умение было однажды оценено как техника «ползать бегом». [4]Так они и переползали. И в новой ситуации были готовы действовать по-новому, сообразуясь с обстоятельствами.

Сам подполковник Занадворов занял позицию среди кустов, наблюдая в бинокль, как подходил к каменной россыпи Абдулкерим Дидигов. Мальчик с маленьким стадом в это время двинулся мимо камней в сторону тропы, по которой вместе со стариком пришел на склон. И передвигался быстро, не дожидаясь Абдулкерима. Видимо, старик так распорядился, не желая, чтобы мальчик видел больше, чем ему положено. И чтобы дать ему уйти подальше, старик даже на камень присел, словно собираясь с силами. Но отдыхал он не больше пары минут. Едва мальчик удалился за камни, Абдулкерим встал, осмотрелся и полез в расщелину. За камнями его стало не видно.

– Громобой! – в микрофон вызвал подполковник снайпера.

– Я… – отозвался с чуть более высокой позиции старший лейтенант Дима Шумаков. Тихо отозвался, но слышно его было не только через наушник. Занадворов посмотрел через плечо. Снайпер был в трех метрах от него.

– Налаживай свой тепловизор. Что с аккумуляторами?

– Плохо с аккумуляторами. Подзарядить бы где…

– Сколько работать сможешь?

– От силы пару часов.

– Нужно только пару минут. Осмотри камни. Может, что-то высветится…

Подполковник знал, что прицел с тепловизором не сможет ничего увидеть сквозь камни. Тем не менее каждый биологический объект выделяет тепло своего тела, и тепловизор улавливает именно это тепло. А оно, как известно, имеет свойство подниматься кверху. Следовательно, если камни не слишком большие, можно понять, за какими из них прячутся люди, и даже узнать, сколько их.

Старший лейтенант со вздохом снял с прицела жесткий и прочный пластиковый предохранительный чехол. Вздох командир оценил, но приказ не отменил. Шумаков, как и всякий снайпер, предпочитал использовать прицел не столько для наблюдения, сколько собственно для стрельбы, для чего тот и был предназначен. Но в условиях разведки стрелять порой приходится меньше, чем наблюдать. А наблюдение сильно сажает заряд аккумуляторов тепловизора. Тем не менее в группе только командир решает, кому чем следует заниматься. И старший лейтенант приложил к прицелу правый глаз.

– Камни посмотри. Куда Абдулкерим двинулся? Кто там ждет его?

– Вижу над камнями легкое тепло. Это старик идет. А дальше… А дальше ничего не вижу.

– Поищи, поищи.

– Ищу…

Снайпер больше минуты переводил прицел с участка на участок, добросовестно исследуя каждый из них.

– По направлению движения старика ничего не видно. Но там камни большие, тепло рассеивается. Он сам уже пропадает. Едва-едва улавливаю… А дальше камни размером намного больше. Там уже сплошные монолитные скалы, а не камни…

– Ладно. Отставить. Будем ждать. Тихий, что у тебя?

– Продолжаем наблюдение. Полста метров до них, – отозвался майор Тихомиров. – Идут напрямую в «зеленку» среди скал. К схрону…

Подполковник промолчал, вытащил трубку, глянул на монитор, словно тот мог подсказать, когда что-то выяснит Строев и когда позвонит Самокатов. Если полковника ФСБ интересуют люди, перешедшие границу и двинувшиеся в глубину территории, то он, возможно, потребует захвата их живыми. Это одна постановка вопроса и одна тактика действия. Тогда следует захватывать группу на подступах к схрону, иначе они просто взорвутся на «хитром» взрывном устройстве, установленном капитаном Захватовым. Но в этом случае и действия группы майора Тихомирова должны быть предельно скрытны и выверены до тонкости, иначе любой выстрел будет сигналом тревоги, и тогда не обнаруженная до сих пор группа Амади Дидигова может также необнаруженной исчезнуть с места действия. Только один случайный выстрел в состоянии испортить всю операцию, которую так долго и тщательно готовили. И допустить этого нельзя. Даже взрыв схрона не должен вызвать этого. Подумав как следует, Дидигов просто обязан прийти к мысли, что гости сами взорвались на мине, им же самим, Дидиговым, установленной. Просто по неосторожности, хотя в группе гостей наверняка есть кто-то, кто знает, где выставлено взрывное устройство. Дидигов никогда не был трусом, более того, он даже повышенной осторожностью не отличался и часто лез на рожон, и только по воле случая всегда выпутывался из сложных ситуаций. И в этот раз он не должен отойти. Если он ждет гостей, после взрыва должен поспешить туда, еще не зная, что спешка не поможет, потому что на пути его будет ждать со своей группой подполковник Занадворов. И это будет конец Дидигова и его джамаата…

Как поступить в такой ситуации, Занадворов не знал. Рисковать и приказать Тихомирову производить захват троицы гостей из Грузии? Но, если гости войдут в камни хотя бы в паре метров один от другого, произвести захват одной атакой будет предельно сложно. А конфигурация прохода через скалы такова, что гости обязательно будут идти на дистанции, перепрыгивая при этом с камня на камень и стараясь не подтолкнуть один другого. В самой «зеленке» осуществить быстрый захват еще более затруднительно, поскольку там, по пути к схрону, все вокруг великолепно просматривается. Да и риск получить пулю кем-то из офицеров группы захвата слишком велик, чтобы безоговорочно, не зная необходимости, делать то, что тебе не приказывали. И даже не просили…

И потому, рассудив таким образом, Сергей Палыч решил оставить все, как оно идет и как виделось раньше. А если позвонит полковник Самокатов, придется сослаться на невозможность произвести захват.

– Я – Тихий. Они вошли в камни. Запускаем в схрон?

– Такова их судьба… – рассудил Сергей Палыч со вздохом, но без злорадства, поскольку сам считал, что всегда «ходит под судьбой», и неизвестно, как она может повернуться уже в следующий момент. – Мне не позвонили.

– Я понял. И хорошо, что не позвонили. Трудно было бы брать. Никак незаметным не подберешься, как на Красной площади…

Микрофон «подснежника» достаточно чуток, и когда подполковник Занадворов разговаривает с кем-то через трубку, его разговор – если сам «подснежник» не выключен – становится слышен всей группе. И потому майор Тихомиров знал положение вещей и оценивал его точно так же, как командир.

– Докладывай!

– Пока докладывать нечего. Идем в пределах допустимого, контролируем ситуацию. Когда будет , услышат все…

Услышат, как нетрудно было догадаться, действительно все. Установленное капитаном Захватовым взрывное устройство сработает не только само по себе, чего для троих вполне хватило бы. Сдетонируют в дополнение и тротиловые шашки из самого схрона. Захватов просчитывал ситуацию именно так. Обычно подобные схроны уничтожаются взрывом, но просто взрывать их – смысла мало. Гораздо лучше уничтожать вместе с бандитами. Потому капитан предпочел рвануть все, вместе с оружием и патронами. И это, учитывая солидность запаса взрывчатки, будет равносильно небольшому землетрясению. Подполковник Занадворов заблаговременно подумал о возможных последствиях такого землетрясения и потому расположил посты так, чтобы нигде и никого не смогло бы придавить камнями. А вот о безопасности тех, кто укрылся в каменной гряде ниже схрона, он подумать не успел. Впрочем, о собственной сохранности бандиты должны были подумать сами. Если каменная гряда на склоне, пусть и не на самом крутом его участке, начнет шевелиться, это, вероятно, будет слегка опасно для тех, кто там укрылся. Но обязательная реакция на такую опасность будет спецназовцам только на руку.