Олег Приходько - Запретная зона

— Минут на пять отключил, — буркнул в ответ напарник.

Он взял со стола исписанную страницу, поднес к настольной лампе…

«К весне 1980 года руководство группы "Концерн" составляло приблизительно 16 человек, обладавших практически неограниченной властью и средствами для привлечения к работе в "Зоне-А" ученых различных специальностей. Они располагали широкой сетью агентуры в стране и за рубежом, находились под надежной охраной и опекались Политбюро ЦК КПСС, куда входили некоторые члены группы…»

Коренастый, обернув тряпкой контргайку под вентилем газовой трубы, аккуратно и быстро сместил ее на полшага, стараясь не оставлять следов на масляной краске, повернул вентиль. Через несколько секунд кухню с шипением стал заполнять зловонный газ…

«Из многочисленных допросов, проходивших в моем присутствии (т. к. я обеспечивал контроль за подлинностью информации с помощью биогенератора «Код-1», в силу своего несовершенства в то время способного лишь отфильтровывать волевые импульсы, о чем будет рассказано в прилагаемых документах), мне стало известно, что в официальных кругах "Зона-А" была представлена как полигон, на котором производится испытание нового оружия, предназначенного для поражения движущихся в атмосфере, благодаря плазмоидному энергетическому потоку, объектов…»

Коренастый извлек из фольги брусок пластита, размял его в пальцах и, прикрепив с обратной стороны плиты, прилепил к нему миниатюрный датчик с выдвинутым усиком антенны.

— Поторопись, читатель! — неприязненно бросил он напарнику, склонившемуся над столом.

«Перебитый нос» сложил листки пополам, сунул во внутренний карман куртки и зло усмехнулся.

— Ну, расписался, жидяра!

Надев перчатки, он снял телефонную трубку, отвинтил крышку и вынул из нее микрофон. Вдвоем они быстро подняли Изгорского, положили на кровать. Коренастый похлопал его по щекам и тот, застонав, пошевелился.

— Дышит, — констатировал «перебитый нос», — уходим.

Газ стремительно проникал в комнату. Заперев дверь на оба замка, двое покинули квартиру, в которой пробыли не больше пяти минут. Темнота на лестничной площадке и во дворе была как нельзя кстати. Быстро миновав двор, они вышли к «форду». «Перебитый нос» смахнул перчаткой насыпавшиеся за сутки их дежурства листья с крыши и капота, и машина ожила.

— Амфора, я — Зубр, как слышите, прием! — проговорил в микрофон коренастый.

Даже если бы кому-то удалось запеленговать переговоры по рации, расшифровать поток цифр, в которые превращались слова в эфире, все равно было невозможно. Да и сам выход сторонних на суперчастоту был утопией: она обеспечивалась уникальной приставкой «Код-54» на «Маяке», находившемся далеко от Москвы.

— Задание по варианту «Селена» выполнил, жду указаний.

— Зубр, вас понял, возвращайтесь на базу. Конец связи!

Яркий свет фар преобразил «форд» — больше он не походил на заплутавшегося слепого. Выехав на крайнюю левую полосу пустой проезжей части, он промчался до поворота на Зеленый проспект, развернулся и устремился к пересечению с Новогиреевской. Когда он проезжал мимо своей недавней стоянки из открытого окна высунулась рука с пультом дистанционного включения датчика, антенна которого была направлена в сторону дома 14а по улице Мартеновской.

Палец человека с перебитым носом нажал на красную светящуюся кнопку.

В масштабах государства материальные убытки от взрыва были незначительными: вылетели стекла в двух коммерческих ларьках и в одной из квартир углового дома, повреждена линия электропередачи, выведены из строя три автомобиля — «урал» и «жигули», непосредственные виновники аварии, а также «мерседес», водитель которого был вынужден отвернуть от потерявшего управление «урала» и, высекая сноп искр, проскользить бортом о высокий фундамент магазина. Но кто подсчитает, во что обойдется государству потеря девятнадцатилетнего солдата и неизвестного пока еще пассажира «жигулей»? Хотя, с учетом инфляции человеческой жизни, и это не потеря. Тем не менее следователь Анчуткин приступил к работе немедленно, не считаясь с тем, что формально это дело подлежало рассмотрению другого ведомства. Пока эксперт-криминалист, прибывший в составе следственно-оперативной группы, исследовал «жигули», а судмедэксперт осматривал покрытый пеной из огнетушителя труп, лежавший на тротуаре с подвернутой за спину ногой и раскинутыми руками, Анчуткин опрашивал свидетелей.

— Этот, — кивком указал на труп пожилой шофер автопоезда в кепке-аэродроме, — летел прямо навстречу. Я к бордюру прижался, а тут солдатик вздумал меня обойти — неопытный, видать, был, а может, и дождь мешал… В это время движение тут — не приведи Господи! Я за две секунды понял, что случится, закричал даже. Да разве можно было что-то сделать?..

— Что значит — летел навстречу? — уточнил Анчуткин. — Он ехал не по своей полосе?

Водители загалдели.

— Какой там! — махнул «аэродром». — Метра на полтора за осевую вылез.

— Дальше?

— Ну а дальше я стал тормозить, услышал лязг, после — взрыв. Остановился, стал тушить, как положено. Там уже ребята с легковушек разбирались, вы у них спросите, я-то впереди шел.

С места аварии, сверкая проблесковым маячком и истошно вопя, отъехала «скорая»: в водителе «жигулей» еще теплилась жизнь. Сотрудники ГАИ замеряли тормозной путь. Регулировщик едва справлялся с увеличивавшимся к концу рабочего дня транспортным потоком.

Следователь окружной военной прокуратуры подполковник юстиции Илларионов прибыл на место происшествия через час после столкновения. Нельзя сказать, что дело это, повешенное на его шею прокурором Чехеревым, очень обрадовало Илларионова. Но тот рассчитал все железно, сделав ставку на опыт подполковника, на приближавшееся с каждым днем увольнение его в запас по выслуге лет и на природную покладистость этого человека. Беспредел, творившийся в частях округа, добавлял хлопот ежечасно, и все преступления были словно подобраны по шаблону — изнасилования, драки, издевательства, дезертирство, хищение оружия, запчастей, обмундирования, боеприпасов. Количество же дел на одного следователя заставляло ловчить — сворачивать большую их часть, откладывать на завтра все, что можно было отложить, авось забудется, образуется все само собой. Предпочтение отдавалось громким, общественно звучным делам, обещавшим повышение классности и продвижение по службе. За последние шесть лет, с тех пор, как Илларионов вернулся с войны, на его долю выпало одно такое дело, — задержали с поличным офицеров из отдела контрразведывательного обеспечения стратегических объектов УФСК при попытке переправить за границу партию урана, да и то пришлось отдавать в Главную военную прокуратуру. А тут — рядовая авария, трое пьяных военнослужащих врезались в гражданский «жигуленок». Впрочем, наверняка пьяны были только двое, состояние третьего должно было определить вскрытие.