Mysterioux Shadow - Властелины стихий

— А это мы ещё посмотрим! — прошипел Вольдеморт, внезапно кинувшись на него сзади.

Джелар даже не обернулся в его сторону, и когда Реддль приблизился, внезапно неуловимым движением вонзил ему меч прямо в грудь.

На лице Вольдеморта появилась странная торжествующая улыбка.

— Тебе конец, Джелар, — тихо сказал он. — Тоталлус Негацио!

Внезапно раздался удар грома. Тонкие чёрные нити протянулись от раны Вольдеморта к сердцу Джелара; к концу они становились всё толще и плотнее, сливаясь в одно целое; зелёные искры пробегали по ним, чуть потрескивая.

— Что за… — прорычал Джелар, резко отшатнувшись в сторону.

Нити, слившиеся уже в одно плотное чёрное копьё, соединённое с сердцем Джелара, хрустнули и обломились — и сразу вслед за этим он закричал от невыносимой боли, раздирающей его тело.

— Нет!!! Этого не может быть!!! На меня не действует магия!!! — вопил он, извиваясь, пытаясь избавиться от обломка.

— Валькери, давай же! Убей его! — выкрикнул Вольдеморт. Нити вокруг него исчезли; не удержавшись на ногах, он тяжело рухнул на пол.

Пэнтекуин неуклюже встала и покачнулась, но затем подняла меч и, взмахнув им, ударила по руке Джелара, отрубив её. Ярко-алая кровь обагрила пол зала, и враг Валькери взвыл от боли. А девушка вновь замахнулась — и вторая рука, отлетев в сторону, сжала пальцы в кулак в последней, уже никому не страшной угрозе.

Блак’шаард взмыл в воздух ещё раз… ещё… Валькери методично рубила Джелара на куски, и от его криков, казалось, рухнут стены замка. Последней отлетела голова, забрызгав Пэнтекуин кровью, лицо было искажено в последнем предсмертном вопле.

Девушка уронила меч и, пошатываясь, подошла к Вольдеморту и опустилась возле него на колени.

— Ты спас мне жизнь, — тихо сказала она, осторожно касаясь его щеки. — Ты спас жизнь всем нам.

Губы Тёмного Лорда изогнулись в улыбке, несмотря на то, что он умирал, и никто не мог ему помочь — магия всё ещё не вернулась, а простыми средствами такую рану залечить было нельзя.

— Я только… вернул долг… — хрипло прошептал он. — Предсмертное проклятье… самое сильное…

В уголке его рта показалась кровь и тонкой струйкой потекла вниз по лицу; Валькери протянула руку-лапу и, стараясь не поранить Вольдеморта когтями, стёрла её.

Реддль судорожно, со всхлипом втянул воздух. В глазах Пэнтекуин плескалась боль; рука, прикасающаяся к лицу Лорда, еле заметно задрожала.

— Пожалуйста, не умирай! — чуть слышно взмолилась она, и одинокая слеза скатилась по её щеке. — Как же я буду без тебя, братишка? Я же люблю тебя! Не смей покидать меня!

— Не дождёшься, — одними губами прошептал Вольдеморт и медленно закрыл глаза.

Последний вздох приподнял его грудь, и дыхание остановилось. Валькери прижалась к брату, обняв его, словно пытаясь не дать ему уйти; её тело сотрясалось в беззвучных рыданиях.

— Ты не можешь умереть, Вольд! — отчаянно простонала она. — Ты же дал слово! Слово Хаоса!

Пэнтекуин прижалась к его щеке своей, мокрой от слёз, и прошептала:

— Прости меня, Вольд. Прости за всё. Если ты вернёшься, я никогда больше не буду подкалывать тебя и давать подзатыльники. Только вернись. Пожалуйста! Ты единственный мой близкий родственник. Я не хочу оставаться одна! Не хочу!.. — последнюю фразу она уже выкрикнула во весь голос, подняв голову вверх, к потолку, сейчас, словно в насмешку, нежно-голубого цвета, как и небо на улице.

И вдруг случилось чудо! Внезапно сердце Реддля стукнуло раз, другой — и вновь забилось, быстрее, чем когда-либо! Лорд широко распахнул глаза, резко втягивая воздух, точно утопающий — и задышал глубоко и ровно.

Валькери не веря своим глазам посмотрела на него, затем перевела взгляд на рану — её не было! Кольчуга была прорвана и залита кровью, но сама рана исчезла, точно её никогда и не было. Снова подняв глаза, она встретилась с удивлённо-недоверчивым взглядом Вольдеморта.

Несмелая улыбка тронула её губы; ещё не веря своим глазам, девушка коснулась его лица. Удивление Лорда постепенно сменялось радостью; улыбка Валькери стала ещё шире — и с радостным возгласом она крепко обняла Вольдеморта, и тот сдавленно выдохнул — Пэнтекуин немного не рассчитала силы объятий — но затем в свою очередь крепко обнял сестру.

Гарри и Драко (до того стоявшие поодаль, понимая, что не могут ничем помочь и только помешают) переглянулись и бросились к ним, при этом чуть не повалив только было вставшего на ноги Вольдеморта, почти задушив его в объятьях.

— Но как?… — изумлённо спросил Драко.

— Не знаю, и мне всё равно, — Валькери счастливо улыбалась, всё ещё не выпуская Вольдеморта из рук.

— Наверное, кровь того существа, в которое ты превратилась, дала такой эффект, — предположил Вольдеморт. — Кровь из наших ран ведь смешалась!

— Может быть, — кивнула Валькери.

Она неохотно отпустила Реддля, и тот, взглянув на неё, хитро прищурился.

— Я слышал, что ты обещала больше никогда не подкалывать и не бить меня, — лукаво заявил он, глядя Пэнтекуин в глаза.

На лице девушки отразилось искреннее изумление.

— Быть того не может! Я не могла такое сказать! — и сочувственно добавила — видимо, это был предсмертный бред, Вольд! Сам понимаешь, что только не слышит человек, находясь на грани жизни и смерти!

— Ну да, разумеется, — с сарказмом произнёс Лорд, но не смог сдержать улыбки. — Ладно, будем считать, мне это просто послышалось.

Затем они обвели взглядом поле недавнего боя. Зал выглядел ужасно, усеянный трупами скрийлов, забрызганный кровью и слизью. Но самым жутким зрелищем был труп Джелара, точнее то, что от него осталось — восемь ошмётков окровавленной плоти, разбросанных по площади в несколько квадратных метров. В воздухе стоял густой тошнотворно-приторный запах крови, настолько сильный, что во рту появлялся железный привкус.

— Пойдёмте-ка отсюда, — сдавленным голосом предложил Вольдеморт.

Драко согласно кивнул, с трудом сдерживая позывы к рвоте. Гарри, с зеленоватым лицом, быстрым шагом направился к выходу, стараясь не обращать внимания на трупы, что, в общем-то, было сложно — они попадались почти на каждом шагу, а у дверей и вовсе были навалены грудами.

Практически выбежав из зала, они захлопнули двери и перевели дух — всю дорогу до коридора они задерживали дыхание.

— И кто сказал, что в битвах есть романтика? — слабым голосом спросил Драко.

— Тот, кто сам никогда в них не участвовал, — фыркнула Валькери.

— А что будет с остальными скрийлами? — спросил Гарри.

Пэнтекуин махнула рукой.

— Пусть бегут. Без Джелара они не страшны, да и осталось их всего около двух десятков.

— Семнадцать, — машинально уточнил Драко.