Александр Мазин - Черный Стрелок

– Бумаги, бумаги у него заберите! – прохрипел оживший Вадчиков.

– Это непременно, – заверил Бессонов, и подписанные документы, провожаемые мрачным взглядом Куркова, оказались в бумагорезке и превратились в лапшу.

А Ленечка тем временем надевал на сурьинских «делопроизводителей» их же собственные наручники.

– На выход, уважаемые, на выход, – скомандовал Бессонов. – Вам тут делать нечего.

Проходя мимо Вадчикова, Курков остановился:

– А ты, сука… – начал он, но не закончил.

– Не надо хамить моим друзьям, – назидательно произнес Бессонов, встав над сбитым с ног Курковым и многозначительно поглаживая свой кулак.

Курков поднялся, одарил его мрачным взглядом.

Бессонов поощряюще улыбнулся: ну, давай, скажи еще что-нибудь…

Но Курков промолчал. Только сплюнул выбитый зуб на дорогой ковер.

На пути к выходу его больше никто не обижал. Но замначальника сурьинской «безопасности» все равно опечалился еще больше. Потому что на глаза ему попалась парочка банковских охранников-«рыбников», аккуратно спеленутых и уложенных личиками в паркет.

А увидев входящего в вестибюль Шелехова, Курков и вовсе расстроился.

В довершение позора уже на площади Курков столкнулся с прибывшим «новым» управляющим, которому, естественно, пришлось со вступлением в права повременить.

– Ну суки, все! – злобно процедил уже в машине избавившийся от наручников Курков, первым делом отзвонивший непосредственному начальнику, получивший ударную порцию матюков и приказ ждать, пока прибудет штурмовая команда. – Скоро из вас говнище повыдавят! – посулил Курков, глядя на запертую железную дверь. – Коз-злы!!!

Шелехов Куркова не узнал. Спокойно проследовал мимо, в кабинет управляющего, набрал полученный от полковника номер…

– Подполковника Табидзе можно попросить? Я – Шелехов. Да, мы закончили. Спасибо.

Штурмовая команда прибыла ровно через семь минут, что свидетельствовало о высоких профессиональных качествах сурьинских «безопасников». И немедленно взялась за дело. То есть, не заморачиваясь такими мелочами, как звонки и просьбы отпереть, пустила в дело газовый резак. Резак был хороший, импортный, но дверь тоже хорошая. Так что закончить «вскрытие» сурьинцы не успели.

Ширгородский ОМОН прибыл на место действия позже сурьинцев, хотя ехать ему было ближе. Омоновцам, впрочем, и платили намного меньше. Зато они могли не стесняться: инструкции ими были получены самые свободные. Вплоть до немедленного применения.

Применять не пришлось. Сурьинцы безропотно сдались. Ввиду значительного численного преимущества противника.

– Ну вы совсем обнаглели, – заметил замначальника ГУВД Отари Табидзе, лично прибывший на место действия. – Среди бела дня банк ломать.

Куркову сказать было нечего. Действительно, борзость. И ни одной, даже самой паршивой бумажки в оправдание…

Пока его бойцов потрошили и протоколировали, замначальника вошел в банк (дверь ему, разумеется, открыли) и проследовал наверх.

– Я думал, ты постарше будешь, – сказал он, пожимая руку Шелехову.

– Буду, – пообещал Алеша. – По крайней мере, надеюсь, что буду.

Табидзе засмеялся.

– Договор с тобой подписывать? – спросил он.

– Нет, пока с ним, – Шелехов указал на Вадчикова. – Хотя вообще-то это имущество моей невесты.

– Это дочки Булкина? – проявил осведомленность замначальника ГУВД. – А я слыхал: она за Сурьина собралась замуж выходить. Начальнику моему вот даже приглашение на свадьбу прислали.

– Это не она собралась, а Сурьин, – возразил Алексей. – Но я надеюсь, он передумает.

– Ну-ну… – Табидзе поглядел на юношу с большим интересом. Решил: этот мальчик далеко пойдет. Если пуля не остановит.

Разрушения, причиненные дому Хлебалова речным налетом, оказались не столь велики. За сутки все удалось привести в порядок. Зато под флагом «ситуации повышенной опасности» Юматову удалось уговорить перепуганную женщину-главврача детского санатория вывезти ее маленьких пациентов. Теперь в санатории размещались приехавшие из Кургана боевики. Не так уж много: всего полсотни. Зато в отличие от «рыбников», полноценные бойцы с настоящим боевым опытом, натасканные сопровождать караваны с продукцией Курганского через «горячие» территории и с ходу применять оружие.

Охрана особняка Хлебалова и всей прилегающей к нему территории была усилена. Реку тоже постоянно контролировали, так что возможность повторного налета исключалась начисто. Сам Хлебалов перемещался по городу в кортеже из трех одинаковых мерсов, причем даже он сам не знал, в каком именно поедет в следующий раз. Выходя из машины, никитский «князек» оказывался прикрыт четырьмя двухметровыми мордоворотами в брониках четвертого уровня… И все равно Хлебалову было страшно. Тучи сгущались. Полковник, на которого, по его распоряжению, повели охоту, оказался не мелкой сошкой, а вхожим в серьезные кабинеты. Хлебалову доносили, что видели его и у губернатора, и у представителя Президента. При этом все попытки добраться до шустрого эфэсбэшника оказались бесполезны. Тот, как киношный ниндзя, буквально растворялся в воздухе. В конце концов Хлебалов отменил распоряжение. Что толку убирать исполнителей, если машина уже закрутилась: в Курган вот-вот прибудет госкомиссия, все хлебаловские кредиторы, государственные и частные, немедленно заявили о своем желании получить долги, а те, кто был должен самому Хлебалову, платить категорически отказывались…

Вчера Хлебалов побывал у губернатора. Хозяин Ширгородской области принял его радушно. Даже пообещал помочь. В обмен на контрольный пакет Краснянского нефтеперегонного. Хлебалов отговорился тем, что, дескать, это не его предприятие, а Алексея Шелехова. Губернатор иронически улыбнулся. Похоже, он знал, что все имущество покойного Игоря Шелехова уже переведено на Хлебалова. Поулыбался губернатор… А через час после визита Хлебалову позвонили и сказали, что на Курганском металлическом отрубили энергию. Якобы за долги. Притом, что у Курганского никаких долгов перед энергетиками точно не было. Хлебалов взбесился. Лично позвонил «хозяину главного рубильника» и посулил такое, что энергию врубили моментально.

Но все это было временно. Единственной реальной надеждой был Сурьин. Его связи в столице. Если он захочет…

А Лев Никитич Сурьин готовился к свадьбе. После того, как его людей позорно выставили у Речбанка, Лев Никитич, крайне возмущенный, позвонил начальнику ГУВД. Но скандалить не стал: мягко напомнил о прошлых услугах и попросил разобраться. Начальник, сволочь генеральская неблагодарная, моментально сослался на своего зама. Дескать, его инициатива. Но все в рамках закона. Мол, пожелал Речбанк поменять охрану, так как счел ширгородских «вневедомственников» надежнее каких-то там «речников». И правильно сделал: толку от этих «речников» – ноль, а вреда – море. Лезут, понимаешь, в сухопутные дела, мешают, понимаешь, работать. Наверху уже поставлен вопрос о расформировании этой, понимаешь, паразитной структуры.